Эд Макбейн - Преступная связь
«Они похожи на маленькие флакончики из-под духов», — заметила Молли на франкендраке.
К ее удивлению, Вайнона ответила: Ich kennernit vetter trienner gitt. Что в переводе на английский означало: «Мне не терпится попробовать их содержимое».
* * *Сара считала дни до его возвращения из Италии и гадала, что она ответит, если Эндрю когда-нибудь опять предложит ей присоединиться к нему в одной из таких поездок. На сей раз она не могла в любом случае: все-таки она учительница, а последняя неделя апреля — не время школьных каникул. Первая неделя апреля — совсем другое дело. Страстная Пятница, Пасха, если отпроситься еще на пару дней, то получится как раз достаточно. Таким образом, со школой уладить, возможно, и удалось бы. Другое дело — что сказать Майклу. Но сама мысль о целой неделе вдвоем с...
— Сразу раскусят, — произнес Майкл.
— Да-да, — спохватилась она. Оказывается, Майкл уже давно что-то рассказывал ей, а она не слышала ни слова.
— Поэтому я думаю использовать тележку торговца «хот-догами».
— Угу. — Все равно она ничего не поняла. Они допили кофе со сладостями. Молли уехала на уик-энд за город к своей подружке Вайноне. Эндрю путешествовал по Италии. Сегодня он в Генуе, завтра переедет в Неаполь. А послезавтра...
— Такая, с полосатым тентом. Фредди Култер оборудует ее видеокамерой. Никому из местных и в голову не придет, что сыщик может торговать сосисками в тесте в их квартале. Как ты думаешь?
— В каком квартале?
— Вот этого я сказать не могу.
— Речь идет о слежке?
— Да, то самое дело, что я веду.
— И о котором ты по-прежнему...
— ...не могу рассказать. Извини.
— Но ты же рассказал мне о том, что собираешься спрятать камеру в тележку с «хот-догами».
— Да. Но их же много.
— Прямо как в кино с Джеймсом Бондом.
— Наш Фредди Джеймсу Бонду еще фору даст!
— А зачем такие сложности?
— Потому что мы не можем оборудовать пост наблюдения в здании напротив.
— По-моему, хорошая мысль, — кивнула она.
— Если Фредди ее одобрит.
— И если ты сможешь найти сыщика с «трауром» под ногтями, — добавила Сара.
— Чтобы он выглядел как настоящий продавец «хот-догов», — подхватил Майкл, и они оба расхохотались.
Вдруг Майкл перегнулся через стол и сжал ее руки в своих ладонях.
— Что на тебя нашло? — удивилась она.
— Сам не знаю, — пожал плечами он.
Но рук ее не отпустил.
* * *Они лежали в темноте и разговаривали на франкендраке. Вайнона говорила, что, по ее мнению, все эти запреты придумали родители и учителя нарочно для того, чтобы помешать детям получать удовольствие. На ее взгляд, в наркотиках нет ничего плохого, и она ждет не дождется, когда вырастет и попробует.
Услышать такое не от кого-нибудь, а от Вайноны Вейнгартен, лучшей подруги, одной из самых умных девочек в классе, большого специалиста в области франкендракского языка!
— Miekin bro stahgatten smekker pot venner hich har twofer tin, — заявила Вайнона.
Что значило: «Мой брат начал курить травку, когда ему исполнилось двенадцать лет».
В ответ Молли прошептала по-английски:
— Но тогда было другое время и другое место.
— Zer lingentok, — предупредила Вайнона.
Молли немедленно перешла на секретный язык и высказала подруге, что ни в коем случае нельзя проводить параллели между собой и своим братом, потому что тогда шел 1972 год, а с тех пор многое изменилось, на рынок выбросили много опасных наркотиков...
— Об ЛСД тоже так говорили, — отмахнулась Вайнона. — Мой брат пробовал ЛСД, ну и что? Ты видела хоть раз, чтобы он бегал по дому как сумасшедший?
— Крэк разрушает здоровье не сразу, — возразила Молли, на что Вайнона тут же ответила:
— Но он не опаснее травки, дорогуша.
— Ты все хочешь попробовать, — заметила Молли по-английски, но, прежде чем Вайнона успела бросить на нее негодующий взгляд, повторила то же на франкендраке: — Tryker zin blowden minetten.
Девочки переглянулись и расхохотались.
* * *Той ночью, лежа в постели, Сара наконец собралась с мужеством, которого ей не хватило за обедом.
Майкл читал, и по осоловевшему выражению его глаз и равномерному дыханию она поняла, что он скоро заснет.
И тут она выпалила:
— Ты очень огорчишься, если я уеду на несколько дней вместе с девочками?
— С Молли и Вайноной? — переспросил он. Сара поняла, что первый ход ей не удался. Она никогда не называла взрослых женщин «девочками». А сейчас от волнения избитое клише само сорвалось с кончика языка: «поужинать с девочками», «погостить у девочек». Она быстро поправилась.
— Я имела в виду — с другими учительницами. Не со всеми, конечно. Мы тут обсуждали, а не уехать ли нам куда-нибудь вместе на выходные летом...
— На выходные? — переспросил он.
— Или среди недели. Мы бы обговорили расписание на осень...
— С каких пор ты вдруг стала так серьезно относиться к работе?
— Я всегда относилась к ней серьезно, сам знаешь.
— Да, конечно, но вот так...
— Мы хотели бы не терять связи между собой в течение лета...
— Раньше такое вам и в голову не приходило.
— Знаю, но...
— Ты преподаешь в Грире уже восемь лет...
— Да, но...
— И вдруг начались еженедельные собрания...
— Так в том-то...
— Да еще и поездка с девочками на несколько дней...
— Так в том-то и суть. Мы хотим получше скоординировать свои усилия. Если каждой из нас регулярно удастся вносить свой вклад...
— Вообще-то мы собирались летом во Францию, если ты не забыла.
— Ну, наша поездка состоится в другое время.
— В какое?
— Мы еще не определились с датами. Трое из нас замужем, и мы хотели сперва обсудить это со своими мужьями.
— Выходные исключаются, — отрезал он.
— Ты сам так часто работаешь по выходным, что мне казалось...
— Сейчас у меня очень необычное дело.
— Похоже на то.
— И раньше я тоже работал по выходным.
— Да.
— В прошлом.
— Да. Значит, тебе можно работать по выходным...
— Поехать отдыхать с девочками вовсе не значит работать!
— Вот как?
— Что вы будете там делать?
— Понятия не имею. Мы еще не вдавались в детали. Я же сказала тебе — Джейн и Эдди тоже замужем. Им тоже сперва надо поговорить с мужьями. Господи, в конце-то концов, речь идет о каких-то жалких двух-трех днях, а не о двух месяцах в деревне!
— Ты сказала: «На выходные».
— Или на несколько дней среди недели. Я же не знала, что ты так расстроишься.
— И вовсе я не расстроился.
— По тебе видно. Ну ладно, все. Я скажу, что не могу...
— Ну конечно, выставь меня домашним тираном.
— Майкл, ну что с тобой?
— Все остальные мужья скажут: «Конечно, дорогая, езжай хоть в Токио на месяц, я не против». И только крепостник Майкл устраивает скандал.
— В конце концов все это не так уж важно, — сказала она. — Проехали. Я скажу им...
— Нет, зачем же, езжай. Только предупреди меня...
— И не подумаю...
— ...заранее, чтобы я заказал обеды в китайском ресторане.
Сара не знала, что ей делать: поймать его на слове или отступиться, пока не поздно. Сердце стучало, как молот о наковальню. Она ведь даже ни разу не намекнула Эндрю, что, возможно, сумеет вырваться на несколько дней, а все оказалось так просто. Последняя полудетская жалоба Майкла заставила ее почувствовать себя расчетливой и мерзкой шлюхой. «Откажись, — уговаривала она себя. — Скажи ему, что передумала. Сейчас же, сию минуту». Но мысль о том, как они с Эндрю поедут куда-нибудь в Новую Англию, найдут тихую маленькую гостиницу и пробудут там целых два или даже три дня...
— Все дело в том, что я буду скучать по тебе, — объяснил Майкл, а затем чмокнул ее в щеку и выключил свет.
Лежа в темноте с открытыми глазами, Сара спрашивала себя: «Кем же я стала?»
Она долго-долго не могла заснуть.
* * *В девять часов теплым весенним вечером четвертого мая в квартире Уэллесов зазвонил телефон. После второго гудка трубку взял Майкл.
— Алло? — спросил он.
Какой-то щелчок.
— Алло? — переспросил он.
Тишина.
Он раздраженно посмотрел на трубку и положил ее на место.
— Кто там, милый? — крикнула Сара из другой комнаты.
— Не отвечают, — сказал Майкл.
Она сразу поняла, что звонил Эндрю. Он вернулся.
Она продолжала смотреть в книгу. Слова бессмысленно теснились на странице, мозг отказывался улавливать между ними хоть какую-то связь. Ей необходимо выбраться из дому, добежать до ближайшего телефона. Но не сразу после звонка. «Выжди время», — приказала она себе и третий раз подряд принялась читать один и тот же абзац. Двадцать минут десятого она спросила:
— Хочешь холодного йогурта?
— Не очень, — ответил Майкл.
— Тогда, если ты не возражаешь, я схожу вниз и куплю себе.
— По-моему, в морозилке есть.
— Я хочу слабо замороженный.
Сара встала, заложила книгу закладкой, не спеша положила томик на кофейный стол. Ей казалось, что все вокруг происходит как в замедленной съемке. Она открыла кошелек удостовериться, что у нее достаточно четвертаков для автомата, — иначе пришлось бы доставать их из баночки на кухне; среди мелочи виднелись и четвертаки — все в порядке. Она захлопнула кошелек со щелчком, показавшимся ей громче пушечного выстрела, уложила его обратно в сумочку, сумочку повесила через плечо и сказала:
