Дженнифер Арментраут - Освобожденная
– Может, всеведуща?
– Без разницы. – Улыбка не исчезла с ее губ.
Покачав головой, Майкл поднял клинок.
– Расскажешь что-нибудь еще о моей жизни? Еще немного попугаешь меня?
Лили взглянула ему прямо в глаза и спокойно, как будто говорила о чем-то обыденном, сказала:
– Твоя мама не покончила с собой.
Глава двадцать третья
Казалось, все остановилось, даже сердце Майкла. Он ошарашенно смотрел на Лили.
– Что ты сказала?
– Твоя мама не покончила с собой, – повторила она. – У нее на руках остались раны, которые доказывают, что она сопротивлялась.
Мысли спутались в голове у Майкла. Всю свою жизнь он отрицал то, что твердили ему остальные, и не верил в самоубийство матери. То, что он помнил о ней, никак не могло быть связано с бездыханным телом, что он нашел на полу в ванной. Это была не его мама.
Только когда он стал полицейским и столкнувшись не с одним самоубийством, Майкл был вынужден проглотить свою гордость. Люди совершали безумные поступки, и никто не мог объяснить их мотивы. Ответы не всегда лежали на поверхности, порой проблемы людей были запрятаны так глубоко, что невозможно было их обнаружить или догадаться. И вот Лили стоит перед ним и говорит, что его мама никогда не совершала этого. Что ее убили.
Он никак не мог собраться с мыслями.
Шагнув вперед, Майкл взял Лили за руку, не обращая внимания на раздражение, промелькнувшее у нее в глазах.
– Кто убил мою маму?
Лили встретилась с ним взглядом.
– Я не знаю.
– Я тебе не верю. – Он сильнее сжал ее руку. Осознание истинной судьбы его матери всколыхнуло в нем целую бурю эмоций: счастье смешивалось с отчаянием, болью и гневом. – Ты знаешь все на свете, но не знаешь, кто ее убил? Бред.
Лили дернула рукой, но Майкл держал ее крепко.
– Зачем мне лгать? Я не знаю. Никто не знает. Я проверяла, уж поверь.
Майкл понимал, что делает ей больно, но никак не мог разжать пальцы. В груди у него все сжалось.
– Лили, скажи мне, кто убил мою маму.
В этот момент в зал вошли Рейф и Реми. Почувствовав напряжение, нефилимы замедлили шаг.
– Эй, какого черта здесь происходит? – воскликнул Рейф, подходя ближе.
Лили заставила себя улыбнуться.
– Ничего, – отрезала она. – Я просто показывала ему движение, – гораздо тише она добавила: – Пусти меня, иначе расквашу тебе нос.
Губы Майкла сложились в тонкую линию, но он выпустил ее руку. Если бы внутри ни бушевал вулкан чувств, ему стало бы стыдно за ярко-красные следы, оставленные его пальцами на коже у Лили.
– Мы не закончили, – прошептал он.
Лили отбросила кинжал, и он разрезал мат. Направившись к двери, она заметила на пороге Люка.
– Спасибо, что вступился за меня, – бросила девушка, не оглядываясь, и вышла в коридор.
– Приятель, что это было? – спросил Реми, поднимая кинжал.
Майкл смотрел на дверь. Лили как ветром сдуло.
– Она все сказала.
Реми изогнул одну бровь, но не стал повторять свой вопрос. Рейф начал следующий этап тренировки, и на этот раз Майкл был особенно свиреп. Гнев и отчаяние обострили его рефлексы. Он впервые смог свалить Рейфа с ног, а Лили этого даже не увидела. Не узнала она и того, что все это благодаря только ей.
– Что происходит? – спросил Люк, догнав Лили.
Она рассеянно потерла руку – там уже расцветал синяк. И зачем было вот так преподносить Майклу правду?
– Ты о чем? – устало отозвалась она. – Выбор огромен.
– Хватит умничать, – бросил Люк, мрачно глянув на одного из встреченных ими нефилимов. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Какого черта происходит?
Лили вздохнула прямо на ходу.
– Ты знаешь, что случилось. Ты сам свидетель – хотя бы части представления.
– И где ты была вчера весь день?
Лили не ответила и обогнала Люка.
– Ты была с ним, так?
Вопрос прогремел в коридоре, как выстрел. Несколько идущих на тренировку нефилимов застыли на полпути. Кое-кто открыл рот от удивления; другие наблюдали за сценой с болезненным любопытством. На их памяти это была не первая ссора Люка и Лили. Об их стычках в Святилище ходили легенды.
– О боже, – буркнула Лили и пошла быстрее.
– На что уставились, мать вашу?! – крикнул Люк группе увлеченных зрелищем нефилимов. – Лили, о чем ты думаешь? – спросил он, и на этот раз его голос, к счастью, звучал гораздо тише. – Черт, Лили, да постой ты!
Лили остановилась.
– Так лучше?
Люк подошел к ней вплотную.
– Глупая, я должен отвести тебя к Адриану, но прежде хочу узнать, что именно произошло.
– Да, он сказал, что хочет поговорить, – спокойно ответила Лили и нажала на кнопку лифта. – И куда нам идти?
– На крышу, – сказал Люк. – Лили, по-моему, ты не понимаешь всей серьезности ситуации.
Лили уже поняла его намек. Правда. Просто была так разгневана, что не могла осознать свое беспокойство и угрюмо ждала прихода лифта.
– В дополнение ко всему прочему утром вернулись Гэйб с братом, – объяснил Люк и нажал на кнопку закрытия дверей. Его лицо помрачнело: – Забрали еще двоих детей-нефилимов.
Лили потерла руками бедра.
– Вот дерьмо.
– Именно. Теперь ты понимаешь, почему члены Круга сейчас немного не в себе. – Парень нажал на кнопку экстренной остановки.
– Люк? – Лили раздраженно повернулась к нему.
– Рассказывай, что ты натворила такого, что уже и Нат вышел из себя. О твоем нападении на Мику ради защиты того Падшего я и так знаю, так что это можешь опустить.
– Его зовут Джулиан. У него есть имя. Он не откликается на кличку «тот Падший». Его зовут Джулиан.
Люк пораженно смотрел на нее.
– Ты сама себя слышишь? – Он не стал ждать ответа – ик лучшему, ведь Лили предложила бы ему тысячу разных колкостей на выбор. – У него есть имя? Смотрите, какие мы нежные! Это не меняет того факта, что он все равно наш враг.
Лили разозлилась еще больше.
– Люк, я понимаю, ты переживаешь, но не спрашивай меня о нем. Тебе не понравится мой ответ… К тому же это не твое дело.
– Черт! Лили, ты что, издеваешься? – Люк положил руки ей на плечи. – Это же я, Люк! Я тебе не враг.
Поджав губы, Лили переступила с ноги на ногу. Ее обожгло чувством вины. Не стоило так грубо вести себя с Люком, он ведь ничего не сделал.
– Прости. Я знаю. – Она провела ладонью по волосам и пригладила выбившиеся из пучка пряди. – Не спрашивай меня о нем. Ладно? Я понимаю, что ты никогда не взглянешь на него моими глазами, и не готова убеждать тебя, что он не такой, как все.
Люк облизнул губы.
– Ладно. Забудем пока… Джулиана. – Его светлые глаза сверкнули. – Что случилось между вами с Натом?
Никогда не видел его таким сердитым. Этим утром я заглянул к нему в кабинет, а он мне чуть голову не оторвал.
– Прости за это, – пробормотала Лили. – Он немного злится на меня.
– Немного? – хрипло усмехнувшись, переспросил Люк. – Сделав мне очередной втык за то, что позволил тебе сбежать, он разразился длинной тирадой о том, что тебя нужно запереть в клетке.
– Запереть в клетке? – Лили сдержала водопад ругательств, которые все равно не спасли бы ситуацию. – Нату нужно запереть Мику! Он ведь следил за мной. Я поймала его в кабинете Ната, где он явно что-то вынюхивал. Но никому нет до этого дела!
– О Лили, – простонал Люк. – Он следил за тобой, чтобы защитить при необходимости. К тому же он считает тебя предательницей.
– Удобная отговорка, – буркнула Лили. – А что насчет кабинета?
– Как знать? Поехали. Адриан нас ждет.
Он снова нажал на кнопку аварийной остановки и больше ничего не сказал. Лифт дернулся и поднялся на пару этажей. Молчание Люка, вопреки всем ожиданиям, не успокоило Лили, а лишь взволновало ее еще сильнее.
– Люк? – наконец спросила она.
Скрестив руки на обтянутой черной рубашкой груди, Люк внимательно изучал ее потемневшими от тревоги глазами. Он был похож на человека, который сопровождал осужденного на место казни.
Лили сглотнула.
– Что происходит?
– Лили, а ты как думаешь?
Она не знала, что ответить, да и времени на это не осталось. Лифт остановился. Люк шагнул ближе к Лили, поправил упавшую у нее с плеча бретельку майки и пригладил ей волосы. Эта братская забота окончательно уверила Лили, что она идет на эшафот.
Когда двери лифта раскрылись, девушка попыталась убедить себя, что сумеет прояснить дело. Если все сложится удачно, она представит уважительные причины своего поведения, но пока в голове не обнаруживалось ни одной, которая хоть кому-то показалась бы убедительной. Или которая устроила бы нефилимов.
Яркое летнее солнце ударило ей в глаза, и она заслонилась рукой от света. И почему только они выбрали крышу, залитую лучами горячего августовского солнца? Может, собирались сбросить ее вниз?
