Патрик Бовен - Единственный, кто знает
Марион нырнула.
В темной воде ей не удалось ничего разглядеть. Марион наугад вытягивала руки и водила ими по сторонам, из последних сил задерживая дыхание.
О господи… ну пожалуйста…
По-прежнему ничего. Хлои здесь не было. Марион почувствовала, что сейчас задохнется.
Воздуха!..
Что ж, тем хуже для нее. Она беспорядочно двигала руками и ногами, погружаясь все глубже. Никого.
Воздуха!
Она сделала гребок обеими руками. Нужно подняться на поверхность. Иначе она утонет. И тут ее рука что-то нащупала. Чужую руку. Марион сжала ее изо всех сил и рванулась наверх, к свету.
Дышать… дышать…
Она поднималась слишком медленно. Перед глазами плясали черные точки.
Дышать!
Вода просочилась ей в рот. В легкие. Последнее усилие…
Они одновременно вынырнули на поверхность. Марион жадно глотнула воздух. Хлоя судорожно закашлялась. Все ее тело сотрясалось. Но это был спасительный кашель — легкие выталкивали воду. Марион осторожно удерживала голову девочки над водой.
О боже, да она могла бы держать ее несколько часов, если бы потребовалось!
Затем она повернула голову в сторону берега, ожидая увидеть своего торжествующего врага.
Но лодки Троянца уже не было.
Он исчез.
Генеральный прокурор Лос-Анджелеса вихрем ворвался в кабинет Аарона Альтмана.
Затем рухнул в кресло для посетителей, даже не спросив разрешения.
— Я вас предупреждаю, — без предисловий начал он, — у меня очень плохое настроение. Этот ваш псих устроил настоящую бойню в Санта-Монике. И уже одно это — вопиющее доказательство вашей некомпетентности! Впрочем, не только лично вашей, но и всего вашего Бюро! Утренние газеты захлебываются сенсациями! Вы знаете, сколько сынков и дочек богачей было среди студентов на том пляже? Их родители мобилизовали всех адвокатов в городе! Мой кабинет трещит под грузом жалоб…
Он нацелил на Альтмана указательный палец, словно дуло револьвера.
— Ваши служебные подразделения уже сокращены. С делом Фога вы потерпели фиаско. Недавно вы с чего-то вдруг распорядились отменить «тревогу Амбер»… И вот теперь еще и это! — Прокурор в ярости ударил кулаком по столу и добавил: — Вас не просто готовятся катапультировать из вашего кресла — считайте, что вы уже вылетели из него и повисли в пустоте. Ну, и как вы думаете приземляться?
Генеральный прокурор занимал одну из наиболее высоких должностей в штате Калифорния. А значит, и во всей стране. Альтман помедлил, прежде чем отвечать.
Сначала он убрал фотографию сына в ящик стола. Перед этим он долгое время рассматривал ее, думая о своем домике на Багамах, о годах, незаметно утекающих, как песок сквозь пальцы, о грузе ответственности и скромной зарплате, назначенной ему правительством, — жалких крохах по сравнению с состоянием какого-нибудь типа вроде Фога…
Разумеется, он подготовился к этой беседе.
Он просто искал подходящую причину для того, чтобы не выставить визитера за дверь — резко и сразу, без всяких объяснений.
Но вместо этого провел рукой по лицу и заговорил:
— Расследование застопорилось из-за француженки, Марион Марш…
— Что? Какие еще французы? Вы не могли выбрать козла отпущения получше?
— Но это правда, — продолжал Аарон Альтман. — Мы могли отыскать доктора Фога. Но когда сюда прибыла Марион Марш, которой, по ее словам, манипулировал этот самый Троянец, все пошло наперекосяк. Я только что имел долгую беседу с полковником Холлборном, который занимается подготовкой морских пехотинцев в тренировочном лагере Камп-Пендлтон. Ему позвонила какая-то женщина, представившаяся французской журналисткой, и долго выпытывала у него информацию, связанную с программами научных исследований, которые спонсирует его ведомство. Мы абсолютно уверены, что это была Марион Марш. Холлборн в ярости. Кстати, из Пентагона мне сегодня тоже звонили.
Глаза прокурора едва не вышли из орбит.
Альтман машинально подумал, что от таких новостей собеседника вполне может хватить удар.
— Ах, вот как. Значит, Холлборн в ярости, и из Пентагона вам тоже звонили, — с трудом выговаривая слова, повторил прокурор. — ФБР, стало быть, разрывается на части! И это я уж не упоминаю о Большом Па, одном из криминальных боссов, который отправил своих головорезов на поиски своей внучки, и они вместе с Троянцем радостно приняли участие в заварушке на пляже! Да что ж такое с вами происходит? Можно подумать, кто-то бросил на поляне кусок мяса, и все волки вышли из леса!
Альтман внимательно посмотрел на прокурора:
— Сэр, именно это и произошло. — Положив на стол фотографию, он прибавил: — Мясо, то есть приманка, о которой вы говорили, — вот она.
Прокурор бегло взглянул на фотографию и перевел взгляд на Альтмана:
— А это еще кто?
— Этого человека зовут Уойяк Вово’Кеноохи. Он индеец из племени шайенн. Он провел год в тюрьме в Пеликан-Бэй за кражу машины. Это он помог Марион Марш ускользнуть от нас в первый раз.
— Выглядит как живой мертвец. Он, скорее всего, наркоман. У него ни одного зуба… Что вы хотите мне сказать? Что это гений преступного мира?
— Нет. Сам по себе он не представляет интереса. Дело в его операции.
— Какой операции?
— Хирургической. Экспериментальной. В тюрьме Уойяк получил серьезную травму во время работ. Он согласился, чтобы на нем опробовали новую хирургическую методику в обмен на уменьшение тюремного срока. Операция была бесплатной, а оставшуюся часть срока сделали условной.
— И что?
— Операцию делал Адриан Фог.
— И что нам это дает?
— Он заново нарастил этому человеку пальцы.
— Вы что, шутите?
— Я абсолютно серьезен. Поскольку мы уже были в курсе новейших хирургических достижений.
— Мы?
— Министерство обороны и ФБР. Доктор Фог был объектом федерального расследования. Он забрал себе все материалы научных разработок, проведенных в сотрудничестве с Холлборном, и угрожал заявить о них во всеуслышание. Если бы это произошло, объединение Холлборна потеряло бы несколько миллионов долларов, переданных ему Пентагоном.
Прокурор скрестил руки на груди:
— При всем моем уважении к Пентагону почему его проблемы должны меня волновать? Ну, допустим, военные выбросили на ветер несколько миллионов — подумаешь! Что для них такая сумма? Капля в море. Пентагон и мое учреждение — это совершенно разные ведомства. В чем проблема?
— Ошибаетесь. Нас это тоже касается.
— Нас?
— Мы полагаем, что Троянец умышленно вывел этого Уойяка на сцену. Чтобы показать нам что-то. Некий элемент того открытия, которое сделал доктор Фог и о котором полковник Холлборн даже не догадывается. Вплоть до недавнего времени мы сомневались в этом, но теперь у меня есть доказательство.
Альтман положил перед собеседником еще одну фотографию.
Прокурор недоуменно взглянул на переплетающиеся узоры:
— Это отпечатки пальцев?
— Да. Вы ведь знаете, что у каждого человека они уникальны и неизменны?
— Разумеется, знаю. Даже у однояйцовых близнецов они разные.
— Именно. Они формируются еще в период внутриутробного развития. Они обусловлены как генетическими, так и механическими факторами. Генетическая наследственность определяет форму, но эта форма модифицируется в зависимости от движений в первые месяцы жизни — как, например, при сосании большого пальца. Как раз поэтому папиллярный узор различается даже у близнецов. Раз сформировавшись, он остается неизменным навсегда. Он может восстановиться даже в том случае, если вы, например, сожжете себе пальцы кислотой.
— К чему вы клоните?
— Вам известно, что ФБР заключило соглашение относительно замены системы IAFIS?
— Разумеется.
— IAFIS содержит отпечатки пальцев более сорока семи миллионов человек. Это самая большая картотека в мире. Но этого все еще недостаточно. Мы работаем над новой базой биометрических данных. Базой нового поколения. Новая система увеличит возможности нынешней и сильно ее расширит — помимо отпечатков пальцев, в нее войдут отпечатки ладоней, а также добавится сканирование радужной оболочки глаза и лицевых тканей. Вы знаете, каких затрат это потребует?
— Я слышал о пятистах миллионах.
— Миллиард, — уточнил Альтман. — На это потребуется миллиард долларов. Именно столько ФБР готово заплатить группе Локхида Мартина, чтобы это осуществить[15]. Все это для того, чтобы создать самый мощный, самый гибкий, самый фантастический инструмент в помощь правосудию и борьбе против терроризма.
— Еще раз спрашиваю: в чем проблема?
Альтман взглянул прокурору прямо в глаза:
— Отпечатки пальцев Уойяка, которые вы видите на этой фотографии… Они не те, что были раньше.
