Дуглас Престон - Танец на кладбище
– Есть, лейтенант.
Эстебан попытался продолжить, но д’Агоста остановил его жестом. Через минуту вошел полицейский с цифровым диктофоном. Д’Агоста кивнул на единственный свободный стул.
Когда следователь включил диктофон, д’Агоста опустил руку:
– Теперь, мистер Эстебан, мы готовы выслушать вас.
– Вчера я допоздна сидел в своем офисе.
– Адрес?
– Западная Тридцать пятая улица, пятьсот тридцать три. Это рядом с конференц-центром Джевитса. Около часа я вышел на улицу. В этой части города ночью довольно безлюдно. Я пошел по Тридцать пятой в восточном направлении. И вдруг почувствовал, что за мной кто-то идет. Оглянувшись, я увидел какого-то оборванца, который был явно пьян или под кайфом. Сначала я не придал этому значения. Но когда подошел к Десятой авеню, сзади послышался топот. Я опять оглянулся, и тут меня ударили ножом в голову. К счастью, нож прошел по косой. Человек – или существо – попытался нанести второй удар, но я, как видите, нахожусь в прекрасной физической форме, к тому же в свое время занимался боксом в колледже, так что я отбился и дал ему сдачи. Довольно сильно. Он снова бросился на меня, но я уже был к этому готов и сбил его с ног. Он поднялся, подобрал свой нож и, пошатываясь, пошел прочь.
– Вы можете описать нападавшего? – подал голос Пендергаст.
– Конечно. У него было одутловатое, распухшее лицо и рваная одежда, вся в каких-то пятнах, похожих на кровь. Волосы темные, спутанные и как-то дико торчащие. И он издавал звуки, похожие… – Эстебан замолчал, как бы раздумывая. – Такие звуки издает вода, когда всасывается в водослив. Высокий, худой, угловатый, неуклюжий. На вид лет тридцать пять. Руки запачканы чем-то похожим на засохшую кровь.
«Колин Феринг, – подумал д’Агоста. – А может быть, Смитбек».
– Когда именно это случилось?
– Я тогда посмотрел на часы. Было одиннадцать минут второго.
– А свидетели были?
– Нет. Послушайте, лейтенант, я точно знаю, кто за этим стоит.
Д’Агоста молча ждал.
– С тех пор как я поднял вопрос о жертвоприношениях животных, Вилль преследует меня постоянно. У меня брал интервью этот журналист, Смитбек, – и вскоре его убили. Зомби или кто-то, его изображающий. Потом со мной беседовала другая журналистка, Кейтлин Кидд, – и ее тоже убивает так называемый зомби. Теперь они взялись за меня!
– Значит, за вами охотятся зомби, – бесстрастно повторил д’Агоста.
– Я не знаю, настоящие они или фальшивые. Главное, что ниточка тянется в Вилль. Надо немедленно что-то делать. Эти люди совершенно бесконтрольны, они режут ни в чем не повинных животных, а потом устраивают маскарад, чтобы расправиться с людьми, которые протестуют против их ритуалов. А городские власти допускают, чтобы на общественной территории незаконно обосновались потенциальные убийцы!
Пендергаст, молча слушавший эти тирады, подошел к Эстебану.
– Сожалею, что вы пострадали, – сказал он, участливо склоняясь к нему. – Можно, я посмотрю? – И стал отклеивать пластырь.
– Мне бы не хотелось, чтобы вы трогали рану.
Но повязка уже была снята. Под ней оказался двухдюймовый разрез с полудюжиной швов. Пендергаст понимающе кивнул:
– Ваше счастье, что нож был острый и в рану не попала грязь. Смазывайте ее неоспорином, и у вас не останется даже шрама.
– Счастье? Эта тварь чуть не убила меня!
Вернув повязку на место, Пендергаст отступил за стол.
– Неудивительно, что на меня напали именно сейчас, – продолжал Эстебан. – Я планировал провести марш протеста против жертвоприношений в Вилле. Мне удалось получить разрешение, и сегодня днем мы собирались устроить демонстрацию. Об этом сообщалось в газетах.
– Я в курсе, – бросил д’Агоста.
– Совершенно очевидно, что они пытались обезвредить меня.
Д’Агоста наклонился над столом:
– У вас есть какие-то прямые доказательства причастности Вилля?
– Любому дураку ясно, что все указывает на Вилль! Сначала Смитбек, потом Кидд и вот теперь я.
– Боюсь, все не так очевидно, как вам кажется, – вмешался Пендергаст.
– Что вы имеете в виду?
– Я несколько удивлен, почему они не расправились сначала с вами.
Эстебан бросил на него неприязненный взгляд:
– С какой стати?
– Вы же были главным зачинщиком. Я бы на их месте прежде всего убил вас.
– Хотите казаться умнее всех?
– Ни в коем случае. Просто указываю на очевидное.
– Тогда позвольте и мне указать на очевидное: в Инвуде заправляет банда убийц, а городские власти и копы сидят сложа руки. Ну что ж, они еще пожалеют, что со мной связались. Приходите сегодня на демонстрацию – и увидите сами. Мы такой шум поднимем, что вам все равно придется растрястись.
Он поднялся со стула.
– Прочитайте и подпишите протокол, – сказал д’Агоста.
Раздраженно фыркнув, Эстебан остался ждать, пока распечатают протокол. Быстро пробежав текст, он нацарапал свою подпись. Потом пошел к двери, но на полпути остановился и, обернувшись, предостерегающе поднял дрожащий от негодования палец:
– С сегодняшнего дня все пойдет по-другому. Я уже устал от вашего бездействия, как и все жители Нью-Йорка.
Улыбнувшись, Пендергаст приложил палец ко лбу:
– Неоспорин, два раза в день. Прекрасно помогает.
Глава 45
Стоя на углу Двести четырнадцатой улицы и Симен-авеню, д’Агоста с Пендергастом наблюдали, как движется шествие. Оно было довольно жидким – д’Агоста насчитал от силы человек сто. Поначалу здесь находился и Гарри Числетт, заместитель районного начальника полиции, но, убедившись в малочисленности толпы, быстро уехал. Демонстрация выглядела мирной и спокойной, почти сонной. Никаких выкриков, конфликтов с полицией, летящих камней и бутылок.
– Похоже на картинку из каталога «Л. Л. Бин», – заметил д’Агоста, щурясь на ярком осеннем солнце.
Пендергаст стоял у фонарного столба, сложив на груди руки.
– «Л. Л. Бин»? Не знаю такой марки.
Размахивая плакатами и скандируя лозунги, толпа завернула за угол и направилась в сторону Инвудского парка. Возглавлял шествие Александр Эстебан в паре с каким-то человеком. Его лоб по-прежнему украшала повязка.
– А что это за парень рядом с Эстебаном? – поинтересовался д’Агоста.
– Ричард Плок. Исполнительный директор организации «Люди на защите животных».
Д’Агоста с любопытством посмотрел на него. Простоватый белый парень лет тридцати, страдающий от излишнего веса. Он браво шагал вперед, перебирая короткими ножками и размахивая толстенькими ручками, так что кисти болтались при каждом махе. На лице его была написана решимость. Несмотря на холодный осенний воздух и рубашку с короткими рукавами, он обливался потом. В отличие от Эстебана, обладавшего определенной харизмой, у этого парня она отсутствовала начисто. Тем не менее д’Агосте он показался человеком твердых убеждений – было видно, что он свято верит в правоту своего дела.
За лидерами шла шеренга людей с огромным плакатом «Долой Вилль!».
Похоже, в этой толпе у каждого имелась своя повестка дня. Было много плакатов, обвинявших Вилль в убийстве Смитбека и Кидд. Помимо этого, здесь был представлен самый широкий спектр защитников живой природы: вегетарианцы, борцы с меховыми шубами, люди, выступающие против испытаний лекарств на животных, религиозные экстремисты, ополчившиеся на вуду и зомби, и даже несколько пацифистов. В воздухе трепетали лозунги: «Есть мясо – значит быть убийцей», «Они наши друзья, а не еда», «Мех – это труп», «Мучить животных – грех перед Богом». Некоторые держали в руках увеличенные фотографии Смитбека и Кидд с надписью: «Зверски убиты».
Д’Агоста отвернулся и посмотрел на часы. Было уже около часа. В животе у него урчало.
– Похоже, здесь не на что больше смотреть.
Пендергаст продолжал молча разглядывать толпу.
– Может, пообедаем?
– Я бы предпочел остаться.
– Здесь уже ничего не случится. Эти ребята вряд ли захотят ввязываться в драку и мять свои фирменные шмотки.
Пендергаст не отрывал глаз от проходящей толпы:
– И все же нам лучше остаться здесь, пока не закончится вся их говорильня.
«Он же у нас святым духом питается», – съязвил про себя д’Агоста. Он и вправду не мог припомнить ни одного случая, когда бы они ели вместе где-нибудь, кроме особняка на Риверсайд-драйв. Не стоило и заикаться.
– Пойдемте за толпой до Индиан-роуд, – предложил Пендергаст.
«Это не толпа, а воскресное собрание в церкви», – возразил про себя д’Агоста. Но все же последовал за спецагентом, всем своим видом выражая недовольство. Шествие остановилось на поле за бейсбольными площадками, рядом с дорогой, ведущей к Виллю. Пока все шло в соответствии с заявкой. Полицейские расположились рядом, лениво наблюдая за происходящим. Средства подавления беспорядков, баллончики со слезоточивым газом и полицейские дубинки были убраны обратно в машины. Из двух дюжин патрульных машин, съехавшихся к началу демонстрации, осталось меньше половины. Остальные вернулись к своему обычному патрулированию.
