Джеймс Паттерсон - Игра в прятки
— А что вы о них думали?
— Для сына всегда шок, когда он видит отца в такой ситуации.
— Разумеется. Однако вы не удивились?
— Нет.
— А теперь скажите, мистер О'Мэлли, как умер ваш отец?
— Не знаю.
— Не знаете? Разве такое возможно?
— Он умер на яхте. Причина, как предполагают, сердечный приступ.
— Как предполагают? Он находился на яхте один?
— Нет. С ним была миссис Брэдфорд.
— И больше никого?
— Больше никого. Яхту нашла береговая охрана. Миссис Брэдфорд рассказала им, как он умер.
— И ей поверили?
— Очевидно.
— Скажите, мистер О'Мэлли, вы были знакомы с Уиллом Шеппардом?
— Да.
— Можете ли вы сказать, что состояли с ним в дружеских отношениях?
— Мы общались.
— Вы вели с ним какие-то дела?
— Да.
— Ага. Уилл Шеппард был членом Озерного клуба?
— Да.
— И участвовал в развлечениях?
— Да. Определенно.
— Знала ли об этом Мэгги Брэдфорд?
Питер О'Мэлли ответил не сразу. Он помялся, переменил позу, потом посмотрел на меня. В упор.
— Да, знала. Возможно, именно поэтому она его и убила.
Как я уже сказала, моя защита выдвинула сотню возражений, но я услышала то, что услышала. Несомненно, это услышали и присяжные. Вот так проходил суд, на котором я проигрывала, теряя все, что любила, все, что было мне дорого.
Глава 98
В тот же вечер, после обеда, ко мне пришла Норма Брин. Она приходила часто, и я радовалась ее посещениям, вносившим некоторое разнообразие в мою тюремную жизнь. Мы были примерно одного возраста, выросли в примерно одинаковых условиях и хорошо понимали друг друга.
— Мэгги, мне неприятно это говорить, но я не в восторге от твоих песен, — заявила она с порога вместо того, чтобы сказать «привет».
— Ну ты и дрянь, — улыбнувшись, ответила я. Норма стала моей подругой, и только ей удавалось меня рассмешить.
— Нет, дрянь ты. Не хочешь помогать мне в работе, которая, между прочим, состоит в том, чтобы вытащить тебя из этого зверинца.
Я продолжала улыбаться, хотя тема была не из веселых. Но ведь нельзя же хмуриться и оставаться серьезным несколько недель кряду.
— Не хотелось бы тебя огорчать, но мне не нравится, как ты делаешь свою работу, — сказала я.
— А что? По-твоему, слишком круто, да? Надо сбавить обороты?
Я протянула руку к ее руке. Норма была одинока и свободна, но, возможно, из-за двадцати фунтов лишнего веса мужчины пропускали ее мимо своего внимания. Что ж, это их ошибка. Большая ошибка.
— Что у тебя сегодня? — спросила я, потому что она каждый раз приносила что-то новенькое.
— Хочу попытаться убедить тебя прекратить дурацкую игру в мученицу. Лично мне мать Тереза никогда не нравилась. Послушай, Мэгги, перестань изображать из себя страдалицу.
— Я и есть страдалица. Всегда ею была, с самого детства. Иначе за что бы меня любили? Тут уж ничего не поделаешь.
Норма похлопала меня по руке. Довольно сильно.
— Я люблю тебя, Мэгги. Сама не знаю, как это получилось. И я не одинока в этом чувстве — тебя любят многие. Невероятно, но факт, такой уж ты человек, что не любить тебя невозможно.
Я горько усмехнулась:
— Все меня любят, кроме мужей.
— Ну да, встретились тебе два мерзавца, так что теперь, всю жизнь изображать мученицу? Ты говоришь, ничего не поделаешь? А я скажу иначе: ты, Мэгги, только ты сама можешь себе помочь.
Я вздохнула. Мне было понятно, куда она клонит. О том же постоянно твердили Барри и Натан, но в исполнении Нормы это звучало по-другому.
— Не могу. Пойми, не могу. Может быть, стоило бы попробовать, но… Не хочу, чтобы Дженни давала показания.
— Можешь, — убежденно сказала Норма и вдруг совершенно неожиданно расплакалась.
Я впервые видела, чтобы она давала волю чувствам, — раньше такое казалось невероятным. Я впервые увидела ее слезы и сама, потянувшись к ней, зашмыгала носом.
Какое-то время мы просто сидели, давясь рыданиями, как две старые дуры.
— У меня был разговор с Дженни. Она сказала, что вам надо поговорить. Сказала, что это будет продолжение Паунд-Риджа и что за тобой должок.
Глава 99
Норма Брин приехала в дом Мэгги в последний раз. Она по-прежнему была убеждена, что упустила нечто важное, как упустили, впрочем, и все остальные. Но что? Что?
Милдред Лей встретила гостью у порога и предложила ей чашечку кофе. Алли играл в гостиной, и Норма с удовольствием воспользовалась возможностью поговорить. Прежде они с Милдред едва успевали перекинуться парой слов; может быть, на этот раз удастся раздобыть какую-то ценную информацию.
— Знаю, вы уже рассказывали обо всем много раз, но мне бы хотелось услышать, как все же прошел тот день. Вы ведь были в доме?
— Да, но только до половины седьмого, а потом ушла. У меня был выходной. — Миссис Лей покраснела. — Мы встречались с мистером Фрэзером. В общем, я вернулась только на следующее утро, когда здесь уже были полиция и пресса и Мэгги обвинили в том, чего она не делала и никогда бы не сделала.
«Похоже, она довольна собой, — размышляла Норма. — Имеет право. Ее звездный час. Пятнадцать минут славы».
— До того как уйти, заметили ли вы что-нибудь необычное? Что-то такое, что могло бы помочь Мэгги. Говорите все, что только придет в голову.
Миссис Лей пожала плечами:
— День был самый обычный, как и все другие. Нет, ничего необычного я не заметила. Не помню. Да ведь я уже все рассказала полиции.
— Они не ссорились? Не ругались? Ничего такого?
— Да они, по-моему, и не видели друг друга. Мистер Шеппард почти весь день провел в Нью-Йорке. Ездил туда по делам. Нет, я не слышала, чтобы они ругались.
— Расскажите, что они делали. Все, что вспомните, миссис Лей.
— Ну, Мэгги сидела у себя в кабинете. Наверное, сочиняла песни. Несколько раз выходила, разговаривала с детьми. Они с Алли любят играть.
— А мистер Шеппард?
— Он вернулся из города только вечером. Не знаю, когда именно. А уже потом, поздно вечером, я видела его возле клуба. Он шел к дому.
Норма потерла лоб.
— Так вы были в клубе, миссис Лей? А почему вы там были?
— У мистера Фрэзера там домик, на территории клуба. С той стороны, где парковочная стоянка, напротив главного здания.
— А вы не знаете, что делал там мистер Шеппард в ту ночь?
— Нет, мэм. Я только видела, как он прошел мимо.
— И во сколько это было?
— Около десяти. Может быть, чуть позже, в половине одиннадцатого. Примерно в это время.
— Вы недолго его видели?
— Совсем недолго, мэм. Нам ведь было не до него. Вы и сами понимаете.
— Да уж, конечно.
Что делал Уилл Шеппард в ту ночь в клубе? Мэгги, похоже, ничего об этом не знала.
— Но он же не ходил на вечеринку? Я имею в виду те вечеринки, которые устраиваются там иногда поздно ночью.
Миссис Лей бросила на Норму заговорщический взгляд.
— Так мистер Фрэзер вам рассказал, да? — почему-то шепотом спросила она. — Вы знаете, чем они там занимаются?
— Конечно, знаю. Кстати, вы, случайно, не заметили, как мистер Шеппард был одет?
— Нет, мэм. Было уже темно, да я и не присматривалась. Одно знаю точно: он нес из клуба свое ружье.
Норма напряглась. Вот это что-то новенькое!
— Ружье? Вы уверены?
— Они же тренируются иногда на стрельбище. Это там, за полем для гольфа. Мистер Шеппард часто туда ходил.
— Но только не в тот день, когда его убили.
Миссис Лей вздохнула:
— Я же вам говорила, он почти весь день провел в Нью-Йорке. И уехал совсем рано.
— Вы ведь сообщили обо всем полиции? — спросила на всякий случай Норма.
Миссис Лей кивнула:
— Да, все, что рассказала вам.
— И о том, что видели мистера Шеппарда с ружьем?
— Конечно.
Они допили кофе.
— Спасибо, миссис Лей. Вы мне очень помогли.
— Всегда рада. Посмотрите на мальчика. Он такой милый и так любит мамочку. Мы все хотим, чтобы она вернулась. Нам так ее не хватает, нашей Мэгги.
— Я тоже этого хочу. Извините, я могу воспользоваться телефоном?
— Конечно, в кабинете. Пойдемте, я покажу.
— Спасибо, думаю, что найду сама.
Норма поднялась и пошла к двери, едва удерживаясь, чтобы не побежать.
Глава 100
— Барри, я в доме Мэгги. Похоже, наткнулась на что-то. По крайней мере я на это надеюсь. Нет, я действительно думаю, что обнаружила нечто серьезное.
Норма закрыла за собой дверь, но все равно говорила шепотом.
— Слушаю, — сказал Барри.
— Помнишь про ружье? Про то, о котором рассказывала Мэгги. Так вот, миссис Лей видела, как Уилл нес его из клуба в ту самую ночь. Вообще к этому клубу надо бы присмотреться.
— С какой стати ему держать ружье в Озерном клубе?
