Питер Джеймс - Убийства в стиле action
Терри Биглоу начинал альфонсом, скупал краденое, подторговывал наркотиками. Лицо его всегда было подвижным, угрожающим, прилизанные волосы зачесаны челкой на лоб, дешевые начищенные туфли. Теперь ему, должно быть, под семьдесят, думал Грейс, а тянет на десяток лет старше.
Волосы у старого негодяя по-прежнему аккуратно причесаны, но с виду сальные, поредевшие, поседевшие. Крысиная мордочка обвисла, исхудала, острые зубы приобрели цвет ржавчины. Одет в мешковатый серый костюм, дешевый брючный ремень затянут почти на груди. Кажется, он и ростом стал меньше на несколько дюймов. А уж запах – и говорить нечего. Единственное, что осталось от настоящего Терри Биглоу, – большие золотые часы и массивный перстень с изумрудом.
– Мистер Грейс! Сержант Грейс! Рад вас видеть! Какой сюрприз…
Собственно, не такой уж сюрприз, едва не сказал Грейс, хотя не мог не порадоваться, что на этот раз в центре города все само плывет в руки.
– Теперь суперинтендент, – поправил он.
– Ох, конечно, я и позабыл. – Голос Биглоу звучал слабо, гнусаво. – Пошли на повышение. Слышал, да. Вы его заслужили, мистер Грейс. Прошу прощения, сэр… Суперинтендент… Я теперь чистый. В тюрьме обрел Бога.
– Он тоже там срок отбывал? – буркнул Грейс.
– Больше ничем таким не занимаюсь, – продолжал Биглоу со смертельной серьезностью, абсолютно не заметив или проигнорировав замечание.
– Значит, просто случайно стоишь возле парка, пока Ник Фостер на скамейке обслуживает клиентов?
– Абсолютно случайно, – заверил Терри, и глаза его еще быстрее забегали по сторонам. – Чистое совпадение, сэр. Мы с приятелем идем обедать, просто мимо проходили.
Биглоу оглянулся на своего компаньона в такой же поношенной одежде. Грейс его знает: Джимми Бардольф, постоянный подручный Биглоу. Теперь, впрочем, вряд ли. От него разит перегаром, лицо покрыто коростой, волосы в жутком виде. Похоже, не ступал ногой в ванну после того, как его обмыли в родильном доме.
– Познакомьтесь: суперинтендент Грейс, мой друг Джимми. Хороший человек, всегда справедливо ко мне относился. Коп, которому можно верить.
Мужчина высунул из слишком длинного рукава плаща грязную руку с вздувшимися венами:
– Приятно познакомиться, офицер. Может, вы и мне поможете?
Проигнорировав его, Грейс обратился к Биглоу:
– Мне с тобой надо поговорить об одном твоем старом приятеле, Ронни Уилсоне.
– Ронни! – воскликнул Биглоу.
Грейс уловил краем глаза, что Фостер его определенно заметил, потому и уносит ноги из парка. Выскользнул за ограду, бросил на суперинтендента опасливый взгляд, почти бегом пустился по улице, на ходу поднося к уху мобильник.
– Ронни! – повторил Биглоу, грустно улыбнулся, покачал головой. – Славный старина Ронни. Он мертв, знаете? Упокой Бог его душу.
Свежий воздух не утихомирил головную боль, поэтому Грейс решил последовать совету Беллы насчет жирной горячей пищи.
– Вы уже пообедали? – спросил он.
– Нет, идем только. – Терри Биглоу неожиданно улыбнулся, как бы довольный, что алиби подвернулось само собой. – Видите, как раз поэтому мы с Джимми тут очутились. Просто идем в кафе, утро погожее, и все такое.
– Хорошо. Тогда ведите. Я угощаю.
Грейс пошел следом за дружками-оборванцами вниз по улице. Джимми, двигаясь маленькими дергаными шажками, словно заводная игрушка, нуждающаяся в заводе, направился к кафе, где обычно обедали рабочие.
66
Октябрь 2007 года
Эбби услышала, как стукнула дверь. Парадная. На секунду прониклась надеждой. Может, каким-нибудь чудом смотритель?..
Послышался скрип подошв. Показалась тень.
Рики молнией ворвался в ванную, звонко хлестнул ее по щеке. Она съежилась в путах.
– Сучка долбаная!
Другая пощечина еще крепче. Она его с трудом узнает в камуфляже – в низко натянутой синей бейсбольной кепке и темных очках, с густой бородой и усами. Полными слез глазами смотрела, как он выскакивает из комнатки, хватает с пола в коридоре сумку, вываливает содержимое.
Выпала электродрель, большие щипцы, молоток, пачка игл для подкожных инъекций, острый как бритва резак.
– С чего хочешь начать, сука?
Из горла вырвался полный ужаса стон. Тело ослабло. Она пыталась сигналить взглядом, умоляя его о пощаде.
Он придвинулся прямо к ее лицу:
– Ты меня слышишь?
Эбби старалась вспомнить, куда надо смотреть, чтобы сказать «нет». Скосила глаза влево.
Он упал на колени, схватил резак, прижал острый край к ее правому глазу. Потом закрыл глаз плоской стороной. Чувствуя холод стали, она начала задыхаться от страха.
– Вырезать глаз? Забрать с собой? Подействует? Будет еще темнее.
Она отчаянно сигналила: нет, нет, нет.
– Можно попробовать. Заберу с собой и посмотрю, что будет.
Нет, нет, нет.
– Очень умно. Биометрия. Сличение радужки. Считаешь себя хитрой, ловкой? Закрыла все в сейфе, который открывается после сличения радужки… А если я сейчас вырежу твой хренов глаз и унесу с собой, что скажешь? Посмотрим, может, опознает? Если не опознает, вернусь за другим.
Она снова принялась косить влево.
– Конечно, если не получится, то мы оба окажемся в глубокой заднице. Ты ослепнешь, а я останусь при своем интересе. Так было задумано, да?
Он вдруг отдернул лезвие, одним резким движением сорвал со рта пластырь. Эбби болезненно вскрикнула. Такое впечатление, будто кожа с лица содрана. Она жадно глотала воздух пересохшим горлом. Лицо горело.
– Поговори со мной, сука.
– Можно воды? – прохрипела она. – Пожалуйста, Рики.
– Замечательно! – воскликнул он. – Потрясающе! Обокрасть меня до нитки, заставить гоняться за собой по свету, и что я первое слышу? «Дай воды, Рики»? – передразнил он, тряхнув головой. – Какой прикажешь? Простой или минеральной? Из-под крана или из бутылки? Может быть, из унитаза, куда ты без конца мочишься? Пойдет? Со льдом, с лимоном?
– Любой…
– Минуточку обожди, принесу. Надо было вчера вечером заполнить заявку для службы доставки и повесить на дверь. Утром получила бы, чего душа пожелает. Но по-моему, у тебя руки связаны после ограбления старого любимого Рики. – Он усмехнулся. – Руки связаны. Правда, забавно?
Эбби молчала, отчаянно стараясь мыслить здраво, найти верные слова, не злить его еще больше. Хорошо, что наконец дал заговорить. Известно, как страстно ему хочется вернуть себе то, что она забрала.
Рики не дурак.
Она ему необходима. Он понимает, что только с ее помощью можно добиться цели. Хочет или не хочет, придется заключить с ней сделку.
Рики вытащил мобильник, поднес к ее уху, нажал кнопку. Пошла запись. Пары секунд оказалось достаточно.
Это был ее разговор с матерью. Хорошо запомнившийся телефонный разговор в воскресенье. Эбби услышала собственный голос:
«Слушай, мам, теперь уже скоро. Я связалась с „Какмер-Хаус“. Там через пару недель освободится чудесная комната с видом на реку. Я ее забронировала. Видела по Интернету, действительно прелесть. Приеду, конечно, сама посмотрю и тебе помогу переехать».
Потом прозвучал ответ матери. Несмотря на тяжкую болезнь, Мэри Доусон не утратила остроты ума.
«Откуда у тебя столько денег? Я слышала, подобные вещи обходятся в целое состояние. Двести фунтов в день, а то и больше».
«Не беспокойся о деньгах, ма. Я все устрою…»
Запись оборвалась.
– Вот за что я люблю тебя, Эбби, – сказал, наклонившись к ней, Рики, с горящим взглядом. – Ты сама доброта и сердечность.
67
Октябрь 2007 года
В кафе стоял дым от горящего жира. Усевшись напротив двоих мужчин, Грейс подумал, что от одного дыхания уровень холестерина подскочит до сердечного приступа. Но храбро заказал яичницу с беконом, колбасу, чипсы, поджаренный хлеб и коку, радуясь, что поблизости нет ни Клио, ни Гленна Брэнсона – о диете никто не напомнит.
Терри Биглоу взял яичницу, чипсы, а его бедный друг Джимми просто чашку чаю, то и дело бросая умоляющие взгляды на Грейса, словно из всех людей на планете только суперинтендент мог спасти его от какой-то неясной опасности. Скорее всего, от себя самого, думал Рой, наблюдая, как он делает долгий глоток из бутылки, вытащенной из кармана плаща, и пересчитывая тюремные наколки на костяшках пальцев. Насчитал семь звездочек за каждый год отсидки.
– Я теперь на узенькой прямой дорожке, мистер Грейс, – неожиданно заявил Терри Биглоу, тоже с тюремными звездочками и змеиным хвостом на тыльной стороне руки, уползавшим в рукав.
– Очень хорошо.
– Брат у меня сильно болен. Рак поджелудочной железы. Помните моего дядю Эдди, мистер Грейс? Виноват, инспектор Грейс.
Разумеется, помнит – лучше, чем хотелось бы. Никогда не забудет показаний одного пострадавшего, лицо которого было исполосовано осколком стекла от линии волос до подбородка, потому что он возмутился, когда Эдди Биглоу пролез вперед него к стойке бара.
