Эндрю Гросс - Третья степень
– Ну ладно, – устало произнесла Синди, отодвигаясь подальше от монитора компьютера, – с чего начнем?
В базе имелась ссылка на эту статью, опубликованную в воскресном приложении к "Кроникл" за 1971 год, то есть год спустя после начала расследования.
– Если не ошибаюсь, архив находится в подвале?
– Да, – подтвердила Синди, – в подвале.
Было уже почти четыре утра. Мы спустились в подвал, включили свет и растерянно остановились перед длинными рядами металлических стеллажей, уставленных коробками, ящиками и металлическими банками.
– Синди, тебе известна система поиска? – спросила я, невольно поморщившись.
– Разумеется, – грустно улыбнулась она. – Система очень проста: ты приходишь сюда в нормальное рабочее время и запрашиваешь нужный материал у сотрудника архива, который сидит вот за этим столом.
Я не оценила ее юмор и молча двинулась вдоль стеллажей. Синди последовала за мной, не будучи до конца уверенной в том, что здесь вообще могут быть материалы той давней поры. Многие печатные материалы уже давно пересняли на пленку, а оригиналы уничтожили за ненадобностью. Мы разделились и стали полка за полкой просматривать содержимое стеллажей.
К счастью, наши поиски продолжались недолго. Вскоре я услышала радостный голос подруги:
– Нашла!
Я пошла на звук ее голоса и через минуту увидела Синди склонившейся над большой коробкой, в которой лежали стопки перевязанных веревкой номеров воскресного приложения к газете "Кроникл". Мы уселись на холодный бетонный пол, быстро отыскали нужный нам год и стали просматривать все номера, пока наконец не наткнулись на статью под заголовком "Что на самом деле произошло на Хоуп-стрит, 5".
Согласно автору статьи, местная полиция специально сфабриковала все это дело, чтобы избавиться от ненавистных радикалов. Причем сделано это было по заказу какого-то высокого полицейского чина и за определенное вознаграждение. Словом, автор был убежден, что это был не арест, а самое что ни на есть убийство. При этом он высказал предположение, что жертвы были застрелены, когда спали в своих постелях.
Значительная часть материала была посвящена белому юноше по имени Билли Дэнко. Агенты ФБР утверждали, что он был членом "Метеорологов" и принимал непосредственное участие в организации взрыва в региональном отделении фирмы "Рейтон" – крупного производителя оружия.
Статья полностью опровергала большинство собранных агентами ФБР фактов, в особенности касающихся роли Дэнко, которого автор представил невинной жертвой.
Шел уже пятый час утра. Я была крайне раздражена содержанием статьи, а Синди просто кипела от возмущения. Правда, дальнейшие поиски принесли нам некоторое удовлетворение. Как выяснилось на суде, все активисты ЧНА и "Метеорологи" для общения друг с другом использовали кодовые имена. Так, например, Фред Уайтхаус имел кличку Бобби Зед в честь известного лидера организации "Черные пантеры", который был застрелен полицейскими. Леон Микенз назывался Владом – от Владимира Ильича Ленина, а Джоан Кроу носила имя Саша, так звали женщину, которая взорвала себя во время вооруженной борьбы против чилийской хунты.
– Тебе понятно, Синди? – спросила я. Именем, которое выбрал для себя Билли Дэнко, было Огаст Спайс.
Джилл действительно указала нам путь к разгадке.
Глава 87
В здании полицейского управления было темно, и только во временном кабинете Молинари горел свет. И это в шесть часов утра. Когда я вошла, он беседовал с кем-то по телефону. Увидев меня, он просиял и показал рукой на стул. Как и все мы, Молинари выглядел уставшим, с темными кругами под глазами. В последние дни никто из нас не мог выспаться как следует.
– Я только что разговаривал со своим шефом, – сказал он, положив трубку, – и пытался убедить его, что никакой Чечни у нас нет и быть не может. Ну, как у тебя дела? Есть что-нибудь новенькое?
Я молча протянула ему вырезку из пожелтевшей от времени газеты, которую нашла в шкафу Джилл. Он быстро пробежал ее глазами и задумался.
– Как ты их назвал, Джо? – спросила я. – Тех радикалов шестидесятых годов, которые остались на свободе и ушли в глубокое подполье?
– "Белые кролики", – ответил он.
– Я тут подумала, что их поступки, возможно, продиктованы не только политическими целями. Что, если у них есть еще какая-то дополнительная мотивация?
– О какой мотивации ты говоришь? – не понял Молинари.
Я протянула ему статью из воскресного приложения "Санди мэгэзин", которую мы с Синди отыскали в архивах "Кроникл", и ткнула пальцем в то место, где красным карандашом было обведено подпольное имя Билли Дэнко – Огаст Спайс.
– Ты понимаешь, что сейчас у этих людей могут быть совершенно иные мотивы – месть, например. Другими словами, сейчас они убивают тех людей, которые когда-то были причастны к судебному процессу над радикалами. Конечно, у меня нет никаких доказательств, но я не могу избавиться от ощущения, что за всеми этими убийствами кроются не только политические мотивы, но и еще что-то.
В течение последних нескольких минут я рассказала Молинари все, что нам удалось узнать за последние дни, – вплоть до того, что отец Джилл Роберт Мэйер был государственным обвинителем на процессе против террористической организации ЧНА.
Молинари смотрел на меня как на помешанную. И все, что я ему сообщила, действительно было похоже на бред сумасшедшего, так как противоречило официальной линии расследования последних преступлений и опровергало заявления самих убийц.
– Ну и что ты намерена теперь делать? – наконец спросил Молинари.
– Джо, мы должны узнать как можно больше об участниках тех событий. И я намерена начать с Билли Дэнко. Его семья проживала тогда в Сакраменто. Кое-какая информация об этом парне есть у ФБР. Или в Департаменте юстиции, мне все равно, Джо. Я должна иметь на руках все данные, которыми располагают федеральные службы.
Молинари задумчиво покачивал головой. Я поняла, что требую слишком многого. На секунду он закрыл глаза и откинулся на спинку стула, а когда вновь открыл их, я увидела на его губах улыбку.
– Знаешь, Линдси, я знал, что у меня есть весьма серьезные причины скучать по тебе.
Я восприняла эту фразу как его принципиальное согласие.
– Чего я, к сожалению, не знаю, – он отодвинул стул и снова улыбнулся, – так это что мы с тобой будем делать, когда нас отстранят от расследования.
– Я тоже соскучилась по тебе, Джо, – тихо сказала я.
Глава 88
Сан-Франциско охватила паника, которой город не знал за всю историю своего существования. Поток устрашающих сообщений в средствах массовой информации казался неиссякаемым. А мы между тем по-прежнему находились в тупике и не знали, как из него выбраться. Порой мне казалось, что эти преступления вообще никогда не будут раскрыты.
Успех моей теории полностью зависел от того, найдем ли мы доказательства реальной связи между прежними жертвами и нынешними убийствами. Я была уверена, что такая связь существует, но доказать это пока не могла.
Бенгозиан был родом из Чикаго, а этот город не имел к нашему делу никакого отношения. Правда, я вспомнила, что Лайтауэр учился в Беркли, – об этом мне сказали сотрудники его компании, с которыми я беседовала сразу же после его гибели.
Я позвонила Дайане Аронофф, сестре Мортона Лайтауэра, и, к счастью, застала ее дома. Из разговора с ней я выяснила, что в юности ее брат был членом общественной организации СДО – "Студенты за демократическое общество". В 1969 году, будучи студентом первого курса, он некоторое время не посещал занятий. Именно в этом году была проведена операция на Хоуп-стрит. Могло ли это быть случайным совпадением? И да, и нет.
Около часу дня в дверь постучал Джейкоби.
– Мне кажется, мы нашли отца этого парня, Дэнко.
Они с Кэппи открыли телефонную книгу, позвонили в местную среднюю школу и выяснили, что отец Дэнко по-прежнему проживает в Сакраменто, причем по тому же адресу, что и в далеком 1969 году. Когда Кэппи набрал номер телефона, ему ответил какой-то мужчина, который тут же бросил трубку, как только Кэппи назвал имя Билли Дэнко.
– Вообще говоря, – сказал Джейкоби, пожав плечами, – там есть местное отделение ФБР. Или?..
– Поехали, – вскочила я и бросила ему ключи от "иксплорера". – Ты поведешь машину.
Глава 89
До Сакраменто было примерно два часа езды по 80-му шоссе. Мы ехали со скоростью семьдесят пять миль и через час пятьдесят минут остановились возле старого, построенного в стиле пятидесятых годов ранчо. Теперь главное – встретиться с хозяином и узнать от него как можно больше.
Дом был большим, но запущенным, с неухоженной лужайкой и выгоревшими на солнце ставнями. Я вспомнила, что отец Дэнко был доктором. Тридцать лет назад, вероятно, это был лучший дом в округе.
Я сняла темные очки и постучала в толстую массивную дверь. Через некоторое время внутри послышалось шарканье, дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился довольно старый человек. Носом и острым подбородком он напоминал того молодого человека, фотографию которого я видела в воскресном приложении к "Кроникл".
