Митчелл Грэм - Смерть в океане
Бесс еще раз поблагодарила пришедших на помощь мужчину и женщину и заверила всех, что сможет сама дойти до отеля.
Глава 29
Кэтрин пошла в номер Бесс, на случай если подруге понадобится помощь, а Дилани сообщил управляющему отелем о происшествии. Затем спустился в бар и стал ждать дам.
Они появились через полчаса. Синяк Бесс потемнел, она немного прихрамывала. Тем не менее благодаря умело наложенному макияжу ссадина на лице была не так заметна.
— Ничего не говори, — попросила Бесс, заметив взгляд Дилани. Она и Кэтрин сели за столик. — Сейчас мне нужен какой-нибудь качественный напиток.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Меня не так-то легко угробить. Я крутая.
Дилани улыбнулся.
— В колледже Бесс играла в хоккей на траве, — пояснила Кэтрин.
— Впечатляет. Я взял на себя смелость заказать небольшие сандвичи, их сейчас принесут. Хочешь пойти в полицию и сообщить о случившемся?
— Надо бы. Думаешь, они помогут?
— Вряд ли… если только случайно не наткнутся на машину. Сомневаюсь, что водитель ошивается где-то поблизости. Скорее всего он уже в Генуе.
— Я, наверное, смогу получить деньги по страховке за разбитую камеру, только больше всего мне хотелось бы найти этого ублюдка.
— А вот и бутерброды, — сказала Кэтрин, заметив приближающегося официанта. Он нес три тарелки в одной руке и бутылку вина в другой.
— И помощник управляющего, — добавил Дилани.
— Простите, синьора, — обратился помощник к Бесс, вручая ей листок бумаги. — Вам звонили сегодня днем.
— О, благодарю.
— Пожалуйста.
Бесс прочитала записку и нахмурила брови.
— Сообщение от секретарши Джека. «Пожалуйста, позвоните немедленно». Отлично. Прошло уже два часа.
— Прошу прощения, — извинился помощник. — Девушка, принявшая сообщение, ушла домой. Я только что заметил записку в вашем ящике и подумал, что вы захотите взглянуть на нее. Можно воспользоваться телефоном в холле гостиницы.
— Не беспокойтесь, — улыбнулась Бесс. — Еще раз спасибо.
— Пожалуйста. — Помощник управляющего слегка поклонился и направился к конторке портье.
Бесс поморщилась, вставая.
— Надо позвонить. Может, у них там пожар.
Кэтрин смотрела вслед уходящей подруге.
— Бесс тверда как камень. Ее ничем не пробьешь.
— Да, редкая женщина. Вы давно дружите?
— С первого курса колледжа.
— Приличный срок.
— Не так уж долго, — улыбнулась Кэтрин, ткнув его в ребро.
Предоставлялась идеальная возможность рассказать ему о своем прошлом, о нападении насильника и о том, как этот случай отразился на ее жизни. С каждым днем Джон нравился Кэтрин все больше и больше. У него неотразимая улыбка, и ей так хорошо с ним. Только она боялась все испортить, если станет слишком откровенничать. Уже дважды она подводила разговор к этой теме и не решалась развить ее из-за боязни оттолкнуть Дилани. Сердилась и в душе считала себя трусихой.
— Ты узнал, не покупал ли кто-то из пассажиров «Мажестика» взрывчатку? — спросила она.
— Я оставил номер своего сотового у корабельного компьютерщика. Он обещал позвонить, если им станет что-то известно. Они также проверяют кредитные карточки и отчеты по оплате.
Кэтрин открыла рот, чтобы ответить, однако не произнесла ни слова, увидев выражение лица Бесс, разговаривающей по телефону в другом конце зала.
— Что-то случилось? — спросил Дилани.
— Не знаю. У нее какой-то не такой вид. Пойду спрошу, в чем дело.
— Мне пойти с тобой?
— Нет. Я сейчас вернусь.
Бесс повесила трубку. Дилани даже издалека видел, что она чем-то расстроена. Женщины обменялись словами и обняли друг друга.
Господи, что еще стряслось?
Бесс, не возвращаясь к столу, направилась прямо к лестнице. Дилани отодвинул стул и пошел к Кэтрин.
— Плохие новости. Утром у Джека случился сердечный приступ. Его отвезли в больницу.
— Все обошлось?
— Не знаю. Бесс звонила в офис мужа, но они пока ничего не знают. Пошла наверх, чтобы связаться с Колумбийской пресвитерианской клиникой.
Дилани покачал головой.
— Я могу чем-то помочь? Как Бесс восприняла новость?
— Не очень. Как бы ни обстояли дела, я уверена: она захочет немедленно отправиться домой.
— Я абсолютно ее поддерживаю, — согласился он. — Скажи мне, когда мы должны будем уехать.
— Ты такой милый, Джон. Встретимся в твоем номере через несколько минут. Пусть Бесс немного побудет одна.
Через десять минут Бесс постучала в дверь номера Дилани. Вошла вся заплаканная. Краска потекла, глаза покраснели.
— С Джеком все хорошо, — сообщила она им. — У него был легкий сердечный приступ. Я с ним немного поговорила. Настроение у него вроде хорошее, однако…
— Что? — спросила Кэтрин.
— Кэт, мне надо ехать. Джек не хочет, чтобы я возвращалась, только я не могу оставаться здесь, когда он лежит в больнице.
— Ну конечно, — поддержала подругу Кэтрин. — Мы с Джоном только что об этом говорили. Я могу позвонить в аэропорт и заказать билеты.
— Я уже позвонила. Последний самолет из Генуи вылетает через сорок пять минут, и я на него не успеваю. Можно лететь из Ниццы авиалинией «Эр Франс» в восемь двадцать вечера. В моем распоряжении немногим менее четырех часов. Служащий гостиницы сказал, что в семнадцать ноль пять из Рапалло отходит поезд. Если потороплюсь, могу успеть. Надо еще позвонить в американское консульство и договориться с итальянскими властями.
— Не беспокойся, я обо всем позабочусь, — утешила ее Кэтрин.
— Как далеко находится Ницца? — спросил Дилани.
— Около ста тридцати миль, — ответила Бесс.
Он подумал и потянулся к телефону.
— Говорит Джон Дилани из номера 312. Можно попросить служащего подогнать нашу машину ко входу?
— Джон…
— Мы с Кэт отвезем тебя.
— Но…
— Ты не поедешь на поезде.
— Есть ли в самолете еще два свободных места? — спросила Кэтрин.
— Вам не обязательно ехать со мной, Кэт. Все будет хорошо.
— Дело не в этом. Ты ведь не оставила бы меня, вот и я не оставляю тебя.
Машина ждала их на выходе из холла. Дилани закинул чемодан Бесс в багажник и сел за руль. Направил «альфа-ромео» вниз по холму и выехал на виа Сан-Микеле. На узких улочках приходилось постоянно переключать передачи. На шоссе А12 он включил пятую скорость и плавно пристроился к транспортному потоку. Кэтрин благоразумно узнала направление у консьержа и теперь выступала в роли навигатора. Они выехали на магистраль Е80, а потом свернули на автостраду номер 8. Наконец указатели на итальянском кончились и пошли надписи на французском. Они без труда нашли аэропорт в Ницце. Дилани вел машину на скорости 100 километров в час, и путешествие длилось всего два часа.
По дороге подруги обсуждали, следует ли Кэтрин сопровождать Бесс. Кэтрин хотела ехать, однако Бесс возражала. На самолете оставалось только одно свободное место, и все решилось само собой. Они проводили Бесс до терминала, убедились, что она получила билет, и помогли сдать багаж. Поцеловали на прощание. Бесс пообещала позвонить, как только ей станет что-то известно о состоянии Джека. Кэтрин не хотела уезжать до взлета самолета.
— Не хочешь перекусить? — спросил Дилани по пути к машине.
— Конечно. Ты, наверное, умираешь с голоду.
— Не прочь слегка подкрепиться.
Она обняла его за талию.
— Спасибо тебе за все, Джон, — прошептала она, прижимаясь щекой к его груди.
Он поцеловал ее в макушку.
Аэропорт находился на расстоянии четырех миль от центра города. Кэтрин предложила оставить автомобиль в распоряжение служащего у отеля «Негреско».
— Разве это возможно, если мы не живем здесь? — спросил Дилани.
— Они не будут возражать.
— Ты уверена?
— Персонал «Негреско» такие снобы. Они полагают, что никто, кроме гостей гостиницы, не дерзнет оставить у нее свою машину. Просто скажи, чтобы ее держали у входа. Обычно помогают чаевые.
Дилани усмехнулся:
— Ты поразительная женщина, Кэтрин Адамс. Только при аресте не проси меня взять тебя на поруки. Я ведь простой городской парень.
— Ты водитель, — заметила она.
— Отлично — значит, я еще и сообщник.
Как и предсказывала Кэтрин, служащий отеля «Негреско» открыл дверь и вежливо выслушал просьбу Дилани, а затем без всяких колебаний принял пять евро. Они свернули за угол и вышли на рю де Франс, милую старинную улочку с дюжиной ресторанов. Подобно большинству европейских улиц, они меняли свои названия через каждый квартал. Рю Массена быстро перешла в рю Жофредо — и так далее через каждые двести ярдов. Дилани сразу заострил на этом внимание. Когда они в третий раз миновали уличный фонарь с табличкой следующей улицы, он остановился и начал осматриваться. Потом покачал головой. Если у французов такая прихоть, кто он такой, чтобы спорить с ними?
