Дэн Браун - Инферно
Теперь, когда все запуталось, хозяин проклинал про себя того проверенного агента, который предложил этого клиента Консорциуму.
— Поддержка ему потребуется небольшая, а деньги легкие, — утверждал агент. — Это замечательный человек, светило в своей сфере и необычайно состоятельный. Ему просто нужно исчезнуть на год или два. Он хочет купить какое-то время для уединения, чтобы поработать над важным проектом.
Хозяин согласился без долгих раздумий. Долгосрочная перемена места жительства всегда была легким доходом, а он доверял чутью агента.
Как и ожидалось, эта работа приносила легкие деньги.
То есть, до прошлой недели.
Теперь из-за хаоса, созданного этим человеком, хозяин наматывал круги вокруг бутылки виски и считал дни, когда его обязанности перед этим клиентом закончатся.
На его столе зазвонил телефон, и хозяин увидел, что снизу звонит Ноултон, один из его главных помощников.
— Да, — ответил он.
— Сэр, — начал Ноултон, с выражением неудобства в голосе. — Очень бы не хотелось беспокоить вас этим, но мы завтра должны загрузить видео в СМИ.
— Да, — ответил хозяин. — Оно готово?
— Да, но я подумал, что, может быть, вы захотите предварительно просмотреть его перед закачкой.
Хозяин сделал паузу, озадаченный комментарием. — Видео упоминает наше название или компрометирует нас в некотором роде?
— Нет, сэр, но его содержание вызывает беспокойство. Клиент появляется на экране и говорит…
— Прекрати немедленно, — приказал хозяин, потрясенный, что его старший помощник позволил себе такое вопиющее нарушение протокола. — Содержание несущественно. Что бы там ни говорилось, это видео будет опубликовано, с нашей помощью или без нее. Клиент мог сам легко загрузить его в сеть, но он нанял нас. Он заплатил нам. Он доверяет нам.
— Да, сэр.
— Тебя наняли на работу не в качестве кинокритика, — предостерегал хозяин. — И наняли для выполнения обязательств. Так что, делай свою работу.
Вайента все еще ждала на Понте Веккьо, сканируя своим острым зрением сотни лиц на мосту. Она была внимательна и чувствовала, что Лэнгдон все еще здесь не проходил, но звук беспилотника умолк, очевидно, указывая, что потребность в наблюдении исчезла.
Значит, Брюдер все-таки поймал его.
Она стала невольно оценивать безрадостную перспективу расследования в Консорциуме. Или хуже того.
Вайента снова живо представила себе тех двух агентов, с которыми уже расстались… она никогда больше о них не слышала. Они просто перешли на другую работу, убеждала она себя. Тем не менее, она подумала, не следует ли ей просто уехать и исчезнуть среди холмов Тосканы, и используя свои навыки, начать строить новую жизнь.
Но долго ли я смогу от них скрываться?
Благодаря бесчисленным заданиям она усвоила не понаслышке, что Консорциум устанавливал за тобой наблюдение, и тогда частная жизнь становилась иллюзией. Это был только вопрос времени.
— Неужели моя карьера действительно так закончится? — размышляла она, будучи все еще не готова признать, что ее двенадцатилетний срок пребывания в Консорциуме закончится после серии неудачных провалов. В течение года она бдительно наблюдала за потребностями зеленоглазого клиента Консорциума. Это не моя вина, что он сам себя подтолкнул к смерти… и я, похоже, падаю вместе с ним.
Ее единственный шанс на спасение состоял в том, чтобы одурачить Брюдера … но она знала с самого начала, что у нее мало шансов.
Вчера вечером у меня был шанс, но я потерпела неудачу.
Когда Вайента с неохотой возвратилась к своему мотоциклу, она внезапно услышала звук вдали … знакомое пронзительное жужжание.
Она с недоумением посмотрела наверх. К ее удивлению беспилотник только что вновь поднялся в воздух, на сей раз около самого дальнего конца Дворца Питти. Вайента наблюдала, как крошечный аппарат делал отчаянные круги над дворцом.
Появление дрона могло значить только одно.
Они все еще не поймали Лэнгдона.
Где он, черт возьми?
Пронзительный звук наверху заставил доктора Элизабет Сински очнуться. Беспилотник снова взлетел? Но я думала …
Она переместилась на заднем сиденье фургона, где тот же самый молодой агент все еще сидел около нее. Она снова закрыла глаза, борясь с болью и тошнотой. Впрочем, главным образом, она боролась со страхом.
Время истекает.
И хотя ее враг покончил жизнь самоубийством, она все еще видела в своих снах его силуэт, читающий лекции в темном зале Совета по Международным отношениям.
Кто-нибудь обязательно предпримет смелые действия, объявил он, сверкая зелеными глазами. Если не мы, то кто? Если не сейчас, то когда?
Элизабет знала, что у нее был шанс и ей следовало остановить его прямо тогда. Она никогда не забудет, как умчалась с той встречи и исчезла в лимузине, направляясь через Манхэттен в международный аэропорт имени Джона Кеннеди. В стремлении узнать, кто черт возьми этот маньяк, она вытащила свой сотовый телефон, чтобы посмотреть на неожиданный снимок, который успела тогда сделать.
Когда она увидела фотографию, то громко выдохнула. Доктор Элизабет Сински точно знала, кто этот человек. Хорошие новости состояли в том, что за ним будет очень легко следить. Дурные — в том, что он был гением в своей области — он принял решение быть весьма опасным человеком.
Ничто не является более творческим … и более разрушительным, чем … блестящий ум с определенной целью.
Через тридцать минут по прибытии в аэропорт, она позвонила в свой офис и разместила фамилию этого человека в биотеррористических списках наблюдения всех соответствующих агентств на земле — ЦРУ, Центров по контролю и профилактике заболеваний США, Европейского центра по профилактике и контролю над заболеваемостью и всех их дочерних организаций во всем мире.
Это — все, что я могу сделать, пока не вернусь в Женеву, подумала она.
Усталая, она подошла к стойке регистрации со своим небольшим чемоданом и вручила представителю авиакомпании свой паспорт и билет.
— О, доктор Сински, — сказала служащая с улыбкой. — Очень приятный джентльмен оставил для вас сообщение.
— Простите? — Элизабет не предполагала, что кто-то имел доступ к информации о ее полете.
— Такой высокий, — сказала служащая, — с зелеными глазами.
Элизабет буквально уронила свою сумку. Он здесь? Как?! Она обернулась, оглядываясь на лица позади себя.
— Он уже уехал, — сказала сотрудница, — но он просил передать вам это. — Она вручила Элизабет сложенный лист бумаги.
Дрожа, Элизабет развернула бумагу и прочитала написанную от руки записку.
Это была известная цитата из работы Данте Алигьери.
«Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех,
кто сохраняет свой нейтралитет во времена величайших нравственных переломов.»
Глава 39
Марта Альварес устало посмотрела на крутую лестницу, которая вела из Зала Пятисот в музей второго этажа.
— Я смогу(ит.), — сказала она себе. — Я сделаю это.
Как администратор по искусству и культуре в Палаццо Веккьо, Марта поднималась по этой лестнице бесчисленное множество раз, но с некоторых пор, будучи беременной более чем на восьмом месяце, она считала этот подъем слишком уж обременительным.
— Марта, может быть нам лучше поехать на лифте? — Роберт Лэнгдон выглядел озабоченным и показал жестом на маленький служебный лифт поблизости, который во дворце установили для посетителей с ограниченными возможностями.
Марта улыбнулась с благодарностью, но покачала головой. — Как я говорила тебе вчера вечером, мой доктор говорит, что разминка полезна для ребенка. Кроме того, профессор, я знаю, что вы боитесь замкнутого пространства.
Лэнгдон, казалось, был сильно поражен ее комментарием. — Ах, да. Я забыл, что упоминал об этом.
Забыл, что он упоминал это? Марта удивилась. Это было меньше чем полдня назад, и мы обсуждали в подробностях случай из детства, который стал причиной страха.
Вчера вечером, пока болезненно тучный спутник Лэнгдона, Дуомино, поднимался на лифте, Лэнгдон сопровождал Марту пешком. В пути Лэнгдон поделился с нею ярким воспоминанием, как в детстве попал в заброшенный колодец, что заставило его почувствовать почти изнурительный страх перед ограниченным пространством.
Сейчас младшая сестра Лэнгдона шла впереди и ее светлый «конский хвостик» болтался за ее спиной. Лэнгдон и Марта постепенно поднимались, несколько раз делая остановки, чтобы она могла отдышаться. — Я удивлена, что вы снова хотите увидеть маску, — сказала она. — Если говорить обо всех экспонатах во Флоренции, эта вещица кажется наименее интересной.
Лэнгдон уклончиво пожал плечами. — Я вернулся, главным образом, чтобы Сиенна увидела маску. Спасибо, между прочим, что снова позволили нам войти.
