Скотт Фрост - Дневник Габриеля
— Возможно, мы нашли Лэйси. Адрес в Пасадене. Группе захвата приготовиться, но не вторгаться без моего сигнала. Я не думаю, что Лэйси причинят вред.
Я вышла на улицу, освещенную тусклым светом. Вот-вот взойдет солнце. Моросил мелкий дождь. Во влажном воздухе повис сладковатый аромат грейпфрутовых деревьев.
— Брим и Финли руководили группой «зеленых», которые, собственно, и похитили Лэйси. И раз она связана с ними, то значит, и можно провести линию и от нее к Габриелю.
Слишком долгая пауза на другом конце провода.
— Что случилось, шеф?
— Брим умер десять минут назад. Он потерял слишком много крови.
Я отвела трубку от уха и сделала глубокий вдох. На секунду передо мной снова возникли глаза Брима. В них застыл вопрос, ужасный и в то же время простой: «Почему? Почему это происходит со мной?» Этот же вопрос волновал и меня.
— Но какая связь между кучкой идеалистов и таким чудовищем, как Габриель? — спросила я Чавеса.
— Возможно, он просто использовал Брима и Финли для контрабанды взрывчатки и все.
— Не знаю, не знаю.
— Алекс, нам не нужно его понимать, нам нужно только остановить его.
Я не была уверена, что Чавес прав. Понять Габриеля — возможно, наш единственный шанс. Но нет никаких зацепок. Он как книга с пустыми страницами.
Гаррисон вышел и вытащил Эрика.
— Брим умер, — сказала я Гаррисону, а потом посмотрела на Эрика. — Умер от кровопотери.
Эрик открыл рот, словно утратил дар речи, а потом уставился себе под ноги, как будто ему стало стыдно за себя. Гаррисон пошел к машине, а я вернулась к разговору с Чавесом.
— Возможно, Лэйси находится к северу от 210-й автострады, Монте, 1472.
— Мы окружим дом.
— А еще нужно опечатать дом в Азусе.
— Об этом я позабочусь, — сказал Чавес, потом начал говорить что-то еще, но осекся.
— Что случилось?
— Агент Хикс винит нас в смерти Брима. Он хочет отстранить тебя.
— А ты что ему ответил?
— Послал на три буквы.
Мой мексиканский крестный отец. Я стала лепетать благодарности, но слова застряли в горле.
— Забудь, — сказал Чавес. — Он, конечно, может забрать у нас дело другими методами, но пока что мы будем делать по-своему.
Я повесила трубку и пошла за Гаррисоном. Дождь усилился и смыл запах грейпфрутов. Верхушки пальм раскачивались на ветру, словно на пружинах. Дыхание превращалось в белые облачка. Я посмотрела в сторону Пасадены. Долину когда-то населяли испанцы, а горы были местом золотых приисков и убежищем медведей гризли. Я смотрела на современный пейзаж расползшегося города и не узнавала его, словно пролистала календарь назад на полтора столетия. Все изменилось, буквально все.
13
Домик на Монте — оштукатуренное здание в конце улицы с отдельным гаражом. Окна с решетками, а входная и задняя двери — металлические. Справа от дома пустующее место под парковку. На крайнем левом окне, выходящем на улицу, красовалась вывеска «Не работает». Отличное место, чтобы прятаться.
К тому времени, как мы доехали из Азусы, Чавес уже вызвал группу захвата, которая расположилась в квартале от объекта. Офицер спецназа, одетый бомжом, наблюдал за домом из парка напротив. Второй наблюдательный пост разместился на втором этаже соседнего дома.
— Внутри тихо. Ни света, ничего, — сообщил Чавес.
Я посмотрела на восток. Первые лучи солнца освещали вершины гор, но из-за низких облаков и дождя свет пробивался медленно. На часах половина шестого утра.
— Минут через сорок пять совсем рассветет, — сказала я. — Они ждут, чтобы кто-то подъехал на машине и подошел к входной двери. Думаю, именно это нам и стоит сделать.
Командир спецназовцев по фамилии Питерс кивнул.
— Как только вам откроют входную дверь, мы выбьем заднюю.
Он был в черном обмундировании, бронежилете, шлеме и с пистолетом-пулеметом в руках и походил на ожившего героя видеоигр. Большинство его ребят бывшие военные. Думаю, ради развлечения они вводили пятьдесят кубиков адреналина прямо в сердечную мышцу. Но вот что они делали для возбуждения, я даже представить себе не могла.
— Нет причин подозревать, что кто-то внутри вооружен, — сказала я.
— Если только там нет Габриеля, — заметил Чавес.
— Если Габриель там, то допустил промах, а пока что он ни разу не ошибался.
— Есть еще одна возможность, — пробормотал Гаррисон.
Мы хором повернулись к нему.
— Возможно, он был там и ушел…
Гаррисон не закончил свою мысль. Все мы могли и сами дорисовать картинку — результат один. Если Габриель был там, что он оставил после себя? Я повернулась к Чавесу.
— Через какое время после нашего результата сюда приехали ребята?
— Первая группа через пять минут, — ответил Чавес.
Я посмотрела на дом, откуда мы получили сообщение по электронной почте, и отмотала события назад.
— А я получила письмо за две минуты до нашего разговора.
Я посмотрела на Гаррисона.
— Значит, у него было шесть или семь минут, чтобы уйти.
— Если у Габриеля была с собой уже готовая бомба, то он мог установить ее за минуту. От него можно ожидать чего угодно.
Я посмотрела туда, где ждала группа захвата, а потом снова взглянула на дом. Капли дождя с громким стуком падали на шлем спецназовца и отскакивали словно картечь.
— Мне нужен бронежилет и дождевик с капюшоном.
Чавес покачал головой.
— Если кто-то отзовется, то идите к задней двери, — обратилась я к Питерсу. — Если нет, я пойду туда одна.
— Они увидят вас в лицо, и тогда все пропало, — возразил Питерс.
— Тусклое освещение плюс капюшон дадут возможность войти в заднюю дверь, у меня будет достаточно времени, пока меня не раскусят.
— Я не хочу, чтобы ты туда заходила, — сказал Чавес.
— Если дом заминирован и внутри Лэйси, только я могу взять на себя всю ответственность. Это мой долг.
Чавес снова бросил взгляд в сторону дома и покачал головой:
— Дайте ей бронежилет и плащ.
Питерс неодобрительно закатил глаза и жестом велел другому офицеру выполнять распоряжение Чавеса.
— Если никто не отзовется, то первым должен войти я, — сказан Гаррисон.
— Нет.
— Он прав, — согласился Чавес.
Я начала было качать головой, но Чавес отрезал:
— Ты бомбу от бурито не отличишь, а Гаррисон отличит. Тема закрыта.
Офицер спецназа принес бронежилет и дождевик, я натянула тяжеленный жилет на себя и прикрыла его плащом.
— Если никто не откроет, то не дотрагивайся до двери, пока не подойдет Гаррисон, — велел мне Чавес.
Я кивнула, но мысленно уже взбегала по ступенькам.
— Если дверь откроют, то сразу хватайте того, кто открыл, — сказал Питерс. — Если не сможете, то мы уже будем наготове у задней двери, не нужно все брать на себя.
Я вытащила из бумажника фотографию Лэйси и протянула ее Питерсу:
— Убедитесь, что все ваши бойцы знают, как выглядит Лэйси.
Он взял снимок и кивнул:
— У меня тоже есть дочь, лейтенант. Мы позаботимся о вашей девочке.
Питерс сунул фото в карман, а потом взглянул на Чавеса:
— Мне нужно пять минут, чтобы занять боевую позицию.
Он повернулся и направился к своим бойцам в лучах тусклого света. Я подошла к своему «вольво», взглянула на часы и тут услышала позади себя шаги Чавеса.
— Не забудь. Если никто не отзовется, то ты ждешь Гаррисона, — сказал он.
Я кивнула и снова посмотрела на угол улицы. В лужицах плавали пятна бензина, поблескивая в свете фонарей. Звук дождевых капель, падающих на пальмовые листья и кусты, заглушали треск раций. В этой картине сквозило странное спокойствие, в такое утро приятно подольше поваляться в теплой постельке под одеялом.
— Припаркуйтесь справа от здания. Тогда у нас будет время посмотреть, все ли нормально, пока ты подходишь к двери.
Я взглянула на Гаррисона, который натягивал жилет и собирал необходимое оборудование. Чавес взял меня за руку и с тревогой пожал ее.
— Алекс, ты думаешь, Лэйси внутри?
Холодная капля упала мне на лоб и скатилась по щеке.
— Но кто-то же ответил на наше сообщение, значит, внутри кто-то был.
— Но кто?
— Это мы и собираемся выяснить.
Я подошла к машине со стороны сиденья водителя и открыла дверцу. Тут я заметила «скорую помощь», подъехавшую и остановившуюся чуть позади группы захвата. Чавес посмотрел в ту же сторону, но сразу же отвернулся, словно не желая признавать присутствие медиков.
— Ты поняла…
— Да, я все поняла и запомнила, Эд. — Я названа его по имени в надежде, что это его убедит.
— Если что-то пойдет не так, уходи оттуда.
— У Габриеля уже был шанс убить меня, но он им не воспользовался. Думаю, у него имелись свои причины.
— Возможно, тебе просто чертовски везло.
— Слово «везение» не подходит для описания последних двадцати четырех часов моей жизни.
