Си Бокс - Синий рай (в сокращении)
На этот раз дар речи утратила Моника.
— Это ранчо, — продолжал Джесс, указывая на открытые ворота сарая, — единственное, что связывает меня с родителями и дедом. Они завещали мне трудиться на совесть и передать ранчо моим детям. Но этого не будет никогда. Моя земля понадобилась застройщикам, теперь она принадлежит банку в большей степени, чем мне. Но если я сумею помочь Энни и Уильяму встать на ноги, это будет замечательно. Моя жизнь обретет смысл.
Он отвернулся, а Моника шагнула к нему, обняла, уткнулась лицом в его шею и прошептала искренне:
— Вы хороший человек, Джесс.
Оказывается, неплохо вновь очутиться в седле, думал Джим Хирн.
В лесу по другую сторону луга он пустил Чили шагом. В темноте под навесом ветвей лошадь видела гораздо лучше, чем он, поэтому он доверился ее чутью и ослабил поводья.
Дождь прекратился, в лесу вновь слышались привычные звуки. Пока лошадь пробиралась по густому подлеску, белки щебетом предупреждали сородичей об опасности. Джим знал, что где-то впереди есть изгородь из колючей проволоки.
Чили целеустремленно шла вперед, и Джиму это нравилось. Она принадлежала к тем лошадям, которым необходимо работать — возить ковбоя, объезжать стада, нести всадника в Катни-Бей. Джим радовался, что и у него появилась цель: наконец-то он сможет хоть что-нибудь сделать для Моники и Энни. Эта поездка — искупление. Подумав об этом, он улыбнулся.
Он почувствовал, что Чили замедлила шаг, и через мгновение он увидел забор из колючей проволоки впереди за деревьями. У изгороди он повернул и направился вверх по склону холма, вдоль проволоки. Если поблизости не окажется калитки, придется прибегнуть к давнему ковбойскому трюку: снять проволоку со столбиков, встать на нее ногами, провести через нее лошадь и снова вернуть проволоку на прежнее место.
Хирн вглядывался в изгородь так пристально, что не сразу заметил, как смолкли лесные звуки. Чили вскинула голову и смотрела вперед широко раскрытыми глазами, раздувая ноздри.
Впереди, в черноте леса, хрустнул сучок.
Хирн натянул поводья, приказывая Чили остановиться, выпрямился в седле и вгляделся в темноту. Изгородь доходит до самого шоссе, рассуждал он. Если кто-то решит обойти ранчо по периметру, то скорее всего будет ориентироваться по колючей изгороди.
Из-за деревьев послышался голос:
— Помощь нужна, мистер?
Низкий голос, с отчетливым мексиканским акцентом. Хирн похолодел.
Дробовик лежал в седельной сумке под его правой ногой. Хирн наклонился, нащупал приклад и обхватил пальцами ствол.
Чили испуганно шарахнулась от темной фигуры, вышедшей из-за деревьев. Хирн попытался удержать равновесие, но его ослепил луч фонарика. Послышался металлический щелчок. Выстрела Хирн уже не услышал.
Когда тучи рассеялись, открыв небо, усыпанное ярко-белыми звездами, Ньюкерк понял, что в ближайшее время ему светит чудовищное похмелье. Во рту пересохло, на распухшем языке ощущался вкус виски, глаза саднило, они так и норовили закрыться. Он бросил взгляд на часы. Было восемь минут пятого. Гонсалес где-то пропадал уже несколько часов.
Ньюкерк и Сингер сидели в белой «эскаладе», припаркованной в рощице возле ворот ранчо Роулинсов. Прежде чем уйти на разведку, Гонсалес поставил свой пикап рядом с их машиной. Суонн сидел в пикапе и дремал.
Гонсалес прихватил с собой ручную рацию и свой винчестер тридцать восьмого калибра с оптическим прицелом. Над машиной на ветках сосны висели силовой и телефонный кабели, которые Гонсалес срезал со столба перед уходом. Сингеру и Ньюкерку показалось, что где-то вдалеке прозвучал приглушенный выстрел, Сингер попытался связаться с Гонсалесом по рации, но тот не ответил. Оставалось только сидеть и ждать.
В машине у Сингера имелся сканер радиочастот. Почти всю ночь прибор молчал, только полицейские связывались с начальством в конце дежурства. Между Сингером и Ньюкерком была разложена карта, придавленная ручной рацией и мобильником Сингера.
Ньюкерк понятия не имел, о чем думает Сингер. План был прост: перерезать кабели, заблокировать ворота и ждать, когда Роулинс выйдет. Но он так и не вышел. Вдобавок Ньюкерк знал, что на ранчо находится Вильяторо — его присутствие осложняло положение. Но Сингер об этом не подозревал.
От неожиданного сигнала рации Ньюкерк вздрогнул.
Сингер схватил передатчик и зашептал:
— Гонзо, ты?
Короткая пауза.
— Я. Направляюсь к воротам.
Спустя минуту Ньюкерк различил при свете звезд тусклый блеск ствола винтовки. Гонсалес перелез через изгородь и подошел к машине со стороны водителя.
— Я шел вдоль ограды и наткнулся на нашего банкира, — сообщил он. — Думал, это наш ковбой пытается удрать верхом. И свалил его одним выстрелом.
— Мы слышали, — рассеянно отозвался Сингер и добавил: — Я понятия не имел, что Хирн на ранчо. Как это вышло?
Гонсалес пожал плечами.
— Кто знает? Я спускался к шоссе и смотрел в прицел. В доме темно, никакого движения. Пикап хозяина ранчо припаркован перед домом. Рядом еще одна машина. Наверное, банкира.
— Может, все спят, — хриплым голосом вмешался Ньюкерк. — И даже не знают, что в доме нет электричества.
Сингер и Гонсалес смерили его снисходительными взглядами.
Рация ожила.
— Борт USGID-4 из Бойси вызывает шерифа Эда Кейри.
— Пилот вертолета, — пояснил Сингер, глядя на рацию.
— Шериф Кейри слушает.
— Борт заправлен, разрешение на вылет получено. Все на месте. Расчетное время прибытия — шесть ноль-ноль.
— Значит, вы будете здесь примерно через час, — отозвался Кейри.
— Так точно.
— Через час… — повторил Сингер, схватил микрофон, нажал кнопку и заговорил: — Шериф, это Сингер. Вы меня слышите?
— Да, лейтенант. Я не знал, что вы на этой частоте.
— Мы проводим мониторинг, шериф, — объяснил Сингер. — В настоящий момент мы находимся прямо напротив ранчо Роулинсов. Мы считаем, что хозяин держит их в доме. Мы отключили им электричество и телефон и ждем, когда он выйдет.
— Господи, лейтенант! — взвился Кейри. — Кто вас уполномочил? Кто там с вами?
Ньюкерк заметил на губах Сингера едва заметную улыбку.
— Сержант Гонсалес и офицер Ньюкерк. Офицер Суонн тоже здесь. Он покинул больницу, чтобы поддержать нас. Нет, сэр, нас никто не уполномочил. Мы сами взяли на себя ответственность на правах добровольных помощников. Наша задача — позаботиться, чтобы подозреваемый не сбежал до прибытия ФБР.
— Лейтенант, я даже не знаю…
— Мы можем оставить пост, сэр, но есть риск, что подозреваемый сбежит. Или причинит вред детям и их матери.
Ньюкерк в очередной раз восхитился умению Сингера заставлять Кейри плясать под свою дудку. Шериф явно боялся допустить очередную ошибку.
— Мы ведь даже не знаем, тот ли это человек, — напомнил Кейри. — Вам ничего не следовало предпринимать, не посоветовавшись со мной.
— Сэр, это решение мы приняли после того, как увидели в больнице мистера Суонна, которого подозреваемый избил до полусмерти.
Несколько мгновений рация молчала.
— Ладно, лейтенант. Только ничего не предпринимайте.
— Вас понял, шериф. Мы не сдвинемся с места — если подозреваемый не спровоцирует нас на ответные действия.
— Э-э, постойте, я ничего такого…
— Вас понял, шериф, — перебил Сингер, отключил микрофон и убавил громкость до нуля. Он взглянул на часы. — Итак, до рассвета остается час, а нам только что выдали охотничью лицензию.
Джесс лежал на вершине сланцевого кряжа над ранчо, сырость травы давно насквозь пропитала его джинсы и куртку. Под рукой он держал винтовку 270-го калибра с оптическим прицелом, винчестер и коробку с патронами. Небо уже светлело, над самой землей пролетал холодный рассветный бриз.
Сердце Джесса сжалось, когда он увидел, как по лугу к сараю рысью бежит лошадь без седока. Он заметил, что седло съехало набок и стремена хлещут лошадь по ногам. Джим Хирн, бывший ковбой и участник родео, никак не мог вылететь из седла.
Джесс понял, что это значит.
Со стороны леса и шоссе донесся отчетливый лязг металла. Звон перерезанной цепи. А через мгновение за ним последовало рычание заведенных двигателей. Джесс посмотрел в сторону темного дома, гадая, слышат ли шум Моника и Вильяторо.
Ньюкерк нервозно погладил большим пальцем приклад своего дробовика. На сиденье рядом с Сингером лежала автоматическая винтовка M-16 с «бананом» — магазином на 30 патронов. В темноте дорога была видна плохо, по обочинам росли такие высокие деревья, что казалось, будто машина едет по туннелю. «Эскалада» начала медленно спускаться с холма. Как Сингер разбирает дорогу?
Пологий спуск закончился неожиданно, взглядам открылась равнина, лес остался позади. Сингер плавно остановил машину.
