Си Бокс - Синий рай (в сокращении)
— Практически ничего, — отозвался Джесс. — Я вот что подумал: а ведь Хирн прав. Как только мы будем на ранчо, погрузим всех в его машину и мой пикап и отправимся в Катни-Бей. Мы обратимся прямиком к шерифу и журналистам, мы объясним все. Уж лучше пусть дети сегодня будут в городе, чем здесь.
Настороженно затаив дыхание, Вильяторо спросил:
— Какие дети?
Джесс объяснил.
— Боже мой… — только и сумел выговорить Вильяторо.
Немного погодя уставшая Чили перешла на шаг. Всадники спешились, Джесс повел лошадь под уздцы, давая ей перевести дух.
Впереди, среди деревьев, мелькнул свет.
— Что там? — встрепенулся Вильяторо.
Джесс приложил к губам палец в перчатке.
— Фары.
Они остановились и прислушались. С востока доносился шум мотора и хруст гравия. Потом скрип тормозов, рев двигателя и снова скрип. Мотор заглох.
— Они заблокировали ворота, — объяснил Джесс.
Вильяторо и Хирн сидели за столом, прихлебывая кофе. На столе лежало оружие, рядом с ним — коробка патронов. Вильяторо негромко рассказывал Хирну, что произошло возле дома Суонна. Хирн поглядывал на Джесса, который стоял спиной к кухонному столу, потягивал кофе и, казалось, не слушал Вильяторо.
Энни и Уильям, укрытые одеялом, спали на диване. Моника поискала в холодильнике и шкафах Джесса ингредиенты для лазаньи, не нашла и сдалась. Но сказала, что все равно попробует что-нибудь приготовить. Она остановила выбор на полуфабрикате для кекса, и Джесс понял: ей просто надо чем-нибудь занять себя.
Вильяторо взглянул на наручные часы: близилась полночь.
— Хорошо бы нам кому-нибудь позвонить, — заметил он.
— Мне надо созвониться с женой, сообщить, что я цел и невредим, — ответил Хирн.
— Отличная мысль! Сначала звоните вы, а потом и я позвоню жене, — отозвался Вильяторо.
Хирн снял трубку телефона.
— Гудка нет.
— Значит, перерезали провод, — догадался Вильяторо.
Джесс предложил Хирну:
— Позвони по мобильнику.
— Его нет. — Хирн развел руками. — Потерял где-то возле дома Суонна.
— А ваш? — спросил Джесс у Вильяторо.
Он пожал плечами.
— А мой мобильник здесь вообще не работал. Не та компания.
— Итак, мы отрезаны от мира и не можем с ним связаться, — бесстрастно подытожил Джесс.
Он не успел договорить, как погас свет.
День четвертый: понедельник
Джесс вернулся из сарая с двумя шипящими керосиновыми лампами. Одну он поставил на стол, вторую поднял на уровень плеча, чтобы видеть лица слушателей.
— Ездить верхом не разучился? — спросил он у Хирна.
— Вроде нет.
Джесс кивнул в сторону двери.
— Тогда седлай Чили и мчись в город. Только на шоссе не выезжай. Если сумеешь разыскать шерифа Кейри до рассвета, убеди его отправить сюда подмогу.
Хирн кивнул, направился к оружейному шкафу и достал еще один дробовик.
— Я возьму его с собой?
— Бери. — Джесс повернулся к Вильяторо и Тейлорам. — Я остаюсь, потому что мне знаком каждый дюйм этого ранчо. Мы будем обороняться.
— Джесс, вы же старик! — воскликнула Энни.
— Энни! — возмутилась ее мать.
— Не браните ее. — Джесс рассмеялся. — Ведь она права.
Пока Джесс затягивал подпругу и удлинял стремена для Хирна, банкир предложил:
— Джесс, давай заключим соглашение.
Покончив со стременами, Джесс обернулся.
Хирн продолжал:
— Если со мной что-нибудь случится, пообещай, что убережешь Энни и позаботишься о ней. И конечно, об Уильяме с Моникой. И я обещаю тебе поступить так же, если что-нибудь случится с тобой.
Джесс вгляделся в лицо Хирна, но не прочел на нем ничего.
— Хочешь что-то мне рассказать? — уточнил он.
Хирн смотрел ему в глаза.
— Я серьезно, Джесс.
— Ясно, — помолчав, откликнулся Джесс, протянул руку, и Хирн пожал ее.
Моника нашла Джесса в сарае: тот сидел на перевернутом ведре, положив на колени винчестер. Лампа отбрасывала кружок теплого желтого света. В стойле перед Джессом стельная корова мотала хвостом от боли, расставив ноги.
— А я вас потеряла, — призналась Моника. — Уложила детей и только тут заметила, что в кухне вас нет. А потом увидела свет здесь…
Джесс объяснил:
— Как бы я ни был занят, коровы продолжают телиться.
— Не представляю, как вы можете в такую минуту сосредоточиться на деле.
Джесс пожал плечами.
— Привычные дела помогают мне думать.
Моника шагнула через порог сарая.
— Долго ей еще?
— Теперь уже с минуты на минуту. — И он кивнул на второе ведро. — Если хотите, можете присесть. На этом ведре вчера сидела Энни и видела то же самое.
— Энни видела, как рождается теленок? Ну и как она это восприняла?
— Стойко, — ответил хозяин ранчо. — Она славная девчушка.
Моника улыбнулась и села.
— Энни привязалась к вам. И Уильям тоже. Он сам мне сказал.
Джесс уставился на носки своих сапог.
— Джесс… — продолжала она. — В моей жизни было немало мужчин. Но ни один из них не отважился бы на то, что сделали вы.
Он не поднял головы, но Моника заметила, что у него покраснели уши.
— Я не один, нас трое, — сбивчиво уточнил он. — Один в доме, а другой сейчас скачет в город.
— Вы себе представить не можете, как я вам признательна. И сожалею, что прибавила вам хлопот. — Несколько мгновений она собиралась с духом, потом продолжала: — Джесс, я знаю, что обо мне болтают всякое, и хочу все прояснить.
Он поднял голову, но деликатно отвел взгляд.
— Тринадцать лет назад мне было семнадцать, я была бойкой девчонкой. Мне хотелось поскорее стать взрослой. И вот однажды мы с тремя подругами отправились вечером в пятницу в Спокан, на вечеринку одного университетского братства. Сразу после приезда мы с подругами потеряли друг друга в толпе. Мне стало страшно — там собралось столько народу, спиртное лилось рекой. Я и сама многовато выпила. К счастью, там был парень, которого я сразу узнала, родом из здешних мест. Дружелюбный и очень симпатичный. А еще умный. Он предложил сначала поискать моих подруг в помещении братства, а если не найдем, ходить по кампусу от одной компании к другой, пока не отыщем их.
Моника увидела, как Джесс в задумчивости покачал головой.
— У меня вскружилась голова, — продолжала Моника. — Я знала только одного такого же обаятельного мужчину — моего отца. Следующие два дня мы провели вдвоем, запершись в его комнате. Наконец подруги разыскали меня и почти силой увезли обратно в Катни-Бей.
Но мне захотелось вновь увидеться с ним, а когда я позвонила в его студенческое братство, мне сказали, что его там больше нет, и не объяснили, как с ним связаться. Я встревожилась. Тогда я позвонила одному другу, который никогда не отказывался помочь мне, и объяснила, что случилось. Мы поехали в Спокан. Там-то я и узнала, что с тем парнем случился нервный срыв.
Когда Моника вновь подняла глаза, то увидела, что Джесс пристально смотрит на нее.
— Джесс, этим парнем был Джесс-младший.
— Он говорил мне, что знаком с вами.
— И больше ничего?
Джесс с трудом сглотнул.
— Хотите сказать, Энни моя внучка?
Она помедлила.
— Нет. Энни — дочь Джима Хирна.
Джесс онемел.
— Он и был тем другом, который отвез меня в Спокан. А еще — лучшим другом моего отца, поэтому мне кажется, что он считает, что в долгу перед вами и мной. Но одной поездкой дело не кончилось. Когда Джим понял, что случилось, он пришел в ужас. Хотя он не пользовался моей неопытностью — он уступил мне. Да, такой я тогда была. Но портить жизнь хорошему человеку не хотела. Я так и не сообщила ему о беременности, не мешала ему считать Энни дочерью Джей Джея. Но у нас с Джей Джеем ничего не получилось, я точно знаю. По-моему, и Джим догадывается и все эти годы боится спросить. Если вы хотите знать, с какой стати местному банкиру понадобилось среди ночи мчаться верхом в город, ответ вы уже слышали.
— Боже мой! — пробормотал Джесс. — Теперь ясно, что он мне пытался втолковать. — Он горестно улыбнулся. — А я уже надеялся, что у меня есть внучка.
— К сожалению, она не ваша.
— Не важно, — ответил Джесс. — Мое отношение к ней не переменится.
— Джесс, я дала себе клятву, которую сдержу во что бы то ни стало: теперь дети всегда будут для меня на первом месте. Я усвоила урок. Больше никаких Томов Бойдов, никаких Джей Джеев, никаких Джимов Хирнов — никого. Только Энни и Уильям.
— Это правильно, — кивнул он.
— Вот именно. Мне надо искать свой путь, не рассчитывая на мужчин. Как думаете, у меня получится?
— Конечно. — Джесс заглянул ей в глаза. — Но мне бы хотелось видеться с Энни и Уильямом, когда все закончится. Можем сделать вид, будто они мои внуки. Моя семья распалась. Мне хотелось бы помочь вашим детям, сделать все, что в моих силах.
