Си Бокс - Синий рай (в сокращении)
Ньюкерк подталкивал его, пока они не очутились под деревьями возле угла загона. Направляя Вильяторо, Ньюкерк схватил его за воротник рубашки.
Теперь жить ему остались считаные секунды. Кровь зашумела в ушах, заглушая стук капель. И другие звуки…
— А теперь, мистер, я вышибу тебе мозги.
Это не голос Ньюкерка — а чей? Откуда-то из-за деревьев, из темноты. Низкий, знакомый голос, но чей, Вильяторо не понял.
Упиравшийся ему в поясницу ствол дрогнул.
— Кто здесь? — хрипло выговорил Ньюкерк.
— Тот, кто сейчас снесет тебе башку.
Ньюкерк по-прежнему держал Вильяторо за воротник, но оружие отвел. И вправду, там кто-то есть! А этот голос может принадлежать только хозяину ранчо Роулинсу.
Теперь дуло уперлось Вильяторо в висок.
— Не знаю, кто ты такой, — заговорил Ньюкерк, — но если ты сдвинешься с места, он труп.
— Он труп при любом раскладе, — отозвался хозяин ранчо. — Так что давай стреляй. Будет два трупа.
Вильяторо понял, что выстрел может грянуть в любую секунду.
— Кто ты? — ослабевшим голосом спросил Ньюкерк.
— Вот что я тебе скажу: отпусти его, и я дам тебе уйти.
— Я не могу вернуться просто так, — промямлил Ньюкерк.
— Отпусти его, и я разрешу тебе выстрелить в землю, — предложил Роулинс. — Пусть считают, что ты справился с работой. Я тебя не выдам. И мистер Вильяторо тоже.
— Так не пойдет.
— В твоем положении не выбирают.
Вильяторо почувствовал, как чужие пальцы у него на воротнике разжались, дуло больше не упиралось в висок. Он рискнул сделать шаг вперед, и, как ни странно, выстрела не последовало.
— Иди сюда, Эдуардо, — позвал Роулинс.
Вильяторо подчинился. Из темноты протянулась рука, взяла его за плечо, притянула к теплому и мокрому лошадиному боку.
— Ну давай стреляй, — обратился Роулинс к Ньюкерку. — И не вздумай поднять оружие во второй раз.
Выстрел прозвучал неожиданно, но приглушенно, от него у Вильяторо затряслись колени. Но других выстрелов не последовало.
Ньюкерк наблюдал, как тлеет алый кончик сигары Гонзо. Сержант затянулся, сигара разгорелась ярче, осветив его глаза.
Они сидели на металлических садовых стульях на террасе дома Суонна. Ньюкерка до сих пор трясло. Он слышал, как хрюкают и визжат голодные свиньи. Чертовы твари выдадут его. Если Гонзо решит прогуляться до загона и не найдет труп…
— Вкусный небось этот тип из Аркадии, — заметил Гонзо, неверно истолковав визг свиней. — Как он, отбивался?
Ньюкерк подавил вздох облегчения.
— Нет.
— Выстрелом в голову — наповал?
— Ага, — невнятно отозвался Ньюкерк.
Он был пьян, но теперь ему казалось, что он выпил недостаточно. По телу пробегала дрожь.
— Что там замышляет Сингер? — спросил он, сделав длинный глоток из привезенной бутылки.
— Ворочает мозгами, — раздраженно огрызнулся Гонсалес.
Ньюкерк порадовался, что в темноте Гонсалес не видит ненависть и отвращение на его лице.
— А ты давай завязывай с выпивкой, — продолжал его прежний начальник. — Может, скоро выступаем. Ты должен быть как огурчик.
— Пожалуй, все убийства я оставлю вам.
— Это еще что за хрень?
— Да так. — Ньюкерк сам удивился своим словам.
Гонсалес положил здоровенные ручищи на стол между ними.
— Думаешь, мне это по душе? Да? Так и думаешь?
— Ничего я не думаю. Забудь, что я сказал.
— Но ты все-таки сказал, говнюк. — Гонсалес повысил голос.
Ньюкерк старательно замотал головой:
— Нет, я правда не…
Гонсалес выбросил вперед руку. Ньюкерк не успел увернуться: чужой большой палец втиснулся между его зубами и щекой, остальные пальцы сжались так, будто пытались сорвать ему кожу с лица. Ньюкерк застонал и закашлялся, ткнувшись лицом в стол.
Гонсалес склонился над ним, приблизил губы к уху Ньюкерка:
— И чтоб мне больше не смел разыгрывать святошу. Против того парня я ничего не имел, а он хотел упрятать меня за решетку, отнять у меня новую жизнь. Мне нравится жить так, как сейчас, Ньюкерк. И я сделаю все, чтобы так было и впредь. Если для этого понадобится прикончить тебя выстрелом в голову, я готов.
Ньюкерк сморгнул слезы, стараясь не издать ни звука, пока вспышка Гонсалеса не угаснет.
Наконец Гонсалес убрал руку, Ньюкерк выпрямился.
— Прости. Это во мне заговорил бурбон.
Оба услышали, как в доме за стеной отодвинули стул. На веранду вышел Сингер.
— Решил проблему? — деловито спросил он, обращаясь к Ньюкерку.
— Решил, — ответил за него Гонсалес и поднялся. — Свинки довольны.
— А куда девал его машину?
— Пока загнал в гараж, — ответил Гонсалес. — Потом отгоним ее на разборку в Спокан.
Сингер прищурился, глядя на Ньюкерка.
— Что у тебя с лицом?
Ответить Ньюкерк не успел: Гонсалес обнял его за плечи, прижал к своему твердому, как железный бочонок, боку.
— Поспорили чуток, лейтенант. Ну и руки распустили, но теперь между нами мир — верно, Ньюкерк?
Тот кивнул и подтвердил:
— Точно. Все в норме.
Сингер перевел взгляд с одного на другого, потом обратно.
— Ладно, идем в дом.
Они расселись за кухонным столом. Суонн выглядел паршиво: на раны наложили швы, под глазами темнели синяки.
Сингер объяснил:
— У него сломаны нос, скула и челюсть. Кто-то отделал его и увез Монику Тейлор.
У Ньюкерка мелькнула мысль, что, кажется, похититель ему известен.
— Шериф в панике, — невозмутимо продолжал Сингер. — Он связался с управлением криминальных расследований и с федералами. По его мнению, произошло двойное похищение. Завтра федералы прибудут сюда вертолетом.
— Кто это сделал? — спросил Гонсалес у Суонна.
Лицо Суонна распухло, увеличившись вдвое. С трудом ворочая языком, он объяснил:
— Высокий худой старик лет шестидесяти или шестидесяти пяти, в ковбойской шляпе. У него при себе была винтовка.
Да, похоже, это именно он, мысленно отозвался Ньюкерк.
— Зачем он увез женщину? — спросил он.
— Не знаю. — Сингер впился в него пронизывающим, как лазер, взглядом. — Но догадываюсь. Ты что, пил, Ньюкерк?
Лицо Ньюкерка жарко вспыхнуло.
— Принял немного.
— А работать сможешь?
— Да, — сиплым от волнения голосом подтвердил Ньюкерк.
— Помнишь Фиону Притцл? — спросил Сингер. — Это она подвезла детей Моники Тейлор, когда те собрались на рыбалку. Местная сплетница, любопытная и назойливая, вчера вечером она явилась к шерифу домой и сообщила кое-что любопытное: она видела, как один местный фермер покупал в супермаркете продукты, которые едят только дети. Хотя, как известно Фионе, детей у этого человека нет. Она сообщила, что он живет в долине, примерно в восьми милях от зоны для пикников у Сэнд-Крика. Оказалось, шериф знает этого человека. Его зовут Джесс Роулинс. Словом, Фиона Притцл считает, что Роулинс держит детей у себя.
— Роулинс? — переспросил Гонзо. — Это он выгнал меня с ранчо.
Ньюкерк притих.
— Они у него, — заключил Сингер. — И дети, и Моника Тейлор. Значит, нам надо спровоцировать конфликт. Произойдет вот что: хозяин ранчо погибнет, Тейлоры случайно пострадают в перестрелке. На Роулинса свалят и похищение, и преступления на сексуальной почве, и убийства. Мы застрелим их из его оружия.
Ньюкерк молчал, стараясь не дышать.
— Мы имеем дело с захватом заложников, — продолжал Сингер. — Ньюкерк, как полагается действовать в такой ситуации?
Ньюкерк закашлялся, вскочил, бросился к кухонной раковине, и его вырвало. Остро чувствуя, что взгляды остальных впиваются ему в спину, он торопливо выпил два стакана воды и только после этого обернулся и ответил:
— Отключить электричество и другие коммуникации. Вынудить противника покинуть убежище.
— Правильно, — довольно кивнул Сингер.
— А я уж было поверил, что вы позволите Ньюкерку пристрелить меня.
— Еще чего! — отозвался Джесс. — Это был просто блеф.
— Но убедительный, — с жаром возразил Вильяторо.
— Мистер Вильяторо, вы бы говорили потише. Здесь звуки разносятся далеко. Не хватало еще, чтобы нас услышали.
— Извините, — прошептал Вильяторо. — Нервы.
Они углубились в лес, кобыла переступала через поваленные деревья и пробиралась через кусты. Джесс уже понял, что они достигли территории ранчо. Пассажир крепко цеплялся за Джесса. Винчестер лежал поперек луки седла. Луна все еще пряталась за тучами, но небо слегка прояснилось.
— Ваша лошадь довезет нас обоих? — спросил Вильяторо.
— Надеюсь.
— А я надеюсь, что не свалюсь. — Вильяторо вздохнул, словно его вдруг охватила усталость. — Ну и ночка! Я так глупо чувствую себя оттого, что не сопротивлялся… но что я мог поделать?
— Практически ничего, — отозвался Джесс. — Я вот что подумал: а ведь Хирн прав. Как только мы будем на ранчо, погрузим всех в его машину и мой пикап и отправимся в Катни-Бей. Мы обратимся прямиком к шерифу и журналистам, мы объясним все. Уж лучше пусть дети сегодня будут в городе, чем здесь.
