Деон Мейер - Телохранитель
— Привет, Леммер, как дела?
— Мне надо поговорить с Жанетт.
— Соединяю, — тут же ответила она.
Я послушал музыку, которую записала Жанетт: «My Way» Фрэнка Синатры. Всего две фразы, где он говорит, что откусил кусок не по зубам. Потом Жанетт сняла трубку.
— У тебя неприятности, — с ходу заявила она.
Я подробно описал свои неприятности.
— И как она сейчас? — спросила Жанетт, когда я закончил рассказ.
— Состояние критическое.
— Больше они тебе ничего не говорят?
— Больше ничего.
— Леммер, мне не нравится твой голос. Как ты себя чувствуешь?
— Со мной ничего страшного.
— Я в этом не уверена.
— Жанетт, со мной все хорошо.
— Что собираешься делать?
— Пока побуду с ней.
Пять секунд она молчала. Потом сказала:
— Я тебе перезвоню.
— Мой сотовый пропал.
— По какому номеру можно с тобой связаться?
Не знаю, сколько времени я просидел за столом доктора, закрыв голову руками. Может быть, десять минут. А может, все полчаса. Я пытался думать. Но голова отказывалась соображать. Открылась дверь. Вошли мужчина и женщина. У него были серебряные волосы, на нем был дорогой серый костюм.
— Грундлинг, — представился он, протягивая руку и улыбаясь. Из-за острых зубов он был похож на большую белую акулу. — Я директор больницы, а это Мэгги Падаячи, менеджер по работе с клиентами. Мы пришли, чтобы предложить вам помощь.
Серый костюм Мэгги был на оттенок темнее. Черные волосы были собраны в пучок. У нее были не такие острые зубы.
— Эмма…
— Уверяю вас, мисс Леру получает лучшую медицинскую помощь, какая только возможна. Однако только что нам позвонил заведующий из Йоханнесбурга и велел оказывать вам любое содействие.
— Всеми возможными способами, — добавила Мэгги.
Жанетт Лау! Она знакома со многими высокопоставленными людьми. Но ей пришлось покрутиться.
— Мне нужно попасть в операционную.
Они сделали вид, что не услышали мою просьбу.
— У нас есть специальные апартаменты для особо важных гостей, которые мы хотели бы вам предложить. Очевидно, вам захочется переодеться, — сказала Мэгги.
— Мистер Леммер, оставляю вас в надежных руках миссис Падаячи. Смею вас заверить, мы к вашим услугам в любое время дня и ночи.
— Прошу вас, мне нужно поговорить с врачом Эммы… то есть мисс Леру.
— Конечно, — мягко произнесла она. — Но все хирурги еще в операционной. Давайте сначала устроим вас с комфортом. Есть ли у вас с собой какие-нибудь вещи?
Апартаменты для особо важных гостей состояли из гостиной, спальни и ванной с душем. Роскошная обстановка. Кондиционер. На стенах картины маслом. На полу ковры.
На кровати были приготовлены больничная пижама и халат. На полу стояли тапочки. В ванной имелись зубная щетка, зубная паста, бритва, крем для бритья и дезодорант. Интересно все же, что именно сказала Жанетт Лау заведующему сетью больниц Саусмед!
Я снял рубашку, пропитанную кровью Эммы. Сейчас кровь высохла и запеклась; темно-красный цвет был похож на вино.
Моя грудь напоминала абстрактную живопись: все оттенки красного, черного и багрового. Я разделся и встал под душ. Мне было холодно. Я отвернул краны на всю мощность и подставил спину под струи воды. Меня затрясло.
Эмма не должна умереть!
Не должна.
Я еще никогда не терял клиента.
Где я допустил ошибку? Поезд. Конечно, не надо было прыгать на поезд, но другого выхода у меня тогда не было.
Мне не надо было сомневаться в ней. Надо было ей верить. Трое мужчин. Вязаные шлемы. Те же самые, что напали на нее в Кейптауне. Почему? Зачем они прячут лица? Почему шлема не было на снайпере? И перчатки. Зачем им понадобились перчатки?
Надо было раньше вычислить снайпера. Надо было прижаться к стенке вагона. Прикрыть Эмму собой. Принять пулю вместо нее. Нужно было крепче прижимать ее к себе.
Эмма Леру не может, не должна умереть! Я обязан довести дело до конца, я должен охранять ее. Они еще вернутся. Я знал: она умерла. Потому что и мне самому было плохо.
Я должен защитить ее.
Я позвонил в операционную по телефону из гостиной.
— Скажите, как мисс Леру?
— Кто говорит?
— Леммер. Как мне попасть в операционную?
— Вы звоните из номера для особо важных гостей?
— Совершенно верно.
— Я вам перезвоню.
Вскоре в дверь постучали. Я открыл, надев на себя пижаму и халат. Ко мне пришли Мэгги и кругленький доктор.
— Доктору Тальярду не нравится ваше состояние.
— Со мной все хорошо.
— Как бы не так, — проворчал Тальярд. — Вы приняли таблетку, которую я вам дал?
— Доктор Тальярд… — строго проговорила Мэгги.
— Нечего меня одергивать. Вы приняли таблетку?
— Нет, док.
— Так я и думал. Кстати, меня зовут Кос. Терпеть не могу обращения док. Сейчас я сделаю вам еще один укол. Ложитесь на кровать. Мэгги, подождите за дверью.
— Доктор Тальярд, он — особо важный гость.
— Это ваши проблемы. А вот его глаза — моя проблема. Они у него как у бешеной собаки. Ну давай, приятель, ложись. Если не будешь слушаться, сделаю больно.
— Прошу вас, док, я не хочу…
— Эй! — злобно ощерился он. — Ты что, глухой? — В его голосе явственно слышалась угроза.
Я не знал, что делать. Просто стоял на месте, как болван.
Доктор Тальярд закрыл дверь.
— Будьте благоразумны. — Он заговорил негромко, непринужденно. — Не знаю, что с вами произошло, но вы получили травму, причем не физическую. Сейчас ваш мозг не работает так, как надо, и вы намерены свалять дурака. Скоро вы об этом пожалеете. Давайте немножко успокоимся. Я только что из операционной. Пока ничего нового. Однако тот факт, что они еще оперируют, уже должен вас немного утешить.
— Я должен ее защищать!
Он сильной рукой подталкивал меня к кровати, ни на миг не закрывая рот.
— Сейчас вы все равно ничего не сможете сделать. Ложитесь. Лицом вниз. Вот так. Всего один укольчик — сейчас в правую ягодицу, в левую я вас уже колол. Задерите халат… Вот и хорошо. Сейчас, совсем не больно, только немного пощиплет. Вот так, только и всего. Нет, не вставайте. Полежите тихо минутку. Дайте лекарству время, сейчас оно подействует. С его помощью вы расслабитесь. И немного поспите. Кстати, вам сейчас не помешает отдохнуть. Вы так не считаете? Подышите, вам надо наладить дыхание.
На меня как будто опустилась огромная тяжесть.
— Давайте-ка снимем тапочки. Все равно они уродские. Ложитесь под одеяло, повернитесь — вот так. Спите, приятель. Сладких снов!
22
Из сна меня выдернула боль. Боль в плече, в предплечье, в правом бедре, в левом колене. Сначала я не понял, где я. Халат задрался и мешал повернуться. За шторами, за окнами было темно. Из-за двери гостиной пробивалась полоска света.
В гостиной кто-то был. Я услышал низкий тихий голос.
Я встал с трудом — ноги подкашивались. Расправил халат. Взглянул на часы: без двадцати восемь. Я проспал почти шесть часов. Где Эмма? Я открыл дверь. В гостиной сидел инспектор Джек Патуди. Он разговаривал по мобильному телефону. При виде меня он нахмурился и сказал:
— Мне пора. — Потом он выключил телефон.
— Мартин Фитцрой Леммер, — обратился он ко мне.
Я подошел к телефону в гостиной и поднял трубку. Рядом со стулом, на котором сидел Патуди, я заметил свою черную спортивную сумку. Интересно, это он ее привез?
— Мартин, мисс Леру в критическом состоянии. Она в коме, и врачи не знают, выживет ли она. Больше они пока ничего не смогут тебе сообщить.
Я положил трубку.
— Ей нужна защита!
— У двери отделения реанимации дежурят двое моих людей.
— Те самые?
— Да, те самые. Иди сюда и сядь. Нам надо поговорить.
— Какие ты им отдал приказы? Они хоть понимают, что делать?
— Мартин, ты считаешь нас идиотами потому, что мы черные?
— Нет, Джек, я считаю вас идиотами, потому что вы ведете себя как идиоты. Кстати, один из твоих идиотов подчиненных белый. Итак, какие они получили распоряжения?
— У них есть список из двух врачей и четырех медсестер. Только они имеют право входить к ней.
— Включи в список и меня.
— Зачем? Ты что, врач?
— Она моя клиентка.
— Клиентка? Ты Мартин Фитцрой Леммер, который отсидел четыре года из шести в Брандвлее за убийство. Скажи, как ты намерен был защищать богатую молодую даму Эмму Леру?
Я не ответил. Он хорошо подготовился ко встрече.
— Что случилось сегодня? Еще одна драка на дороге, Мартин? Расскажи мне все.
Голова у меня кружилась. Все тело болело.
— Сядь!
Я остался стоять.
— Мы сняли твои отпечатки пальцев с винтовки R5 и пробили тебя по нашей базе.
— Поздравляю!
