Марк Биллингем - Погребённые заживо
— Что ж, кое-кто явно не засунул эти бредовые идеи себе в жопу, — прокомментировал Маллен. Он улыбался, хотя и был зол. — Все никак не угомонится.
— Почему вы не упомянули Фристоуна, когда мы просили составить список тех, кто мог быть на вас обижен? — спросила Портер.
— Я бы упомянул, если бы вспомнил. Но у меня в голове все перепуталось.
— Как он вам угрожал? — Торн прошел по ковру и сел на диван.
— Как обычно. Обещал «меня достать». Я должен был «еще пожалеть». В общем, чепуха, которую полицейские слышат за время своей службы десятки раз. Уж точно, его я подозреваю не больше, чем любого другого в этом списке.
— Не больше?
— А что остальные? Коттерил и Квинн? Вы их исключили из числа подозреваемых?
Торн и Портер еще не получили известий ни от Холланда с напарником, ни от Хини со Стоуном.
— Пока нет.
— Тогда прошу вас. Зачем попусту тратить столько времени и энергии на недоумков вроде Фристоуна?
— Просто мы пытаемся двигаться дальше, — ответил Торн.
— Господи…
Портер открыла было рот.
— Вы считаете, что этот человек украл Люка? — вопрос задала Мэгги Маллен.
Все присутствующие тут же повернули головы в ее сторону.
— Нет, конечно же, нет. — Маллен встал и зашел за диван, многозначительно глядя на Торна. — Разве что у него из головы совсем уж все клепки повылетали.
Портер откашлялась, но опять ей помешали начать. Торн чувствовал, как пальцы Маллена впиваются в спинку дивана.
Миссис Маллен наклонилась, чтобы затушить сигарету, потом подняла глаза и улыбнулась.
— Давайте попьем кофейку? — предложила она. — Кто хочет кофе?
— Я уже предлагал, — отрезал Маллен.
— Что ж, тогда бокальчик вина? Вы допили ту бутылку, что открыли за обедом?
Лицо Маллена побагровело:
— Ради бога, не будь такой дурой!
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне. — Ее голос выдавал возбуждение от выпитого, но ни ее лицо, ни палец, направленный на мужа, не дрогнули. — Как с куском дерьма.
Несколькими минутами позже, когда Мэгги опять открыла пачку сигарет, Торн оторвал от нее взгляд и попытался встретиться глазами с мисс Портер, но та была целиком поглощена драконами и мостами.
Скорее смущение…
Похоже, она была смущена…
Глава одиннадцатая
Публика, которая воспользовалась вечером пятницы, чтобы напиться в баре «Королевский дуб», практически ничем не отличалась от таких же заядлых выпивох в любом другом подобном заведении. Только, может быть, женщин здесь было на одну-две больше, а чернокожих и азиатов меньше, да к тому же у большинства присутствующих имелись служебные удостоверения Столичной полиции. «Дуб» считался местом дружеских посиделок всех, кто работал в участке Колиндейла и чуть дальше — в Пиль-центре. Нельзя сказать, чтобы этот паб был каким-то особенно уютным или официанты — особенно предупредительными, его основное достоинство состояло в том, что он располагался поблизости — и это оказалось гораздо более важным, чем учтивые улыбки и возможные развлечения. К тому же так сложилось, что сюда реже, чем в другие бары, заглядывали посторонние.
Торн и Портер неспешно потягивали свое пиво, изредка поглядывая на соседние столики, заставленные большими кружками с темным «Гиннессом» и светлым лагером высшего качества. Они ждали, пока легкое опьянение снимет накопившуюся усталость и затуманит сознание, отодвинув тревожившие их нерешенные вопросы на задний план.
— Ты считаешь, что Маллен всегда так много пьет? — спросила Портер.
Торн покачал головой и сделал глоток.
— Не имею ни малейшего понятия. То же могу сказать о ее сигаретах. Да и, в конце концов, их можно понять — им нужна разрядка.
Пока они от Малленов приехали в Бекке-хаус, оформили бумаги, выслушали отчеты коллег и обсудили задания на следующий день, перевалило уже за полночь. Рабочий день уже длился восемнадцать-девятнадцать часов, не меньше, а ведь многим сотрудникам чуть свет нужно было опять явиться на дежурство. И все же большинством голосов было решено, что можно и еще часок не поспать, чтобы расслабиться за кружечкой-другой пивка.
Торну такое решение далось легко.
— Я того же мнения: их поведение оправданно, — заметила Портер. — Если бы украли кого-то из моих детей, я бы уже подсела на иглу.
— А сколько их у тебя?
Портер покачала головой.
— Да ни одного. Это так, к слову…
Холланд по дороге к пабу остановился, чтобы подождать Торна и Портер, которые шли позади. Они отклонили его предложение выпить вместе, и теперь радовались тому, что избежали большой компании и могут побеседовать не спеша. Холланд сидел за соседним столиком, обмениваясь плоскими шуточками с Сэмом Каримом и Энди Стоуном. Хини, Парсонс и еще несколько сотрудников сидели в паре метров от них, по другую сторону игрального автомата. Несмотря на то что совместная работа требовала тесного взаимодействия, сейчас, вне службы, сотрудники «убойного отдела» и отдела расследования похищений держались обособленными группками.
— Завтра нам следует попытаться избежать контактов с Малленами, — намекнул Торн. — Если Тони увидит газеты, он не на шутку разозлится.
— С удовольствием воздержусь от подобных контактов. — Портер сделала глоток пива. — Кенни Парсонс вернется к ним прямо с утра, поэтому чуть позже мы узнаем от него все самое интересное.
— Маллен тут же позвонит Джезмонду или кому-то там еще, с кем привык играть в гольф, и твоему начальству влетит.
— Хигнетт дал на это добро.
— Отлично. Пусть они там вверху сами разбираются. Мы постараемся не путаться у них под ногами.
Хотя Торн и пытался разубедить в этом Тони и Мэгги Маллен, версия о том, что Люка Маллена никто силой не удерживает, а он сам скрывается после того, как убил своих похитителей, еще не была окончательно отвергнута. В результате такого несколько необычного поворота этого дела было принято решение частично снять запрет на освещение дела в средствах массовой информации. Так что информация об исчезновении Люка должна была появиться на следующий день в газетах.
Естественно, не на первых полосах.
И это не будет похоже на леденящий душу рассказ об исчезновении детей.
Просто напечатают маленькую заметочку о подростке, который пропал после занятий в школе. К заметке будет прилагаться фотография и содержаться просьба ко всем, кто располагает любой информацией о его местонахождении, связаться с полицией любыми доступными способами. И еще — обращение к самому мальчику, на случай если он прочитает газету, поступить так же.
— Честно сказать, Хигнетта нельзя винить.
— Зато можно считать его козлом!
— Он просто не хочет неприятностей на свою голову, — заметила Портер. — Это прямое обращение к свидетелям. Плюс сообщение для самого паренька, если он все-таки где-то прячется и боится идти домой. Пока у нас не будет доказательств того, что Люка кто-то удерживает силой, Хигнетт побоится рисковать своей задницей и отбросить эту версию. Его уж точно по головке не погладят, если вдруг окажется, что именно так все и произошло.
— Именно так и не происходило.
— Мы можем себе позволить быть настолько уверенными. Но начальству приходится быть более осмотрительным и принимать во внимание даже такие маловероятные сценарии. Таким образом Хигнетт перестраховывается.
— Он-то перестраховывается, а похититель увидит завтрашние газеты и пришлет нам несколько пальцев Люка Маллена, завернутых в эти газеты.
Портер пристально посмотрела на него, в конце концов ее губы расплылись в улыбке и она засмеялась от этого комичного предположения. Торн не мог более удерживать серьезную мину и тоже рассмеялся. Они продолжали пить пиво, расправились с четырьмя пакетиками чипсов, и тут Торн понял, что, возможно, Портер и права. То, что Хигнетт собирался привлечь прессу, имело кое-какой смысл. Кроме того, у них не слишком-то густо было с предложениями, что делать дальше, — «ниточки» обрывались одна за другой.
Когда зарезали Конрада Аллена и Аманду Тиккел, Гарри Коттерил возвращался из похода по пивнушкам. Его «Транзит» был доверху забит дешевым бельгийским лагером. На след же Филипа Квинна напасть так и не удалось, но его подружка давала голову на отсечение, что он где-то в Ньюкасле. Он так ее достал, что она даже рассказала полиции, какие именно законы он нарушает, пока находится там. Своими показаниями она обеспечила ему алиби — все это звучало чертовски правдоподобно.
Что касается убитых, ничего из обнаруженного полицией не помогло пролить свет на это дело. Были проанализированы основные события из жизни Аманды Тиккел: богатые родители; автомобильная катастрофа, в которой погиб ее отец, когда она была еще совсем маленькой; подростковый бунт, выход из-под контроля, что в конце концов вылилось в пристрастие к наркотикам. Вместе с тем, что уже было известно о Конраде Аллене, складывалась довольно четкая картинка третьесортных Бонни и Клайда, однако ничто не указывало на человека, который мог бы их нанять. Полиция опросила нескольких вероятных наркодилеров, отрабатывая версию о том, что Аллен и Тиккел решились на похищение, чтобы расплатиться с долгами за наркотики. Из этой родилась еще более «изящная» версия, по которой сам наркодилер, будучи в курсе происходящего, решил завладеть всеми деньгами единолично и провернул это дельце, убив Аллена и Тиккел и забрав Люка. Но где же требование выкупа?
