Карин Жибель - Укус тени
Бенуа прекрасно знает эту местность. Он частенько слонялся здесь, будучи еще мальчишкой, да и в более взрослом возрасте ему не раз доводилось бегать тут по воскресеньям на длинные дистанции трусцой. Однако сегодня ему предстоит выступить в роли спринтера.
— Тут? — спрашивает Лидия, притормаживая машину.
— Да…
Автомобиль сворачивает на грунтовую дорогу. Ночной лес производит на Бенуа сильное впечатление. Однако еще более сильное впечатление на него производит женщина, сидящая слева от него за рулем: четкий профиль ее напрягшегося лица, хищные глаза, всматривающиеся в темноту, решительность… Бенуа изо всех сил пытается храбриться.
— Стой!
Лидия резко тормозит и поворачивается к Бенуа.
— Это здесь?
— Да.
— Ты убил ее именно здесь? — уточняет Лидия свой вопрос.
— Да.
Снова приведя машину в движение, она сворачивает чуть-чуть вправо, останавливает ее на обочине и глушит двигатель. Воцаряется жуткая тишина. В кажущемся сейчас неприличным свете фар Лидия рассматривает место, где некогда разыгралась трагедия. Только прерывистое дыхание Бенуа нарушает зловещее ночное безмолвие.
— Расскажи, как это было…
Бенуа вздрагивает.
— Я тебе уже рассказывал!
Лидия приставляет ствол пистолета к горлу Бенуа. Любая непродуманная фраза может обойтись ему очень дорого.
— Я хочу узнать абсолютно обо всем… Обо всем, что ты с ней сделал, мерзавец!
Ствол пистолета скользит вниз и останавливается возле промежности. Однако Бенуа не может опустить голову, чтобы увидеть это, а потому Лидия для убедительности надавливает стволом между ног, заставляя его вскрикнуть.
— Рассказывай…
— Что я должен тебе рассказать?! — стонет Бенуа.
— Все!
— Я думал, ты хочешь найти ее…
— Это чуть позже. Сначала ты расскажешь мне обо всем в деталях. Я хочу знать. Давай, а не то я сделаю из тебя евнуха, понятно?
Она еще сильнее надавливает ему стволом пистолета между ног, заставляя его сморщиться от боли.
— Ты только не нервничай, прошу тебя, — бормочет Бенуа.
Он с трудом восстанавливает дыхание и напрягает свой мозг, похожий, как ему кажется, сейчас на корабль, дрейфующий среди айсбергов, столкновение с которыми грозит гибелью.
— Я… я привез ее сюда… Затем я заставил ее… Я ее изнасиловал.
— Как?
Бенуа, удивленный, таращится на Лидию.
— Что значит «как»?
— Я хочу знать все подробности, Бен… Неужели ты этого еще не понял?
Лидия водит пистолетом по ноге Бенуа: ствол скользит вниз до колена, затем движется в противоположном направлении. Бенуа чувствует, что, несмотря на холод, его прошибает потом. Ледяным потом.
— Я взял ее силой, разве непонятно?
— Ты заставлял ее делать всякие… гнусные штучки?
Час от часу не легче. Ему уже становится дурно.
— Нет… Ничего подобного я ее делать не заставлял… Клянусь тебе.
— Где это происходило?
— На заднем сиденье.
— Она тебя умоляла не трогать ее?
Бенуа молчит, и Лидия опять надавливает стволом пистолета ему между ног, заставляя его морщиться от боли.
— Нет. Она была сильно напугана… Я убил ее очень быстро.
— Я уверена, что ты мне лжешь, дерьмо вонючее!
— Я не лгу! Я… я ее задушил, она умерла очень быстро… А затем я ее закопал… Недалеко отсюда.
— А как ты выкопал яму?
Дурацкий вопрос! Конечно же, не чайной ложкой!
— Я… Лопатой…
— Лопатой? Вряд ли ты возил в багажнике своего автомобиля лопату. Если, конечно, ты не планировал это убийство заранее.
«Уместное замечание, — думает Бенуа. — Мне нужно было придумать что-нибудь более правдоподобное. Ну и дурак же я!»
— Я угадала, да? Орелия была уже не первой твоей жертвой! До нее были и другие!
«Думай, Бенуа!»
— Нет! Как только я ее убил, меня охватила паника… Я запихнул ее в багажник и поехал в гараж своего отца, чтобы взять какой-нибудь инструмент. Потом я вернулся сюда и закопал ее. Теперь я тебе все рассказал.
Ствол пистолета по-прежнему находится у него между ног.
— Ты подохнешь, мразь… И поверь мне, твоя смерть не будет ни быстрой, ни безболезненной!
— Не надо, Лидия! Я ведь тебе во всем признался… Ты можешь сдать меня в полицию… Я не хочу умирать!
— Именно такие слова тебе говорила и моя сестра, правда? «Я не хочу умирать…»
— Она не успела ничего сказать… Все произошло слишком быстро!.. Я и сам потом не мог понять, почему я совершил это ужасное преступление… Если бы ты только знала, как я раскаивался! Я думал об этом днем и ночью… Я все время вспоминал ее!
— Ты опять лжешь, Бен!
Бенуа начинает плакать. Ему теперь даже не нужно притворяться.
— Ты покажешь мне, где она лежит…
— Хорошо. Все, что ты хочешь… Но ведь вокруг ничего не видно… Как мы сможем тут что-то найти?
— Не переживай, я все предусмотрела.
Лидия выходит из автомобиля, открывает багажник и вытаскивает из него мощный фонарь. Затем она развязывает шнурок, сдавливающий шею Бенуа.
— Выходи!
Бенуа с трудом выбирается из машины — и его тут же ослепляет направленный ему прямо в лицо яркий свет фонаря.
— Ты пойдешь впереди. Я — следом за тобой… И если ты хотя бы попытаешься сделать какую-нибудь глупость, то, клянусь, очень сильно пожалеешь об этом!
— Хорошо… Но что ты будешь делать, когда мы найдем это место? Заставишь меня копать, да?
— Ты что, держишь меня за полную дуру? Чтобы ты смог копать, мне пришлось бы снять с тебя наручники, а я этого делать не собираюсь! Пока я просто хочу, чтобы ты отвел меня к моей сестре…
Она захлопывает дверь автомобиля.
Бенуа углубляется в лес, Лидия следует за ним по пятам.
Бенуа думает, что ему необходимо выбрать подходящее место — такое, где ему было бы удобнее дать деру. Однако сначала нужно подождать, чтобы его глаза привыкли к темноте.
Они идут минут десять по узкой, еле заметной тропинке.
— Еще далеко? — сердито спрашивает Лидия.
— Мне сейчас трудно ориентироваться, — оправдывается Бенуа. — Но я уверен, что это где-то здесь…
— Ищи быстрее, а то я уже начинаю терять терпение!
— Это где-то рядом, я уверен!
Он еще некоторое время идет вперед, а потом вдруг резко останавливается на небольшой полянке, посреди которой стоит могучий дуб.
— Это здесь… Возле того валуна.
Лидия направляет свет фонаря на огромный валун, находящийся неподалеку от дерева. Здесь, на месте гибели сестры, ее охватывает волнение и она на пару секунд забывает о своем пленнике. Бенуа, интуитивно почувствовав это, бросается на женщину, как разъяренный бык, и ударом плеча опрокидывает ее наземь. Лидия тут же вскакивает на ноги, но Бенуа, изловчившись, ударом ноги выбивает у нее из руки пистолет и наносит сильный удар головой в лицо, снова опрокидывая ее. Затем он резко поворачивается и бросается наутек.
Бежать по лесу с руками, заведенными за спину и стиснутыми наручниками, — занятие не из легких. Однако Бенуа, гонимый инстинктом самосохранения, мчится вперед с рекордно высокой скоростью. Он легко оставил бы позади себя и чемпиона мира по бегу на сто метров, если бы тому вдруг взбрело в голову потренироваться в этих местах посреди ночи.
Лидия — уже опять на ногах. Она поднимает с земли фонарь и пистолет, а затем — со сверкающими от гнева глазами и окровавленным от полученного удара лицом — бросается вслед за Бенуа. Сейчас она похожа на тигрицу, которая преследует ускользнувшую у нее из-под носа добычу.
Бенуа останавливается, чтобы дать хотя бы небольшую передышку легким, которые, как ему кажется, вот-вот начнут разрываться от перенапряжения.
Он бежал сломя голову не более трех минут, но его силы уже почти истощились. Прислонившись к шершавому стволу дуба, Бенуа пытается восстановить дыхание. И вдруг он чувствует, что на его торсе что-то вибрирует, а затем раздаются какие-то звуки, причем очень и очень громкие!
Мобильный телефон! Он лежит во внутреннем кармане его пальто. Только это явно не его мобильный телефон.
По-видимому, эта мерзавка положила в карман его пальто свой мобильный телефон!
Ему необходимо срочно избавиться от этого «доносчика», но как он сможет это сделать, если у него нет возможности дотянуться до него руками?
Она все предусмотрела! И откуда у нее столько ума?
Бенуа замечает луч света, движущийся зигзагами между деревьями по направлению к нему.
— Вот ведь дерьмо!
Он снова бросается наутек, однако чувствует, что его сердце не выдержит этой бешеной гонки. Холодный ночной воздух обжигает легкие, а страх вызывает головокружение.
Лихорадочно мечущийся луч света неуклонно приближается к нему. Эта рыжеволосая стерва бежит за ним уже едва ли не по пятам. Она не даст ему уйти.
