Джеймс Гриппандо - Смерть в кредит
– Давайте не будем упражняться в острословии. Я не для того пришел, – ответил Джек.
Взгляд Эрнесто, задумчиво блуждавший по водной глади, остановился на визитере.
– Тогда зачем вы пришли?
– До меня дошли слухи, что вы заплатили выкуп.
– Мерзавцы, – проговорил он с досадой. – В ФБР сидят одни болтуны.
– Не лицедействуйте, Эрнесто. Я ни на минуту не поверю, что вы намеревались сохранить это в тайне.
– Вы не понимаете, что такое жить под страхом очередного похищения. В нашем кругу это будничная правда жизни. Если станет известно, что из меня легко вытрясти увесистый куш, мне только и останется, что набивать почтовый ящик кипами неподписанных чеков.
– Интересный подбор слов, – заметил Джек. – То есть то, что вы вчера отдали за Мию, называется увесистым кушем?
– Сколько я уплатил – не вашего ума дело.
Джек взглянул на черную гладь воды. Неужели Мие суждено разделить участь Эшли Торнтон – погибнуть в темной бурлящей ловушке?
– Нет, меня это тоже касается.
– Я глубоко тронут вашим благородством, но в такой жертве нет необходимости. Я всегда был для Мии защитником и останусь им до конца.
– Я заметил, вы переметнулись на другую сторону. И давно вы подались в защитники Мии?
– Оставьте издевки. Она называла меня так еще до брака.
Джеку вспомнился разговор с Эмилией – та сослалась на слова Мии, утверждавшей, что вышла замуж за Эрнесто по соображениям безопасности.
– От чего вы ее защищали?
– От прошлого – так скажем.
– А именно?
Дохнуло теплом, ветерок прошуршал в кронах, будоража листву. В воду плавно опустилась горстка листьев.
– Если не ошибаюсь, теперь вы и сами знаете, что до встречи со мной Мии не существовало.
– Никогда еще не слышал настолько эгоистичных высказываний от женатого человека.
– Эгоизм тут ни при чем. Понимайте меня буквально. Попробуйте порыться в ее прошлом, и ничего не найдете.
– С эмигрантами такое случается. Насколько я в курсе, до встречи с вами Мия жила в Южной Америке.
– Не тот случай. Повторяю: Мии не было, в прямом смысле слова.
Джек внимательно смотрел на его лицо, вглядывался в загадочные темные глаза. Наконец спросил:
– Тогда кто же она?
– В каком смысле?
– Скажите, кто она на самом деле.
– Мия – моя жена, господин Свайтек. Это единственное, что вам пристало знать.
Джек проигнорировал сарказм.
– У агента Хеннинг имеется своя версия на этот счет. Она считает, что Мия когда-то стала жертвой сексуального насилия. Этим легко объясняется отсутствие у нее прошлого. Пострадавшие нередко прибегают к смене имен и фамилий.
Салазар, отстраненно глядя на водопад, спросил:
– Так вы считаете Мию жертвой?
– Пока не знаю. С моей адвокатской привычкой я не верю тому, что утверждает ФБР. Я бы не сказал, что гипотеза о программе защиты свидетелей так уж неправдоподобна.
Джек пристально вглядывался в лицо собеседника, но так и не уловил никакой реакции, и если высказанное им предположение было верно, Салазар на приманку не клюнул.
– Вы ее любите? – вдруг спросил тот.
Вопрос прозвучал обыденно, но на Джека подействовал как пощечина. Слишком резко Салазар сменил тему, а кроме того, совсем не хотелось откровенничать перед обманутым мужем.
– А вы?
– Помните: я заплатил выкуп, а не вы.
– Не хочу показаться грубым, но, когда дело касается выкупа, размер все-таки имеет значение. Особенно если другая версия Хеннинг окажется верна.
– Какая еще версия?
Джек колебался. Он не мог взять на себя смелость и изложить свои домыслы под видом версии агента Хеннинг, и все-таки был уверен, что из ее слов у него сложилась правильная картина.
– Богатый муж, жена, терпящая жестокое обращение, отсутствие брачного договора. Если похититель не примет выкуп, то с финансовой точки зрения вы внакладе не останетесь.
На лице Салазара вспыхнула злоба.
– Как же я устал от всего этого… Сначала ФБР со своими обвинениями, теперь вы. Делаете из меня какое-то чудовище. Эта женщина была моей женой. Да неужели можно остаться равнодушным после тех зверств на видео и ничего не предпринять?
– Я не утверждаю, что вы остались в стороне. Вопрос в другом: достаточно ли вы заплатили.
– А кто, черт побери, назначил вас моей совестью, Свайтек? Я отдал достаточно. В том «дипломате» лежало пятьсот тысяч долларов, ясно? Отвалил полмиллиона за жену, которая спит с другим. Много вы знаете мужей, которые готовы проявить такое сострадание к гулящей женщине?
Джек смолчал. Он переваривал цифру, которая воистину потрясала воображение.
– И не вам меня судить, – продолжил Салазар. – Уж вы-то, я думаю, и гроша ломаного не дадите. Насколько я помню, вы сами во всеуслышание признались, что не намерены раскошеливаться. Такое у вас сострадание?
– Я сделал все, что должен был сделать, – проговорил Джек. Впрочем, в сравнении с названной Салазаром цифрой это звучало не совсем правдиво.
– А я сделал гораздо больше. И если кто-то считает по-другому, пусть отправляется ко всем чертям. – Салазар сдвинул кресло и отвернулся от собеседника, давая понять, что разговор окончен. – А теперь исчезните, Свайтек. С меня взятки гладки, к тому же я жду звонка.
Напоминание о звонке и об окончательном решении похитителя захолонуло душу. К разговору добавить было нечего, Джек встал и направился к кованым воротам, оставляя рассерженного мужа Мии предаваться тяжким думам у черной глади воды.
Глава 30
Обратный путь показался настоящей морокой. Нескончаемое строительство вылезло на проезжую часть, так что дорожникам пришлось перегородить встречную полосу и перенаправить движение, заняв несколько правых полос. В итоге складывалось впечатление, что ты попал в Англию. Отец Джека, бывало, говаривал: «Знаешь, сынок, если вдруг все летит к тебе навстречу, то скорее всего ты попал в Англию». Это подобие юмора было максимумом того, что сейчас воспринимал мозг Джека. Да, не так представлялся ему будущий разговор с Салазаром. Теперь предстояло в корне пересмотреть свой взгляд на Мию и ее похищение. Правда ли, что он ее последняя надежда, или это предположение ошибочно и он просто сует нос не в свои дела?
Вдруг сотовый телефон разразился слащавой песенкой на тему «сексуального излечения». Эту старую вещицу закачал ему в телефон Тео – обожает он всякие телефонные штучки-дрючки. Джек не особо любил такую музыку, но она была куда лучше, чем последняя фишка, которую исподтишка устроил ему Тео, – при звонке трубка начинала томно голосить: «Я женщина! Женщина!»
– Алло, – проговорил Джек, приложив «раскладушку» к уху и кое-как удерживая руль одной рукой. Он успел нажать кнопку «прием», прежде чем включилась голосовая почта. Ответили не сразу, и Джек даже подумал, что опоздал и голосовой ящик перехватил звонок.
– Привет, Свайтек. Это снова я.
Не узнать этот леденящий душу механический голос было невозможно: похититель. Джек машинально сбросил скорость чуть ли не вдвое.
– Не ожидал, что ты откликнешься, – проговорил он.
– И зря. Ведь ты – ее последний шанс. Так до сих пор этого и не понял?
– То есть я могу ей чем-нибудь помочь?
– Какой сообразительный.
– Не люблю я в гадалки играть, предпочитаю разговор по существу. Если ты конкретно скажешь, что тебе нужно, думаю, мы сработаемся.
– Во-первых, я хочу услышать от тебя, что в статье, которую я прочел утром в газете, есть одна опечатка.
– Ты о статье Малоуна?
– Ну не Братца же Кролика.
Джек еле тащился в среднем ряду, и машины по обе стороны пролетали мимо. В него чуть не въехал мусоровоз – Джек едва успел крутануть руль вправо.
– А конкретнее, какая часть статьи должна быть с опечаткой?
– Ну уж явно не твое признание о том, что ты охаживал жену Салазара. Судя по пленкам, которые он мне выслал, этот факт неоспорим.
– Салазар прислал тебе пленки? – Джек удивился, но шокирован не был.
– Ну да, вместе с выкупом.
Джек колебался. Он не хотел спровоцировать у похитителя неадекватную реакцию – мало ли как тот воспримет проявление любопытства. Впрочем, другой возможности задать вопрос о сумме в ближайшее время могло и не представиться.
– А могу я поинтересоваться, сколько он…
– Э-э, парень, он вложил в кейс одну-единственную физиономию Эндрю Джексона.
– То есть?!
– Ты же хотел узнать, сколько он заплатил? Двадцать долларов.
– Что-то не догоняю. Я правильно понял? Эрнесто положил в кейс…
– Да-да, все верно. Двадцать долларов. Стоимость дешевой потаскухи. Это то, чего стоит его жена.
Джек не нашелся с ответом, да и не знал, уместны ли тут комментарии. Было ясно одно: либо Эрнесто солгал про полмиллиона долларов, либо похититель пудрит ему мозги. Впрочем, по телефону этого не выяснить.
