Ульрих Хефнер - Завет Христа
Соломон Поллак сунул руку в карман куртки.
— Мне уже не терпится услышать ее, — заявил он и достал пачку банкнот.
— Джина Андреотти из группы профессора была найдена убитой, — таинственно прошептал Гидеон.
Соломон вернул купюры в карман куртки.
— Я давно это знаю и плачу тебе только за новости, понимаешь?
Гидеон удивленно посмотрел на Соломона.
— Откуда ты это знаешь?
— Дошли слухи, — ответил Поллак.
— Этого не может быть: кроме профессора и его самых близких сотрудников, еще никто не в курсе. Я услышал это краем уха, когда они разговаривали. Они хотят, чтобы никто не знал о происшествии, пока консул не сообщит семьям погибших. Так как же ты мог услышать об этом? Разве только…
Понимание пришло к Гидеону посреди предложения, и он прикусил язык.
— Жаль, — сказал Соломон Поллак.
— Чего… чего жаль? — пробормотал Гидеон.
— Теперь ты, похоже, больше не сможешь праздновать второй день рождения, — холодно ответил Соломон Поллак.
В его руке появился пистолет. Два выстрела разбились о фасады домов в пустынном переулке, рядом с русским кварталом.
18
Иерусалим, раскопки у дороги на Иерихон…
Погруженный в свои мысли, Том тупо таращился на чашку, которую держал обеими руками. В большой палатке, где обычно обедали рабочие и помощники, из-за чего в полдень здесь было полно проголодавшихся людей, царило мрачное молчание. Профессор Джонатан Хоук и Жан Коломбар сидели, закрыв лица руками.
Мошав приказал рабочим возвращаться в свои палатки или вообще уезжать домой. Сегодня работать никто не будет. В районе раскопок органы безопасности израильской армии продолжали искать мины.
Яара налила себе еще кофе. Ее глаза были красными от слез.
— Это был несчастный случай. — Голос Жана Коломбара разорвал тишину. — Нелепая случайность. Ничего здесь не поделаешь. Я думаю, нужно собрать вещи и исчезнуть отсюда. Эти раскопки начались под несчастливой звездой.
— Джина убита, — ответил Мошав. — Это не было случайностью.
— Наверное, — согласился Жан. — Я надеюсь, что полиция найдет этого ублюдка и бросит его в самую темную дыру, которая только есть в Израиле. Но убийство никак не связано с раскопками.
— Ты действительно в этом уверен? — уточнил Том.
— На что ты намекаешь? — удивился Жан. — Ты ведь не думаешь…
— Именно: я думаю, что нас хотят отсюда прогнать, — перебил его Том. — С тех пор как мы начали проводить здесь раскопки, постоянно что-нибудь случается. Никто не знает, куда подевался Рафуль. Возможно, он тоже давно мертв.
— Должно быть, ты шутишь. Кому нужно прогонять нас отсюда?
Том посмотрел Жану Коломбару в глаза.
— Разве Хаим Рафуль не говорил, что не доверяет католической церкви и опасается, как бы она не воспользовалась своим влиянием, чтобы не допустить этих раскопок? Что, если он прав?
Жан покачал головой.
— Это все выдумки. Ты ведь и сам знаешь, какая мания начинается у Рафуля, если речь заходит о церкви. Это уже патология, и никто еще не воспринимал его всерьез.
Мошав встал и выглянул наружу.
— Они по-прежнему ищут мины.
Жан тоже встал и подошел к Мошаву.
— Земля, которую привезли сюда, небезопасна, ведь она доставлена из Старого города. Израиль — определенно не мирная страна. Я бы не удивился, если бы они нашли и другие мины.
Профессор Джонатан Хоук откашлялся.
— Это принципиальный вопрос: продолжаем мы работу или нет. После всех этих случаев я ни от кого не могу требовать остаться. Я сам не уверен, как следует поступить.
— Мне совершенно ясно одно: мы пришли, чтобы раскопать римский гарнизон. Раскопки еще не закончены.
Жан обернулся.
— Рафуль никогда не интересовался этим гарнизоном, его заботила только лишь могила крестоносца. Неизвестно, откуда он узнал, что в этом районе в земле таится крестоносец, но мне ясно, что он просто использовал нас в своих собственных целях.
— Проведение раскопок нам поручил университет Бар-Илан, — возразил Мошав. — Именно он финансирует раскопки и платит нам зарплату. Рафуль — просто сотрудник университета. Не следует переоценивать его положение.
— Я считаю, что Мошав прав, — согласился Том. — Наш заказчик — вовсе не профессор, мы работаем на университет. И зарплату свою я уже получил, так что продолжаю работу.
Яара поддержала его.
Профессор Джонатан Хоук попросил слова.
— На свой счет я уже все решил. Смерть Аарона потрясла нас всех, и убийство Джины — ужасное преступление, но Том прав. Мы работаем по поручению университета Бар-Илан, и ни Хаим Рафуль, ни происшествия с Аароном и Джиной ничего в этом не меняют. Мы должны быть осторожнее и учитывать возможность наличия мин на этой территории. Но цель нашей экспедиции еще отнюдь не достигнута. Я считаю, что и Джина, и Аарон хотели бы, чтобы мы продолжали работу. Я остаюсь здесь. Но я не стану сердиться, если кто-то уедет ввиду обстоятельств.
Яара, Мошав и Том кивнули.
— Мы остаемся! — решительно заявила Яара.
Том отодвинул чашку.
Жан Коломбар глубоко вздохнул и посмотрел в безоблачное небо.
— Хорошо, — согласился он. — Я тоже остаюсь. Давайте выкопаем остатки римского поселения и будем молиться Богу, чтобы судьба снова не поломала нам все планы.
Джонатан Хоук кивнул Жану.
— Завтра я поговорю с деканом Ерудом и сообщу ему наше решение.
Иерусалим, министерство древностей…
— Пожалуйста, сядьте, — сказал чиновник и предупредительно указал на стул с мягкой спинкой.
Отец Леонардо поблагодарил и сел.
— Я так рад вашему приходу, — начал высокопоставленный чиновник. — Гости из Рима в последние годы редко навещают нас.
Священник улыбнулся.
— Позвольте передать вам привет от кардинал-префекта. Хотя католическая церковь и редко обращается к вам, мы тем не менее помним, что здесь находится Святая земля, в которой жил и проповедовал Иисус из Назарета. И следы его деяний здесь настолько живы, что его присутствие все еще чувствуется, даже если находишься далеко от Рима.
Чиновник кивнул, полностью соглашаясь с ним.
— Чем могу служить?
Отец Леонардо откинулся на спинку стула.
— Рим очень интересуется, как идут раскопки в долине Кидрона. Я уже установил контакт с деканом Ерудом из университета Бар-Илан, который и заказал проведение раскопок. Обнаружение крестоносца вызвало настоящую сенсацию в Риме. Это часть Завета нашей церкви, которая неотделима от истории Святого престола. Одним словом, мы бы хотели участвовать в проведении раскопок.
Чиновник, похоже, удивился.
— Вы еще не слышали, что в том районе произошел несчастный случай?
Отец Леонардо покачал головой.
— Очевидно, там взорвалась мина. Есть погибшие и раненые. Нельзя исключать, что там есть и другие мины. Мы решили приостановить работы. Только когда военные эксперты гарантируют безопасность территории, мы подумаем о выдаче нового разрешения на проведение раскопок.
Отец Леонардо смутился.
— Я ничего не знал об этом происшествии, — заметил он.
— Несколько месяцев назад в районе Храмовой горы проводились ремонтные работы. Кроме того, прокладывали новые дороги. Эти работы наталкивались на значительное сопротивление нескольких радикальных групп. Выкопанную во время работ землю, недолго думая, навалили перед воротами города. Мы полагаем, что мины заложили террористы, выдвинувшие наглое требование прекратить строительные работы у Храмовой горы. Тем не менее по непонятным причинам они не взорвались. То, что тогда оказалось счастливым обстоятельством, теперь привело к фатальным последствиям в районе раскопок. Часть вышеупомянутой земли в западной области района раскопок насыпали именно там. Пока мы не будем уверены в том, что в земле больше не осталось никаких взрывных устройств, мы не можем разрешить дальнейшее проведение раскопок. Но вы, конечно, это понимаете.
Отец Леонардо кивнул.
— Разумеется, если дела обстоят таким образом, то защита человеческой жизни прежде всего. Однако я думаю, мое наглое требование не напрасно, ведь сокровища из прошлого все еще дремлют там. Когда-нибудь работы непременно продолжатся, а это и в ваших интересах. Тогда университет Бар-Илан поделится работой, а также издержками, с католической церковью. В конце концов, мы не в первый раз проводим раскопки в вашей стране.
— Если это согласовано с университетом Бар-Илан, то у нашего учреждения определенно нет никаких возражений. Здесь речь идет не о личных интересах, а о сохранении истории для наших детей и внуков.
Отец Леонардо встал и протянул чиновнику руку.
— Из этого и исходите. Благодарю, что нашли для меня время.
