Лоренс Гоф - Сэндсторм
С улицы донесся звук металла, за которым последовал короткий, исполненный боли крик.
Чарли усмехнулся – впервые за несколько недель. Что ж, денек, похоже, обещает быть неплохим.
Глава 2
Магдалена-Вэлли, Колумбия
Хьюби Свитс провел последние полчаса в наблюдениях за Мунго Мартином, который таращился на большого жука, что медленно полз по дулу его винтовки. Дуло покрывал тонкий слой смазки, на котором блестели капли воды. Жук продвигался вперед очень осторожно, каким-то немыслимым зигзагом, словно пытался изобразить жизненный путь человека. Панцирь жука, испещренный ярко-оранжевыми пятнышками, отливал зеленым, черную головку венчали устрашающего вида жвала. В длину насекомое было никак не меньше трех дюймов; казалось, оно способно развить весьма приличную скорость, однако сейчас явно не хотело рисковать – ползло улиткой, поочередно переставляя лапки.
Свитс повернул голову и взглянул на часы на руке Мунго.
Двадцать две минуты десятого. Выходит, они торчат здесь четыре с лишним часа. С самого рассвета в парной джунглей!
Время тащится не быстрее жука. Хьюби отчаянно скучал.
Ему вдруг захотелось крикнуть, да погромче, однако он одернул себя, пихнул Мунго под ребра и прошептал:
– Как насчет пари?
– По поводу? – отозвался Мартин, который утратил к жуку всякий интерес и теперь пристально разглядывал узкий язычок джунглей, отделявший приятелей от плантации коки площадью в два или три акра; листья растений сверкнули в лучах солнца, точно посеребренные.
– Ставлю пять тысяч песо, что жук к девяти тридцати доползет до мушки.
– А который час?
– Девять двадцать три.
– Пять штук… Сколько это будет в настоящих деньгах?
– Около двадцати баксов.
– Считай, что они мои. – Мунго напряг мышцы ноги, ибо почувствовал, что те вновь начинает сводить. Да, старость не радость…
Несколько минут спустя Свитс издал нечто вроде шипения. На дальнем конце плантации мелькнуло что-то белое, мелькнуло – и исчезло, будто ничего и не было. Свитс щелкнул предохранителем и перевел его в положение автоматической стрельбы.
– Где? – справился Мартин.
– Справа.
Их было пятеро – четверо вооруженных с ног до головы индейцев и высокий худой белый в белом же костюме, из-под которого виднелась бледно-розовая рубашка. Белая шляпа с широкими полями, темные очки… Компания выбралась из кустарника ярдах в пятидесяти слева от того места, которое наметил для себя Свитс. Разумеется, эта погрешность в вычислениях не имела ни малейшего значения. Колумбийцы – смуглые, широкоскулые, представители одного из четырехсот с хвостиком местных племен – устремились через поле.
Свитс ждал, что они вот-вот разбегутся в разные стороны, но так и не дождался. Индейцы, похоже, забыли, где находятся; они словно вышли на прогулку. Белый вел себя поосмотрительней: выждал минут пять и лишь затем присоединился к своим спутникам, покинув укрытие в тени деревьев.
– Думаешь, все? – спросил Свитс. – Только пятеро?
– Сдается мне, да. – Мунго привстал на колено, стряхнул жука и прицелился. Жук упал на траву, засучил всеми шестью лапками, будто продолжая куда-то ползти, и медленно закружился по часовой стрелке.
– Их пятеро, а нас двое, – проговорил Свитс. – Как бы нам угостить мерзавцев, чтобы оказаться на равных?
– Кто не успел, тот опоздал. Стреляй, и вся недолга. Церемониться нечего, сами напоролись.
– Мне нравится твоя решительность, – усмехнулся Свитс.
Четверо колумбийцев и белый преодолели ярдов двадцать. Белый сунул руку в карман пиджака, достал нож и принялся надрезать стебли, проверяя, поспел ли урожай; на хромированном лезвии заискрились блики солнечного света. Индейцы, утратив часть прежней беззаботности, настороженно оглядывались по сторонам. Свитс знал по опыту, что с началом перестрелки противники – те, кто уцелеет, – попадают на землю и поползут куда глаза глядят, продираясь сквозь заросли коки, столь густые, что быстро из них не выскользнуть.
– Ты первый, – сказал Хьюби. – Я буду на подхвате.
Мунго прижался щекой к пластиковому прикладу винтовки, поймал в прицел вторую от воротника пуговицу на розовой рубашке, обладатель которой, слегка подавшись вперед, рассматривал свежесрезанный лист коки. Мунго глубоко вздохнул, задержал дыхание, выдохнул половину набранного в грудь воздуха и три раза подряд нажал на курок. Человек в розовой рубашке круто развернулся, вскинул руки над головой, словно выражая готовность сдаться. Он выронил нож, который, прежде чем упасть в траву, сверкнул напоследок на солнце; на белом пиджаке проступило алое пятно. Мунго установил предохранитель на автоматическую стрельбу и залпом опустошил магазин, ведя огонь по-над землей. Белый повалился лицом в заросли коки. Колумбийцы не показывались.
Мартин вставил новый магазин, и тут у него над ухом рявкнул гранатомет Свитса. В том месте, куда угодила граната, наметилось какое-то движение. Внезапно из травы выскочил индеец. Он что-то закричал и бросился бежать. Мунго взял его на мушку, но выстрелить не успел, ибо именно в этот миг взорвалась граната. Бум! Колумбиец взлетел в воздух, словно подкинутый батутом. Следом к небу взмыли куски земли и ошметки растений, которые затем обрушились на плантацию этаким подобием града. Свитс выстрелил еще раз.
– Дерьмо, – пробормотал Мунго.
Свитс поглядел на него и ухмыльнулся. Мартин медленно поднялся. В ту же секунду раздалась автоматная очередь. Судя по звуку, «узи». Пули растерзали листву в нескольких футах над головой Мартина. Он рухнул навзничь; сверху на него посыпались ветки и продырявленные листья.
– Нашел, – сообщил Свитс. – Отличная работа.
Гранатомет рявкнул в третий раз. По плантации заметался, приволакивая ногу, колумбиец – раненый, перепуганный до полусмерти. Мунго перевел винтовку на полуавтоматическую стрельбу, поймал индейца на мушку и метким выстрелом уложил на землю. Свитс, по-видимому, не желал отставать от приятеля. Прогремело очередное «бум», и к небу вновь взметнулся фонтан земли вперемешку с частями растений.
– Хватит, – произнес Мунго.
– По-моему, один все же улизнул.
– Вот и хорошо. Он расскажет своим дружкам, что с нами лучше не связываться.
– У меня осталось пять гранат.
– Ну и что? А у меня раскалывается голова. Что за паршивая страна! На сто миль в округе ни единой таблетки аспирина! – Мунго пошарил в нагрудном кармане, извлек пачку «Винстона». – Будешь?
– Естественно, – отозвался Свитс, не спуская глаз с плантации. В джунглях было тихо; после грохота разрывов, треска очередей и криков раненых тишина казалась почти невероятной. Кто сказал, что животные лишены слуха?
Мунго протянул Свитсу зажженную сигарету. Некоторое время они молча курили, сидя на корточках под широкими, сверкающими на солнце листьями. Мунго раздавил окурок каблуком и уставился на жука, который по-прежнему лежал на спине, суча лапками. Свитс ткнул насекомое палкой; жук раздраженно дернулся и издал звук, похожий на щелчок в трубке телефона.
– С этой тварью явно что-то не так, – проговорил Хьюби.
– Про нас можно сказать то же самое, – отозвался Мунго.
– Говори за себя, сосунок. – Свитс перевернул жука на живот, а затем вместе с Мартином направился на плантацию посмотреть, какой разор они учинили.
У белого обнаружился в костюме пиджака французский паспорт, изрешеченный пулями из винтовки Мунго и залитый кровью. Свитс вытер документ подолом рубашки убитого и попытался разобрать, что там написано.
– Какой-то Жан. Дальше непонятно. Заберем?
– Помнишь, что нам приказали?
– Верно. – Свитс повертел паспорт в руках, заметил, что кровь с того капает ему на башмак, и зашвырнул документ в кусты.
Убитому французу с виду было что-нибудь за пятьдесят.
Ярко-голубые глаза, длинный тонкий нос, крохотный подбородок, золотые коронки на зубах. Свитс закрыл мертвецу рот и глаза, огляделся и увидел на земле, чуть подальше от тела, выпавший из рук француза нож с обоюдоострым лезвием и ручкой из слоновой кости. Он проверил остроту лезвия, убедился, что оно заточено достаточно неплохо, сложил нож и опустил в карман брюк. Мунго кинул на него озадаченный взгляд, но промолчал. Свитс понял, о чем думает приятель.
Красть у мертвого – искушать судьбу; такая кража сильно смахивала на разграбление могилы. Ну и черт с ним! Уж больно хороший нож. С какой стати оставлять его неизвестно кому? Свитс выпрямился и двинулся напролом сквозь заросли коки, разыскивая остальных. Вскоре ему попались двое колумбийцев, которые лежали на траве бок о бок, едва ли не вплотную друг к другу. Оба приняли в себя по несколько пуль; Свитс понял сразу, что смерть была мгновенной.
Что ж, лучшей смерти не придумаешь. Хьюби переступил через трупы и зашагал дальше. Он ходил кругами, постепенно увеличивая радиус, и наконец наткнулся на третье тело, которое оказалось в двухстах футах от первых двух. Индеец изрядно пострадал от взрыва осколочной гранаты, однако был жив и вытаращил на Свитса глаза. Раненый лежал на боку, поджав ноги и обхватив руками живот. Свитс присел на корточки, удостоверился, что внезапного нападения остерегаться нечего, отдернул было ладонь колумбийца от раны, но тут же сообразил, что этого делать, пожалуй, не стоило.
