Рут Ренделл - Волк на заклание. Отель «Гранд Вавилон»
Последняя страница гроссбуха. На верху ее Берден видел слово «декабрь». Ему вдруг показалось, что, если записи о продаже зажигалки не обнаружится ни в этой книге, ни в следующей, мистер Скетчерд все так же неторопливо будет листать страницу за страницей несколько часов или даже дней, пока палец старого ювелира не упрется в самую первую запись, сделанную еще его отцом в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году.
Ювелир поднял глаза и улыбнулся, но он улыбался постоянно, и его улыбка не обнадежила Бердена.
— Да, вот оно, — пробормотал старик, — то самое кольцо, плоское, украшенное алмазом и сапфирами, для мистера Роджерса из Помфрет-Холла. Конечно, для его жены или бедняжки дочери. Если не ошибаюсь, девушка была душевнобольной. — Многозначительно кивая, ювелир продолжал свои копанья в прошлом. — Не в этот же день, я уверен. Наверно, на следующий… Ну вот, инспектор, нашел.
С вновь ожившей надеждой Берден вскочил, чтобы взять у ювелира книгу, но тот цепко держал ее и не выпускал из рук.
— Нашел, — повторил он, на сей раз с оттенком триумфа. — Золотая зажигалка с узором «Les grappes de ша vigne», изготовлена Бенджамином Марксом, с надписью-посвящением: «Энн, светочу моей жизни». Боюсь, это мало что вам даст. Такая распространенная фамилия. Хотя есть адрес.
У Бердена уже иссякло терпение.
— Какая фамилия? — выкрикнул он возбужденно.
— Смит. Продажа совершена 15 декабря 1958 года мистеру Джефри Смиту.
Без всякого сомнения, Дрейтон серьезно относится к своим обязанностям, подумал Вексфорд, входя в кафе «Карусель». За перегородкой, разделявшей зал надвое, на спинке стула висело пальто с капюшоном, рукав зацепился за толстые листья каучуконоса в кадке. Дрейтон сидел спиной к двери, но в развороте его плеч ощущались сосредоточенность и напряженность. Он казался целиком ушедшим в оживленную, если не сказать любовную, беседу с сидевшей напротив девушкой. Вексфорд видел, как Дрейтон протянул руку и погладил девушку по щеке. Девушка в ответ улыбнулась чуть заметной нежной улыбкой. Они не заметили Вексфорда. Немудрено, подумал Вексфорд, если они, без преувеличения, видят только друг друга. Немного жестоко по отношению к девушке… Он думал о том, как долго еще придется Дрейтону проявлять к ней притворное внимание, когда появился Берден.
— Что вы заказали?
— Картофельную запеканку с мясом, — ответил Вексфорд. — Уже десять минут жду. — Он усмехнулся. — Наверно, им пришлось выйти на улицу, чтобы подстрелить что-нибудь мясное.
— Я нашел его, — объявил Берден. Интерес на лице Вексфорда мгновенно сменился выражением сердитого неверия.
— Вы сами говорили, сэр, — извиняющимся тоном продолжал Берден, — что некоторые люди в самом деле носят фамилию Смит.
— Я шутил, — прорычал Вексфорд. — Где же он живет?
— В Сьюингбери.
Подали запеканку, и Берден поспешил заказать порцию себе.
— Не понимаю, почему его нет в реестре избирателей. Ему никак не может быть меньше восемнадцати.
— Если только мы не имеем дела с маленьким мальчиком, покупающим зажигалки для маленьких девочек. — Вексфорд отправил большой кусок запеканки в рот и скорчил гримасу. — Неплохо бы отдать в нашу лабораторию это картофельное пюре, — буркнул он. — Если не ошибаюсь, картошка пролежала в мешке с того дня, как ее выкопали из земли. — Он отодвинул на край стола чашу с салатом из зеленого перца, который в «Карусели» подавали к любому блюду. — Смит может быть иностранцем, поменявшим в Англии фамилию, но не гражданство.
Берден размышлял. Он не сомневался, что на полный желудок думается лучше. Пюре, возможно, и подозрительно, но корочка у запеканки пропеченная и хрустит, а запах пряностей возбуждает аппетит.
— Мы все время предполагали, что Смит — это псевдоним, — сказал Берден с просветленным лицом, поскольку на столе появилась тарелка с дымящейся запеканкой. — Теперь как будто все внезапно проясняется. Как вы полагаете, сэр? Смит давно знаком с Анитой, дружба возобновляется, когда Анита с братом приезжают сюда. Он снимает комнату в субботу на вторник, приезжает к Руби на черном автомобиле, который на другой день или в понедельник продает и заменяет зеленым. Сообщая свое имя Руби, он и в мыслях не держит, что придется что-то скрывать. Нападение на Аниту он никак не планировал. — Вексфорд кивнул, и Берден почувствовал себя увереннее. — Она не соглашается на свидание с Киркпатриком не из-за его дурацкой машины, а потому, что встретилась со Смитом и у нее свидание именно с ним. Она где-то встречается со Смитом, оставляет свою машину и едет в Стоуэртон в его машине. В комнате Руби происходит ссора, очень возможно, что из-за Киркпатрика, и Смит нападает на нее с ножом или бритвой в руке. Ему приходится вывести ее из дома, усадить в машину, но она умирает, и он выбрасывает или прячет тело где-то в районе Сьюингбери. Позже, когда людей на улице почти нет, он садится в ее автомобиль и отгоняет его на Памп-Лейн.
— Как знать? — Вексфорд отодвинул в сторону пустую тарелку. — Версия подходящая. Киркпатрику в ней отводится только роль соперника, а первопричиной всех его тревог оказывается страх перед местью жены.
Именно в этот момент, потянувшись за перцем, Берден увидел Дрейтона.
— Тогда мы могли бы пресечь эту маленькую интригу в самом зародыше, — сказал Берден.
— Пока Дрейтон ею не увлекся, так, что ли? — Вексфорд встал. — Да, примем пока на веру рассказ Киркпатрика. Не думаю, что Грисволд с удовольствием услышит о новом подозреваемом по фамилии Смит, как вы считаете? — Взгляд его упал на Дрейтона. Тот, казалось, ничего не видел вокруг. — Мне бы не хотелось, чтобы наши молодые сотрудники вступали в какие-либо отношения с Гроверами, кроме как по службе.
Он направился к кассе, уплатил по счету. На обратном пути опустился на колено — завязать шнурок на ботинке. Скатерть скрывала не все — Вексфорд увидел голую длинную ногу, прижавшуюся к колену Дрейтона. Взяв сдачу, старший инспектор подошел к парочке в углу и негромко кашлянул. Дрейтон поднял голову, и вместо холодной сосредоточенности Вексфорд увидел на его лице выражение мечтательного восторга.
— Как насчет прокатиться в Сьюингбери, Дрейтон?
Джефри Смит проживал в одной из четырех квартир большого особняка на дальнем конце Сьюингбери. Красивый дом в георгианском[11] стиле примыкал к монастырю св. Катерины. Широкая лестница вела на галерею. В стене перед ними некогда было несколько дверей, но сейчас остались всего две, остальные заложили. Номер два обозначал левую дверь. Вексфорд позвонил.
Великолепие дома с трудом совмещалось с гипотезой Бердена о ноже или бритве. С другой стороны, клиент мистера Скетчерда вполне мог проживать в таком доме. В то же самое время Берден никак не был готов к тем величественным пространствам, которые распахнулись перед изумленными полисменами, когда дверь подалась и открылась внутрь. Секунду Берден смотрел не на женщину, стоявшую на пороге, а на громадное помещение за ее спиной, которое вело в другое такое же огромное, а это второе завершалось двумя немыслимой величины окнами. Если бы не голые стены, можно было бы подумать, что они попали в картинную галерею, а не в квартиру. Свет лился внутрь двумя громадными прямоугольными столбами через два окна, а женщина стояла в темном промежутке между световыми призмами.
Едва посмотрев хозяйке в глаза, Берден вспомнил ее. Эта женщина пыталась продать свои драгоценности Нобби Кларку.
— Миссис Смит? — спросил Вексфорд.
Берден не ожидал радушной встречи, но ее реакция повергла его в изумление. В глазах ее застыл ужас. Словно ее мучили год за годом, подумал он, и вот теперь, когда настала долгожданная передышка, кто-то угрожал ей возобновить истязания.
— Что вы имеете в виду? — Она произносила каждое слово медленно, отделяя одно от другого.
— Я спросил вас: вы миссис Смит, точнее, миссис Джефри Смит?
Ее усталое, некогда миловидное лицо посуровело.
— Прошу вас уйти, — жестко сказала она.
Вексфорд наградил ее одним из своих мрачных, безжалостных взглядов и показал удостоверение. Оно редко вызывало такую благодарную реакцию. Внимательный взгляд — и вздох облегчения. Женщина натянуто улыбнулась, а потом рассмеялась.
— Может быть, вы войдете. — Хозяйка неожиданно стала радушной и похожей на ту даму, которую Берден видел в лавчонке Нобби Кларка. — Не могу представить, что вам от меня нужно, — сказала она. Берден не сомневался — она не узнает его. — Но, по-видимому, с вашей стороны никакая опасность мне не грозит. Я хочу сказать… одним словом, пока я не узнала, кто вы, я приняла вас за компанию подозрительных личностей, решивших ворваться в дом одинокой женщины.
Слабое объяснение выражению отвращения и ужаса, которое Берден прочитал в ее глазах. Несмотря на солнечный день, в квартире было холодно. Зимой в ней просто невозможно жить. Не обнаружилось даже признаков радиатора, пока они шли через первую, громадную, комнату во вторую — с вытянутыми окнами. Двойные двери, выкрашенные под слоновую кость, с осыпающейся краской на дверной лепнине закрылись за ними. Мебели было очень мало, мебели — новой, но недостаточно новой, чтобы выглядеть модно. Никаких попыток привести обстановку в соответствие с благородным декором. Элегантные, устремленные ввысь и вширь окна, сверкающие между убогими лоскутами цветастого хлопка, — словно светские дамы, переживающие не лучшие времена.
