Питер Джеймс - Умри завтра
Неопрятный, лохматый, воняющий табачищем сержант Норман Поттинг, полисмен старой школы, постоянно грубит и хамит, не признавая никакой политкорректности, не заинтересован в продвижении по службе, не желает брать на себя никакой ответственности, но и не соглашается выйти в отставку в пятьдесят пять лет – законном пенсионном возрасте для сержанта. По собственному признанию, он особенно любит разнюхивать и раскапывать, а потому, методично следуя установленным правилам, и впрямь долго и кропотливо исследует каждое преступление, пока не наткнется на трещинку, откуда хоть что-нибудь да просочится. После трех расторгнутых браков он недавно вступил в четвертый с молоденькой тайкой, познакомившись с ней в Интернете, чем теперь громко хвастается при каждой возможности.
Сержанта Беллу Мой, привлекательную женщину лет тридцати пяти с копной крашенных хной волос, вполне можно назвать пропащей душой. Она никогда не была замужем, вернее, как многие другие, навеки обручилась с полицией. Живет со старушкой матерью и ухаживает за ней.
Пятый в команде – Гленн Брэнсон.
Кроме того, на инструктаже присутствуют Дэвид Браун, ответственный за места происшествий, и Джулиет Джонс, аналитик полицейской компьютерной системы ХОЛМС.
Все оглянулись на мелодию «Зеленых рукавов».[14] Смущенный Ник Николл выхватил из кармана предательскую трубку и заглушил сигнал.
Через секунду другой аппарат сыграл тему из «Индианы Джонса». Норман Поттинг взглянул на дисплей, нажал кнопку отмены.
Перед суперинтендентом лежит блокнот, красная папка и подготовленные Элинор бумаги. Он открыл совещание.
– Шестнадцать тридцать, четверг, двадцать седьмое ноября, первый инструктаж по операции «Нептун». Следствие по делу о смерти «неизвестного мужчины», извлеченного из Ла-Манша драгой «Арко Ди» накануне, двадцать шестого, приблизительно в десяти морских милях к югу от Шорэмской гавани. Следующий инструктаж завтра в восемь тридцать, последующие, до особого уведомления, в этом же кабинете в восемь тридцать и в восемнадцать тридцать.
Он зачитал заключение о вскрытии, составленное Надюшкой Де Санча, и перешел к первоочередным задачам:
– Главное сейчас – идентификация личности. На данный момент известно, что юноше лет пятнадцать-семнадцать, у него профессионально изъяты внутренние органы. В базе данных Соединенного Королевства отпечатков пальцев не имеется. Лаборатория проанализирует ДНК за три дня, но у нас на носу выходные, поэтому результаты получим только в понедельник, хотя я сомневаюсь, что они нам сильно помогут.
Помолчав, обратился к сержанту Мой:
– Сними с зубов слепки, Белла, проверь. Задача трудоемкая. Начни с местных дантистов.
– Шеф, в море для захоронения выделен специальный участок? – выскочил с вопросом Норман Поттинг.
– Да. Для жителей Суссекса в пятнадцати морских милях от Брайтона и Хоува, – подтвердил Грейс.
– Насколько помнится из уроков школьной географии, ветра и течения чаще всего идут с запада на восток? – допытывался сержант.
– Это из каких же уроков, времен постройки Ноева ковчега, что ли? – фыркнула Белла Мой, не особенно симпатизировавшая Поттингу.
Суперинтендент бросил на нее строгий предупреждающий взгляд.
– Только сильный шторм протащил бы в такую даль тело за три-четыре дня, – продолжал Поттинг, – а тем более с грузом. Я сейчас разговаривал с парнем из береговой охраны – ему надо увидеть и взвесить грузило для составления вероятной схемы перемещения.
– Этим уже занимается Таня Уайтлок, – сказал Грейс. – Тем временем мы должны расспросить всех специалистов, координирующих трансплантацию органов в Соединенном Королевстве, не был ли наш паренек их клиентом. Поручаю это Норману. Один отрицательный ответ из Королевской больницы Суссекса уже есть.
Поттинг кивнул и сделал пометку в блокноте.
– Можешь на меня положиться, Рой.
– Не исключается, что тело принесло из другого графства? – спросила Белла Мой.
– Нет, – кивнул Грейс. – Даже не исключается, что из другой страны. Обязательно поговори с нашими коллегами из французских портов на берегу Ла-Манша. Прежде всего с испанцами. – Он изложил свои соображения по этому поводу, и сержант Мой согласно кивнула:
– Сейчас же займусь.
– Причина смерти до сих пор неизвестна? – осведомился констебль Ник Николл.
– Нет. Нужно выяснить, не было ли в стране похожих случаев, просмотреть списки пропавших без вести в Суссексе, Кенте и Гемпшире, вдруг найдется похожий на нашего парнишку.
Конечно, дело неподъемное. В одном Суссексе за год без вести пропадают пять тысяч человек, хотя в большинстве случаев скоро находятся.
Грейс протянул Эмме Джейн папку:
– Здесь записи с сентябрьского симпозиума Международной ассоциации следователей-криминалистов в Лас-Вегасе. Речь идет о торсе мальчика, которого сочли нигерийцем. Вытащили из Темзы в две тысячи первом году без жизненно важных органов. Дело не раскрыто, признано ритуальным убийством. Просмотри, поищи что-то общее с нашим случаем.
– Кто-нибудь осматривал место работы драги на предмет вещественных свидетельств? – спросил Поттинг.
– На рассвете туда пойдет поисковая спецбригада. Вместе с Гленном. – Грейс покосился на сморщившегося друга.
– Черт возьми, – недовольно пробурчал Брэнсон, – плохо переношу море. А на завтра поганый прогноз.
– Наш бюджет наверняка потянет таблетки от морской болезни, – улыбнулся суперинтендент.
32
К черту таблетки от морской болезни, думал Гленн Брэнсон. Гонка на скорости по южному берегу Шорэмской гавани в сочетании с тяжким похмельем и утренним скандалом с женой, которая отчитала его по полной программе, привели сержанта в мрачное состояние.
Слева тянется длинный пустынный галечный берег, справа огромные безобразные производственные постройки, подъемные краны, штабеля контейнеров, конвейерные ленты, ограда из колючей проволоки, электростанция, заправки, пакгаузы торгового морского порта. Из головы не шел телефонный разговор с Эри.
– Я ведь работаю, правда, черт побери?! – взорвался он.
– У меня занятия в одиннадцать, – объявила жена.
– А у меня операция.
– То ты жалуешься, что я тебе не позволяю встречаться с детьми, а когда я прошу посидеть с ними пару часов, несешь всякий бред про работу. Решай, кем хочешь быть, отцом или полицейским.
– Это нечестно, будь я проклят!
– Нет, честно. Последние пять лет нашей жизни в ответ на любую просьбу помочь мне жить полноценно я слышу только одно – не могу, у меня работа, срочная операция, встреча с хреновым суперинтендентом Роем Грейсом, чтоб он провалился…
– Ох, одумайся, милая, вспомни, – взмолился Гленн, – ты сама меня уговорила пойти в полицию! Почему ж теперь злишься?
– Потому что вышла за тебя замуж. Потому что хотела прожить с тобой достойную жизнь. А у нас с тобой никакой жизни не было.
– Что же я должен сделать? Вернуться в вышибалы? Тебе этого хочется?
– Тогда, по крайней мере, мы жили счастливо.
Эри оборвала разговор, и Глинн огрызнулся:
– Пошла в задницу, сука!
Он пропустил у дорожной развязки летевший навстречу грузовик с цементом, думая, как было бы легко и просто покончить с проблемой, столкнувшись с ним лоб в лоб.
За складом пиломатериалов открылась Арлингтонская бухта. Притормозив, Гленн набрал домашний телефон и услышал автоответчик. Справа увидел знакомый желтый фургон с логотипом суссекской полиции и надписью сбоку крупными синими буквами: «Специальная поисковая бригада». Остановился рядом, еще раз позвонил, снова попал на автоответчик, минуту посидел, обхватив голову руками, пытаясь ослабить тиски боли.
Глупо, конечно. Надо было пораньше лечь спать, хотя после ухода из дома несколько недель назад сон совсем не приходит. Вчера он, едва сдерживая слезы, долго сидел в одиночестве на полу гостиной Грейса, перебирая диски с записями, допивая бутылку виски – не забыть купить новую, – слушал музыку, навевавшую воспоминания о жизни с Эри.
Черт побери, хорошее было времечко! Они жутко любили друг друга. А теперь он ужасно скучает по детям – Сэмми и Рэми, – безнадежно без них пропадает.
С затуманившимися от тоски глазами Гленн вылез из машины на холодный просоленный ветер, понимая, что должен выглядеть браво, как будто этот день ничем не отличается от любого другого. Сделал глубокий вдох, втянул густой воздух с запахами моря, мазутного масла, пиленого дерева. Над головой кричит чайка, хлопает крыльями, неподвижно зависнув в ветреном небе. Таня Уайтлок и ее команда, все в черных бейсболках с надписью «полиция», в непромокаемых красных ветровках, черных штанах и черных резиновых сапогах, грузят оборудование на старую рыбацкую шхуну «Скуби», стоящую у причала.
