Джеффри Линдсей - Деликатесы Декстера
Дебора откашлялась. Опять.
— Знаете… Вы просто расскажите людям. Если кто-нибудь что-то увидит или если эти люди, понимаете… решат устроить новую вечеринку. Может быть, там была еще одна, о которой мы не знаем, место, где могли остаться какие-то улики. — Она опять кашлянула, и я подумал, не предложить ли ей какое-нибудь лекарство.
К счастью для ее образа крутого полицейского, Чемберс решил, что с Деборы хватит. Он встал до того, как Деб окончательно потеряла самообладание, и сказал:
— Хорошо. Вы все знаете, что нужно делать. И держите рот на замке. Прессе и так уже слишком весело, а я не хочу предоставлять им лишний повод для радости. Ясно?
Все кивнули, даже Дебора.
— Хорошо. А теперь давайте ловить плохих парней.
Собрание закончилось. Заскрипели отодвигаемые стулья, зашуршали по полушаги, заговорили полицейские. Все встали и разбрелись по маленьким группкам, обсуждая услышанное. Все, за исключением майора Нельсона из дорожно-патрульной службы, который просто напялил фуражку на коротко стриженную голову и вышел из комнаты таким шагом, будто услышал играющий неподалеку марш.
Великан из полиции племени микуссуки неторопливо подошел к Чемберсу. Специальный агент Рехт осталась сидеть в одиночестве и с неодобрением следила за происходящим. Худ поймал ее взгляд и покачал головой.
— Твою мать, — сказал он, — терпеть не могу федералов.
— Да, это их очень беспокоит, — поддержал его Альварес.
— Морган, я серьезно, — обратился Худ к Деборе, — мы можем как-нибудь оттоптать хвост федеральной стерве?
— Конечно, — сказала Деб серьезным тоном, означавшим, что у кого-то проблемы. — ТЫ можешь найти чертову девицу, поймать чертова убийцу и проделать эту чертову работу так, чтобы она не нашла повода сделать ее за тебя. — Она оскалилась, но это вряд ли можно было назвать улыбкой, хотя Бобби Акоста ее, вероятно, одобрил бы. — Ну как, Ричард? Сделаешь?
Худ посмотрел на нее, покачал головой и выругался.
— Ты был прав, — сказал ему Альварес, — она мужик, и даже больше, чем ты и я.
— Твою мать, — повторил Худ, оглядываясь в поисках того, на ком можно было бы отыграться. — Ну а ты, Дик?
— Что я? — спросил тот.
— А что делаешь ты?
Дик пожал плечами.
— Да знаешь, — начал он, — капитан велел мне торчать здесь, с Морган.
— Ого, — восхитился Альварес, — это опасно.
— Мы напарники, — ответил Дик со слегка обиженным видом.
— Будь осторожен, Дик, — предупредил его Худ, — Морган не церемонится со своими напарниками.
— Ага, — добавил Альварес, — она, как бы это сказать, их иногда теряет.
— Вы хотите, чтобы я вас за ручку отвела в отдел транспортных средств, идиоты? Или вы перестанете думать задницей и включите голову хотя бы для того, чтобы самим найти дорогу?
— Иду, босс. — Худ встал и направился к двери. Альварес последовал за ним.
— Будь осторожен, Дик, — бросил он на прощание.
Дик, слегка нахмурившись, посмотрел ему в спину. Когда дверь за ними обоими закрылась, он спросил:
— Почему они прикалываются? Потому что я новенький или что? — Дебора сделала вид, будто не слышит его, и он обратился ко мне: — Не понимаю почему. Что я не так сделал? А?
Мне нечего было ему сказать, кроме очевидного факта: копы, как любые стайные животные, имеют обыкновение набрасываться на того члена стаи, который чем-то выделяется или проявляет слабость. А Дик, со своей невероятно смазливой физиономией и несколько ограниченными умственными способностями, оказался и тем и другим и представлял собой прекрасную жертву. Тем не менее я подумал, что объяснить ему это и обойтись без неприятных моментов будет нелегко, поэтому просто улыбнулся:
— Уверен, они успокоятся, когда ты покажешь, на что способен.
Он покачал головой.
— Как я что-то кому-то покажу? — спросил он, указывая кивком на Деб. — Я вынужден ходить за ней как какая-то гребаная тень.
Он посмотрел на меня с таким видом, будто ждал ответа, и мне пришлось сказать:
— Ну, я уверен, тебе обязательно представится шанс проявить инициативу.
— Инициативу… — повторил он, и на мгновение мне показалось, что сейчас придется объяснять ему значение этого слова. Но, к счастью для меня, он только покачал головой с мрачным видом и произнес: — Твою мать.
Но прежде чем мы успели обсудить все тонкости высказанного им соображения, к нам подошел Чемберс и положил руку Деборе на плечо.
— Ну все, Морган, — сказал он, — вы знаете, что надо делать. Внизу, через полтора часа.
Деб посмотрела на него с выражением, наиболее всего похожим на страх.
— Я не могу, — ответила она. — Я хочу сказать, я думала, вы собирались… Не можете ли вы сами?
Чемберс отрицательно покачал головой с нехорошей улыбкой, делавшей его похожим на злого и очень опасного гоблина.
— Не могу. Расследование возглавляете вы. Я всего лишь координатор. И ваш капитан настаивает на том, чтобы это были именно вы. — Он еще раз похлопал ее по плечу и ушел.
— Твою мать, — сказала Дебора, и я подумал, что это единственное, о чем все присутствующие могут говорить этим утром. Она пригладила волосы, и я заметил, как дрожит ее рука.
— В чем дело, Деб? — спросил я, не представляя, что может заставить мою железную сестру дрожать как осиновый лист.
Она набрала в грудь побольше воздуха и расправила плечи.
— Пресс-конференция. Они хотят, чтобы я говорила с журналистами. — Она сглотнула и облизнула губы, как будто внутри у нее все пересохло. — Твою мать, — повторила она.
Глава 17
Что мне нравится в моей работе, так это разнообразие дел, которыми мне приходится заниматься. Иногда я работаю со сложным и дорогим оборудованием и провожу анализ образцов в соответствии с последним словом науки, а иногда просто таращусь целыми днями в микроскоп. Если не меняется род деятельности, меняется окружающая обстановка, когда я выезжаю на место преступления. Конечно, преступления тоже бывают весьма разнообразными, начиная от банально зарезанных жен и заканчивая действительно интересно выполненными потрошениями.
Но за всю свою богатую событиями карьеру мне никогда не приходилось использовать свою научную подготовку и острый ум для того, чтобы помочь моей перепуганной сестре подготовиться к пресс-конференции. И должен сказать, до сих пор мне действительно везло, поскольку если бы я получал такие задания регулярно, то, вероятно, подумал бы о том, чтобы распрощаться с криминалистикой и подыскать себе работу учителя физкультуры в средней школе.
Дебора затащила меня в свой кабинет, покрывшись при этом очень портившим ее холодным потом. Она села, встала, походила взад и вперед, опять села и начала заламывать руки. А для повышения и без того зашкаливающего коэффициента раздражения, она принялась повторять словосочетание «твою мать» на разные лады, пока я не заподозрил, что она окончательно утратила способность к осмысленной речи.
— Деб, — наконец сказал я, — если это все, что ты желаешь сообщить прессе, капитан очень расстроится.
— Твою мать, — повторила она. И я задался вопросом, не стоит ли отвесить ей пощечину. — Декстер, ну что мне говорить?
— Все, что угодно. Только не «твою мать», — ответил я.
Она встала и подошла к окну, все еще заламывая руки.
Каждая девочка когда-нибудь в жизни хотела стать актрисой, или танцовщицей, или еще каким-то образом выступать перед публикой. Каждая, но не Дебора. Все, чего она когда-либо хотела от жизни, даже в нежном возрасте, — это значок и пистолет. При помощи тяжкого труда, въедливого разума и весьма болезненных тычков в предплечье она добилась своей цели. И вдруг обнаружилось, что, для того чтобы удержаться, ей нужно сделаться актрисой. Слово «ирония», возможно, прозвучит банально, но ситуация вызывала как минимум кривую усмешку.
Помимо прочего, от новой, человечной натуры Декстера, возникшей благодаря появлению на свет Лили-Энн, требовалось проявить себя, поскольку без моей помощи Дебора способна доказать всем только то, что спонтанное возгорание действительно возможно. Когда мне надоело наблюдать за ее страданиями, я встал со своего ветхого старого стула, подошел к ней и сказал:
— Деб, это так просто, что получается даже у капитана Мэттьюза.
Кажется, она опять чуть не сказала «твою мать», но вовремя спохватилась и только закусила губу.
— Я не могу, — проговорила она. — Все эти люди… И журналисты… И камеры. Я просто не могу, Декстер.
Было приятно видеть, что она пришла в себя настолько, чтобы видеть разницу между людьми и журналистами, но мне определенно еще было над чем поработать.
— Ты можешь это, Дебора, — твердо сказал я. — И это окажется гораздо проще, чем ты сейчас думаешь. Вполне вероятно, тебе даже понравится.
![Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]](/uploads/posts/books/4209/4209.jpg)
