Джон Трейс - Заговор по-венециански
Карвальо морщится.
— Она пока не знает. Никто ей не сообщил о гибели Антонио. Я сразу приехал к вам.
— Вы ей скажете? Сами? Лично?
Женщина не спрашивает. Она просит.
Карвальо встает и застегивает пуговицы на кителе.
— Разумеется. Сразу, как только вернусь в штаб.
Оба родителя поднимаются с дивана, однако Вито их останавливает:
— Нет-нет, не провожайте меня.
Супруги садятся.
— Еще раз примите мои соболезнования.
В знак признательности муж и жена кивают майору и горестно обнимаются. Положив на столик перед диваном свою визитную карточку, Вито тихо, словно сгусток темного тумана, покидает комнату.
Capitolo XX
Атманта
Тетия срезает травы перед хижиной, когда прибывает Ларс. Спешившись, он подходит к жене авгура, и у той по спине подтаявшей льдинкой пробегает холодок.
Она и не думала, что Ларс прискачет так скоро.
Прошел всего день, как Тетия вернулась от Песны.
Уверенно держа скакуна за уздцы, Ларс похлопывает животное по голове.
— Я приехал, чтобы забрать тебя к Мамарку, серебряных дел мастеру, — сообщает Каратель.
— Сейчас не время. — Тетия кивает в сторону хижины. — Мне надо ухаживать за больным мужем.
— Сейчас как раз время, потому что я приехал и забираю тебя.
Взгляд Карателя говорит, что лучше не спорить.
Тогда Тетия кивает:
— Надо предупредить мужа и позаботиться, чтобы за ним присмотрели, пока меня нет.
Ларс указывает головой в сторону корыта.
— Даю тебе время, пока не напьется мой конь. Не больше.
Тетия спешит прочь.
Тевкр спит. Припав рядом с ним на колени, Тетия гладит его по щеке.
— Муж мой, — нежно зовет она, затем голосом чуть потверже говорит: — Тевкр, милый, ты слышишь меня?
Щеки супруга теплые и колются.
Наконец Тевкр разлепляет губы и на мгновение приоткрывает глаза. Там, где прежде мерцали искорки, способные воспламенить чувства Тетии, теперь лишь мертвенная белизна.
Сердце Тетии разрывается.
— Тевкр, ты меня слышишь?
Авгур сонно улыбается.
— Я слеп, но не глух. Просто заснул. Я лишился зрения, и разум все больше ищет покоя во сне.
— Магистрат Песна прислал за мной своего человека — он ждет снаружи. Я уеду с ним на какое-то время.
По лицу Тевкра видно, что он чует неладное.
— Чего ради? Магистрат знает, что со мной, и твое мастерство скорее понадобится для моей могилы, а не его.
— Не говори так! — Страх волной вздымается у нее в груди. — Ты же сам поведал магистрату о моих способностях. Вчера он обещал подумать, чего хочет. Должно быть, решил — вот и прислал за мной гонца. — Тетия пытается говорить возбужденно. — Нам выпала прекрасная возможность ублажить магистрата, а значит, и выгадать пользу для нас самих.
Тевкр молчит. Чувствует, что утратил силу и с ним теперь обращаются как с вещью.
— Попрошу твою мать, чтобы она за тобой присмотрела. — Тетия сжимает руку мужа. — Скоро вернусь. Пожелай мне удачи.
Она целует Тевкра в лоб. А он жалеет: лучше бы в губы. Жалеет, что у жены в утробе зреет кошмарный плод и что есть страшный секрет, который никак не забудешь.
— Да улыбнется тебе судьба, — говорит авгур.
Тетия не слышит его — она бегом покидает хижину и чуть не врезается в Ларса. Тот уже собирался войти и забрать ее силой.
Тетия проходит мимо Карателя.
— Я сбегаю к свекрови и тогда отправлюсь с тобой.
Говорит она через плечо, боясь обернуться. Вызвать гнев Ларса значит навлечь на себя столь ужасную кару, при мысли о которой даже смелейшие в Атманте дрожат от страха. Тетия напрягается, ожидая, что Ларс закричит, ударит или пнет ее, однако на этот раз он, похоже, смирил свою злость. Но и так Тетия бежит со всех ног к хижине родителей Тевкра. Лишь заручившись помощью Ларкии, она мчится обратно, подобрав полы платья, чтобы те не зацепились за старые сандалии. И в то же время девушка опасается, как бы от вида обнаженных бедер в палаче не взыграла похоть.
Забравшись на жеребца, Ларс одной рукой подтягивает к себе Тетию.
Не успевает она сесть, как Ларс посылает скакуна с места в карьер, так что девушке приходится ухватить палача за пояс.
Они скачут во весь опор на север, по кардо,[22] затем — по декуманусу,[23] с востока на запад. Перекресток двух дорог — место особое, торжественно освященное Тевкром, еще когда город строился. Стремительная скачка прекращается лишь у восточной окраины серебряных приисков Песны.
— Мастерская Мамарка частью лежит под землей, — говорит Ларс, привязывая жеребца у коновязи. — Я покажу тебе, куда идти.
Тетия смотрит на палача.
— Отчего не проводишь? Боишься?
Схватив девушку за локоть, Ларс отводит ее от скакуна.
— Я не боюсь никого из смертных. Под землей ходят лишь крысы, а я с ними не якшаюсь.
Горняцкая постройка словно вросла в тело скалы и стоит под острым углом к ровной поверхности земли перед шахтой.
Ларс открывает расшатанную дверь, и Тетия видит за ней темный коридор с заплесневелыми стенами, освещенными факелами. Пламя колеблется оттого, что зев шахты втягивает воздух снаружи.
— Буду ждать здесь, — говорит Ларс. — Как закончите, Мамарк меня позовет.
Capitolo XXI
Восточная серебряная шахта, Атманта
Дверь шахты захлопывается у нее за спиной. Пройдя немного вперед, Тетия видит дверь справа. Через нее попадает в комнату — она огромна, как деревня, и пахнет в ней хуже, чем в серной яме. Повсюду суетятся работники всех возрастов: переносят с места на место раскаленные добела тигли с расплавленным металлом. Они похожи на воров, крадущих кусочки солнца.
Оглушительно стучат молоты по наковальням. В каменных печах ревет пламя, и жар наполняет мастерскую.
Пот ручьем стекает по спине и груди Тетии.
Скульпторша аккуратно пробирается по мастерской, опасаясь столкнуться с кем-нибудь из работников и обжечься о раскаленное серебро.
Рядом вдруг что-то громко зашипело, и Тетия подпрыгивает на месте. Это мастер опустил в воду тигель расплавленного металла. Отдышавшись, Тетия идет дальше.
У неровной каменной стены сидят рядком, словно грязные жемчужины, полуголые дети. Зажав между ног огромные чаши, они перебирают руду кровоточащими пальцами, отделяя кусочки серебра от недрагоценных металлов, солей и прочего мусора.
Следующая дверь приводит в другую, изъеденную полостями пещеру.
Ее охраняют двое лысых верзил, опоясанных широкими кожаными ремнями, с которых свисают цепи и ножи. Стражи одинаковые с лица, правда, у одного на левой щеке и на правом предплечье имеются шрамы — следы от удара мечом.
— Я Тетия, — называется скульпторша, — жена Тевкра, нетсвиса. Ларс, слуга магистрата Песны, привез меня на встречу с Мамарком.
Тетия ждет ответа, но двое стражей не издают ни звука. Они лишь оглядывают девушку с головы до пят, затем тот, что со шрамами, отступает в сторону и распахивает дверь.
В этой комнате прохладнее. И намного светлее, чем в предыдущей.
В дальнем углу сидит мальчик чуть старше виденных Тетией ранее и боязливо смотрит на гостью.
Мамарк же не оборачивается. Он примерно одних лет с отцом Тевкра; во всем остальном отличается от него совершенно. Телосложением тощ и низок; мускулы почти нисколько не развиты. На голове белый пушок, на лице — кустистая борода. Серебряных дел мастер согнулся в три погибели над скамьей, частью сделанной из дерева, частью — из железа. Подобной скамьи Тетия в жизни не видела. По краям тянутся ряды малых и больших металлических челюстей, словно рты голодных собак, просящих объедки.
Мамарк заговаривает, и голос его звучит медленно, тихо, словно растительность на лице ему препятствует.
— Присядь. Я не могу прерваться: металл почти затвердел, а работа не окончена.
Тетия присаживается на шаткий табурет напротив мастера и жадно впитывает глазами окружение. Скамью обработали ножами, напильниками и молотками, но не такими, какие использует в работе сама Тетия, а куда утонченнее. Тут ее внимание обращает на себя камень вытянутой формы; он как будто вымазан чем-то блестящим и разнящимся по оттенкам. Наверное, это пробный камень, при помощи которого оценивают серебро высочайшего качества и образцы качеств новых, неизвестных.
— Готово! — победно возвещает Мамарк и наконец отрывается от скамьи. — Значит, вот ты какая, загадочная скульпторша. Ну-ну!
Мастер слезает с высокого деревянного табурета и чуть не полностью пропадает позади скамьи. Такого он малого роста.
Встав, Тетия выходит к нему навстречу. Мастер едва достает ей до груди.
— Я Тетия, жена Тевкра…
Мамарк отмахивается.
