Джесс Уолтер - Над осевшими могилами
– Жертва женщина, – раздался голос Спайви. – Огнестрельная рана. Удушение. На шее странгуляционная борозда. Явные признаки насильственной смерти.
– То есть несчастный случай исключается? – из-под платка спросил Дюпри.
Не удостоив его ответом, Спайви бубнил в диктофон:
– Налицо биологическая активность внешней среды. (В смысле, личинки.) Памятка: запросить энтомологический анализ воздействия микробов и насекомых.
Воевать с напарником не было сил, поэтому Дюпри натянул перчатки и склонился к трупу, а юный сыщик не унимался:
– Входное отверстие расположено в левой верхней четверти туловища. Положение тела не позволяет увидеть выходное отверстие. Труп разлагается.
В холодильнике девушка лежала на правом боку; Дюпри чуть развернул ее к себе и увидел то, что ожидал увидеть: две двадцатки, резинкой притороченные к скрюченным пальцам.
– О господи, – тихо сказал он.
– В правой руке жертвы двадцатидолларовые купюры, – прокомментировал Спайви. – На двух пальцах сорваны ногти…
Дюпри закрыл дверцу и повернулся к напарнику:
– Давай зови экспертов. Потом переговори с доставщиками – может, заметили кого постороннего. – Сообразив, что Спайви записывает инструкции, Дюпри выхватил у него диктофон: – Памятка: полизать задницу начальству.
Спайви цапнул свою игрушку и отбыл. В проулке Дюпри разглядел сержанта Лейна, который разговаривал с пронырливым Геррати.
Дюпри подошел к ним:
– Значит, вы проводите операцию и все это время Ленни Райан пасет Каролину. Это ваш результат?
Лейн отвел взгляд:
– Н-да. Похоже, так.
На Спрейг он показал маршрут Каролины, мотель, в котором были Геррати и Солаита, и пакгауз, где сам сидел с оперативниками, готовыми к аресту клиентов и изъятию их машин. Дюпри оглядел улицу, представив, как Каролина прохаживается под резким светом фонарей, а Райан за ней наблюдает. Откуда? Из какого-нибудь бара?
– Сделай милость, – сказал Дюпри. – Пока бары не закрылись, покажите там фотографию Райана и поспрошайте – может, кто-нибудь его видел.
– Вообще-то… – Лейн помялся, – Каролина этим уже занимается.
– Она не уехала домой? – опешил Дюпри. – И одна ходит по барам?
– Я пошлю Геррати ей в помощь.
– Не утруждайтесь, – зло отмахнулся Дюпри. – Я сам.
Лейн переступил с ноги на ногу и наконец посмотрел ему в глаза:
– Я вот чего не пойму, Алан. Этот Райан убивает женщин, да? Тогда почему он уводит Каролину в проулок и не…
Геррати проследил за его взглядом в темноту:
– Раз уж ее заманил… Чего ж он? Ведь проще простого…
– Не знаю, – оборвал его Дюпри и пошел к ближайшему бару. Вовсе не хотелось представлять, что было проще простого сделать с Каролиной в глухом проулке.
На мобильнике он набрал ее номер. Каролина не ответила сразу, Дюпри сбросил вызов и перезвонил. Теперь Каролина нажала клавишу ответа, но под жестяной аккомпанемент кантри из музыкального автомата и стук бильярдных шаров продолжила разговор с невидимым собеседником: «Значит, вы не знаете девушку по имени Жаклин? Так. Понятно. А этого человека видели?» Дюпри шел по тротуару и слушал в мобильнике далекий голос женщины, казавшейся родной и близкой. Каролина вела допрос, как он ее учил десять лет тому назад. «Вы уверены, что сегодня он не заходил?» В трубке зашуршало.
– Мейбри, – только и сказала Каролина.
– Сколько нынче стоит кинуть кости в койку?
– Я сговорилась за семьдесят пять.
Дюпри отбросил дурашливый тон:
– Какого черта вы за ним поперлись? Одна! Вы что, совсем уже?
Каролина была готова к нотации:
– Пока вызывала бы подмогу, я б его упустила.
– Мобильника не было, что ли?
– Был пистолет. А как бы вы поступили?
Дюпри вздохнул:
– Где вы?
– На южном побережье Франции грею пузо.
Теперь Дюпри ее увидел – впереди, через два длинных дома она стояла под фонарем. Наверное, вышла из какого-то бара, но как будто возникла из стены, из темноты. Каролина прижимала мобильник к уху. Спортивные штаны подчеркивали ее длинные ноги и тонкую талию. Выглядела она классно. Они двинулись навстречу друг другу, разговаривая по телефону.
– Как вы думаете, чего он хотел? – спросил Дюпри. – Почему вел вас за собой?
– Не знаю. Похвастаться трупом?
Их разделяли всего два здания, они смотрели друг на друга и говорили по телефону
– По-вашему, это он убил?
– Я не знаю. А что вы думаете?
– Пару месяцев назад здесь убили его подругу-шлюху. Когда он сидел в тюрьме. Вот такие пироги.
– И с чем пироги?
Дюпри перешел через улицу – они приближались к проулку. Встретившись между домами, оба медленно опустили мобильники.
– Как вы? – спросил Дюпри.
– Устала. – Каролина щелкнула по его галстуку: – Нынче в поместье Дюпри царит официоз.
– Вообще-то я еще не был у себя в поместье. Допоздна засиделся.
– Вам пора домой.
Это уж точно. Еще одна теория Дюпри: молодые разнополые напарники рано или поздно друг с другом переспят. Некоторые копы приписывали это избытку адреналина и доверия к коллеге, но у Дюпри было объяснение получше: влечение прямо пропорционально близости смерти. Чаще всего романы возникали в стрессовых или опасных ситуациях – сейчас, например. Или шесть лет назад, когда Каролина застрелила пьяного дебошира. Она права – надо поскорее ехать домой.
Но Дюпри промолчал, и они медленно пошли к месту происшествия. Каролина рассказала о девице по имени якобы Жаклин и ночных событиях, Дюпри поделился сведениями, полученными от хозяина ломбарда и приемного отца Шелли Нордлинг.
– Мы думаем, что гибель подруги – причина, по которой Райан стал убивать шлюх, – сказал Дюпри. – Вроде как смещенный гнев.
– Значит, он ваш подозреваемый?
– На данном этапе он нас очень интересует.
– Как вы сказали? Смещенный гнев?
Дюпри пожал плечами:
– Я не знаю, Каролина. Версии получше пока нет. И он в ответе за все остальные преступления в городе.
– Что говорят психологи?
– Тоже не знаю. Утром провентилирую в ФБР.
Местный агент Джерри Касл (Пайл) был связующим звеном между группой Дюпри и отделом поведенческого анализа в Вирджинии. Скорее всего, обратится к мускулистому аналитику Джеффу Макдэниэлу.
Каролина остановилась перед порномагазином, где началась погоня за Ленни Райаном. Грязные зашторенные витрины, тяжелая деревянная дверь, неоновая вывеска. Каролину внезапно одолела невероятная усталость.
– Он проскочил через магазин, я следом за ним, – сказала она.
Заведение предлагало секс-игрушки и похабные журналы. Дюпри неожиданно смутился:
– Пошлю-ка я сюда Спайви.
– Вот и хорошо. А я загляну еще в пару кабаков – может, разыщу девчонку. Она сказала, ее зовут Жаклин, – тихо проговорила Каролина, будто надеясь, что с именем, пусть даже вымышленным, человек становится реальным и обретает место на свете.
– Я с вами, – сказал Дюпри.
Каролина не возразила, и они вдвоем зашагали по улице, оставив мигалки и зевак, толпившихся у заградительной ленты, словно в очереди за билетами. Шли молча, потом Каролина глянула на спутника:
– Вы скажете Дебби, что мы вместе работали?
Дюпри ответил не сразу. Шесть лет назад обещание больше не работать с молодой напарницей, пожалуй, спасло его брак. Они провели вместе всего одну ночь, до секса не дошло, но Дюпри вбил себе в голову, что надо обо всем рассказать жене. И рассказал. По сию пору та ночь, когда Каролина грохнула пьяного мужика, была единственной изменой Дюпри и его величайшим искушением. С места происшествия они приехали к ней домой, Каролину трясло, он ее успокаивал, потом обнял и поцеловал, а потом они как сумасшедшие катались по полу, но вдруг замерли, тесно прижавшись друг к другу, чтоб больше не раздеться, чтоб не перейти черту, да так и уснули. Наутро разлепились, Дюпри два часа наматывал круги на машине, потом с порога все выложил Дебби, а на следующий день известил Каролину, что просит перевода в другой отдел. Сказал, что любит жену, что опротивела ему не Дебби, а его жизнь.
Неоновые огни Ист-Спрейг придали воспоминанию гадкий оттенок.
– Мы с ней почти не разговариваем, – сказал Дюпри.
– Не надо так, Алан, – тихо попросила Каролина.
– Я пытаюсь. Но… что-то теряю.
– С вами все хорошо. И всегда так было.
Они вошли в темный закоптелый бар под непритязательной вывеской «Напитки». Затуманенный взор Дюпри не сразу обвыкся с сумраком. Грязный синий палас укрывал пол и еще на фут загибался по стенам. Четыре табурета привалились к щербатой стойке, за которой хозяйничал немощный бармен в ортопедическом корсете. Три круглых колченогих столика, бильярд с порванным сукном. Всех посетителей – два потрепанных старика и пьяная женщина в грязных джинсах с разошедшейся молнией.
Тотчас распознав полицейских, бармен проковылял к хмельным клиентам. Видимо, его недавно штрафовали за продажу спиртного пьяным, а то с чего вдруг он захлопотал над теми, кто вряд ли бывал трезвым хоть день в году?
