Мартин О'Брайен - Убийство по французски
Этот аквариум никогда не утомлял Габриель. В отличие от ее водоемов его не нужно было чистить, а обитателей кормить. Тут было достаточно естественной пищи, чтобы не сокращалась местная популяция, хотя Тула сказала, что имеются планы показывать полуденное кормление с одного из мостиков, бросая крупным и более агрессивным постояльцам связки рыбы и куски мяса, создавая на потребу зрителям реальную картину неистовства прожорливости.
Другое, что очень нравилось Габриель в этом аквариуме, было связано с тем, что постояльцы здесь менялись каждый день. Всегда можно было увидеть что-то новое. За стеклом серебряная стайка скумбрии металась туда-сюда в поисках выхода, пока ее не загнали в угол рифовые акулы. Лобстер с глазами-бусинами, устроившись на дне, отгонял усами любопытного губана. Косяк мечущихся, подпрыгивающих кобий патрулировал свою коралловую крепость, а там...
Габриель замедлила шаг, стараясь сфокусировать взгляд на новой форме, искаженной изгибом и толщиной стекла, которая висела под платформой обозрения, видимо, в двадцати футах впереди. Подходя ближе, она раздумывала, что на этот раз мог принести им открытый океан, совсем забыв о муларовой сетке и о том, что ничто таких размеров не может...
Она затаила дыхание, остановилась как вкопанная, схватившись за ограждение, чтобы не упасть.
25
Жак Тарру смотрел, как двое мужчин идут к нему. Стоя у окна кабинета, он увидел, что их машина проехала в ворота, и сразу же спустился к ним. Когда Барзэ, смотритель, позвонил ему с новостью о находке, Тарру сам связался с ними из дома, запрыгнул в машину и приехал сюда. Он увидел тело заставил охранников поставить на подъездной дороге знаки «"Аква-Сите" закрыт» — и вот теперь они здесь. Выйдя из дверей вестибюля, он представился:
— Тарру. Я директор «Аква-Сите».
Двое полицейских показали свои жетоны. Старшие инспектора Жако и Гасталь.
— Прошу вас, мсье... — Тарру, жестом предложив следовать за ним, повел их назад на стоянку и вокруг боковой части административного здания. — Вот сюда... мы можем пройти коротким путем. — Он обернулся через плечо на полицейских, идущих за ним. Какая необычная пара. Маленький, круглый, с жутким галстуком и заколкой — и его высокий, мощного сложения дружок — сапоги, хвост, легкая замшевая куртка. В высоком есть что-то знакомое, подумал Тарру, его он раньше видел. Но сейчас ему было не до размышлений, кто это и где они встречались.
Вот так сюрприз. Труп... в его аквариуме.
Тарру прошел через плетеную дверь в открытую служебную зону, а оттуда повел прибывших стражей порядка по сырому темному коридору к пункту кормления седьмого блока. Линия голубых неоновых трубок гудела на бетонном потолке. Отпер еще одну дверь и ввел их в коридор для посетителей, где открытое море сдерживалось изогнутым полотном стекла.
— Ее можно увидеть отсюда. — Он подвел их к стеклу и указал наверх, однако сам не отрывал взгляда от заколки толстяка. Затем отошел в сторону, чтобы не загораживать вид.
— Кто ее обнаружил? — спросил тот, которого звали Жако, когда его компаньон прошел немного вперед, чтобы разглядеть получше.
— Одна из служащих, Габриель Блано, — ответил Тарру. — Примерно в семь утра. Она в буфете для обслуживающего персонала, если вам...
— Мы можем взглянуть снаружи? — продолжал Жако, сочувствующе кивнув.
— Конечно. Прошу сюда, — пробормотал Тарру, торопясь пройти мимо трупа, который плавал словно нелепый кофейный столик — руки и ноги свисали вниз.
Снаружи солоноватый ветерок тронул их волосы, расстелился по поверхности водоема. Утреннее солнце над Монтредоном зашло за серые, похожие на каракатиц, облака, и вода в водоеме потемнела, став темно-фиолетовой.
Когда они добрались до помоста, под которым находилось тело, толстый полицейский, Гасталь, подошел к ограждению и стал смотреть вниз. Его коллега, Жако, задержался и повернулся к Тарру. Если бы он не был полицейским, Тарру мог бы поклясться, что видел его по телевизору. А может, и правда видел.
Но мужчина что-то говорил ему.
— ...и, боюсь, нам придется оставить тело на месте до прихода наших криминалистов. Поэтому вам нужно будет подержать те знаки.
Тарру кивнул, словно это полностью сочеталось с тем, как он сам видел ситуацию.
— Конечно. Я понимаю. Когда вы предполагаете?.. — Он поднял руки, плечи и брови единым движением.
И тут на него словно снизошло озарение. Тарру узнал его. Этот хвост. Хвост. И это было по телевизору. Много лет назад. Регби. Кубок Пяти Наций. Один из великих проходов. Жако. Конечно. Тот забег... невероятно. Тарру ощутил странное волнение.
— Эй, Дэнни!
Это был напарник Жако, Гасталь. Он стоял на коленях и в щель между досками рассматривал тело.
— Тут что-то... не знаю... такое впечатление, будто тело шевелится...
Жако подошел, наклонился, посмотрел. Тарру последовал его примеру. Что-то подталкивало его взглянуть, хотя он не был уверен, что хочет увидеть.
Тело, находившееся в трех футах под ними, дернулось.
— Вот... видишь?
Жако подошел к ограждению и посмотрел вниз. За время, которое у них ушло на то, чтобы пройти из подземной галереи обозрения, одна из рифовых акул обнаружила тело и решила взглянуть, что это такое. Жако смотрел, как тупая серая морда тычется носом в бок трупа. Серпообразный хвост акулы бился из стороны в сторону, обеспечивая опору.
— Похоже, нам придется начать, не дожидаясь криминалистов, — сказал он Гасталю. И повернулся к Тарру: — У вас есть среди служащих кто-нибудь, способный помочь?
Если бы они не были заняты выуживанием трупа, подумал Жако, это могло показаться смешным. Пока Барзэ с помощником пытались покрепче ухватиться за тело женщины и втащить ее через резиновый борт надувной лодки, другой помощник отгонял растущее число любопытных акул веслом, слишком коротким, чтобы служить эффективным орудием для этого. Эти трое, не без помощи прилива и заметного волнения, так раскачали лодку, что казалось, вот-вот и кто-то из них обязательно поплавает.
Но потом, дернув в последний раз и дружно хрюкнув, Барзэ и его приятель, смогли втащить тело в лодку и направились к месту швартовки, где их ждали Жако, Гасталь и Тарру. Они все вместе помогли поднять тело из пространства между сиденьями в лодке — Гасталь замочил ноги, когда лодку подняло на волне, и его оттащило в сторону — и уложили жертву на спину на каменном покатом спуске подальше от воды. С минуту Барзэ, его помощники, Тарру, Гасталь и Жако молча смотрели на обнаженное тело. Затем один за другим отвернулись. Тарру отошел на несколько шагов, чтобы позвонить по мобильнику, невольно дергая себя за галстук-бабочку, Барзэ удалился поискать что-нибудь, чем можно прикрыть женщину, двое помощников последовали за ним, старательно отводя взгляд от груди и пучка рыжих волос между ног, а Гасталь занялся поисками места, где удобнее выжимать морскую воду из носков.
А Жако не отвернулся. Он присел рядом с телом и принялся разглядывать его.
Она была высокой и красивой, мускулистой и сильно загоревшей, за исключением белого треугольника от бикини. На вид ей казалось немногим больше двадцати лет, практически тот же возраст, что и у остальных жертв. Глаза закрыты, но Жако догадывался, что они голубые. Шапка рыжих волос, не настолько длинных, чтобы доставать до плеч, облепила щеки и шею.
Он взял ее руку, ощутил ее мертвую холодную тяжесть. Конечность еще не одеревенела, локоть свободно сгибается, кисть свисает с запястья. Сильная кисть, подумал Жако, повернув ее в своей руке. Рука рабочего человека, квадратная и крепкая, ладонь глубоко изрезана линиями, пальцы крепкие, а ногти короткие, но не обкусанные, белая полоска на мизинце и на запястье, где она носила кольцо и часы. Но нигде не видно синяков. Только три параллельные царапины между грудей — кто-то с длинными ногтями? — и глубокая рана вдоль всей левой голени, красная и свежая, словно она задела что-то острое, когда шла или когда ее тащили.
Он отпустил ее руку на землю, расправил пальцы. Их четвертая жертва. В следующие двадцати четыре часа вскрытие подтвердит наличие пронопразона в крови и следы сексуального насилия. Жако в этом был уверен.
Он поднялся как раз в тот момент, когда Барзэ вернулся с одеялом.
К тому времени, когда спустя час они покинули «Аква-Сите», допросив в буфете для персонала Габриель Блано — бледное лицо, дрожащая между пальцами сигарета и полная окурков пепельница возле ее локтя — и попросив Тарру предоставить список сотрудников с именами и адресами, прибыли криминалисты и расположились лагерем.
Их было четверо, трое облачены в белые сапоги и застегнутые на молнию комбинезоны «Тивек», на одном — мокрый костюм для подводного плавания и аппарат для дыхания под водой. Прежде чем приступить к работе, один из них начал отщелкивать пленку, осторожно передвигаясь вокруг трупа, чтобы ничего не нарушить. Даже при дневном свете, обратил внимание Жако, он пользовался вспышкой. Жако увидит эти самые фотографии — в тот же день или на следующий — разложенными на его столе, потом пришпиленными к пробковой доске в помещении группы рядом с его кабинетом. Он будет видеть их каждый день, пока они не перестанут вызывать у него шок или пока дело не будет закрыто, а убийца найден. Большие глянцевые фотографии, на которых будут изображены мельчайшие детали.
