Лев Пучков - Изгой
– Вахаббит – с бородой, – компетентно выдала «эмочка». – И с автоматом. Джихад – Аллах-Акбар – Бен-Ладен. Дарго или Тандо, не помню точно, куда там хочет мальчик. Вот. А мухаббат... Это, типа, че-то с мухами связано? Или с каким-то аббатством?
– Нет, это скорее с клиникой связано. В общем, дорогие девушки, если у вас ненароком получится мухаббат с вахаббитом – иметь вас будут всем джамаатом. У них так принято: в джамаате все общее. В том числе и женщины. Это понятно? Я доходчиво объяснила? – Ленка расчетливо кивнула в сторону шустрого. – Вы морально готовы к тому, что вас будет драть дюжина вот таких задроченых тараканов?
– Пайдом, пакажу, какой ми таракан! – шустрый схватил Ленку за руку и обозначил движение в сторону указанной ранее подворотни. – Пайдом, тибе панравитса!
Борман-Рома сделали шаг к скамейке и синхронно повели плечами.
– И зачем же ты, голубчик, меня за руку хватаешь? – неожиданно вполне по-бабьи запричитала Ленка. – Зачем больно жмешь, тащишь куда попало? Не боишься, что наши мужчины тебя накажут за такую грубость и дерзость?
– Это какой мущщина – вот эта? – шустрый пренебрежительно ткнул пальцем в наших юнг. – Это такой щщютка, да?
– Может, выйдешь, покажешься? – намекнул я. – Они не понимают опасности, думают – просто подростки, поэтому и ведут себя так развязно. Нет желания предотвратить кровопролитие?
– Да пошли все… – желчно буркнул Федя. – Пусть хоть вообще поубивают к бениной маме – мне по...
– Вот мне всегда было интересно – почему чурки считают всех наших мужиков чмошниками? – Ленка легко вырвала руку, отпихнула шустрого и, отступая на пару шагов, направляя камеру на Бормана, завершила тираду: – Нет, я понимаю – чморей у нас хватает. Но ведь есть и бойцы, верно, юнги?
– Это кто – «байсы»? – удивился шустрый, поворачиваясь к юнгам. – Это вот эта – байсы?
– Нет, «эта вот эта» – твой конец! – рявкнул Борман, резво подскакивая к шустрому. – Получи, Джамшут, прописку!
Шустрый выпал с первого удара – Рома не успел добраться до высокого, Борман мгновенно переключился на зеленослюнных хлопкоробов под номером три-четыре и в три приема втоптал их в грунт.
Рома возился с высоким чуть дольше: паренек попался крепкий, но совсем неподготовленный, и если и провел лишние пять секунд на ногах, то лишь благодаря хорошей физической стати.
Ленка, снимавшая действо, огорченно развела руками:
– Ну и куда спешим, реактивные вы мои? Пять секунд – это что, драка? Вон, су€чки даже не успели сообразить, что по сценарию как раз визжать надо.
Точно, девчата так и сидели на скамейке, дружно разинув рты – события развивались столь стремительно, что ожидаемая реакция просто запоздала.
– За что вы их? – синеглазка всхлипнула и склонилась над корчившимся от боли высоким хлобкопарубком. – Они хорошие...
– Все – клиника, – желчно бросила Ленка, выключая камеру и направляясь к машине. – Сплошной зверинец.
– Ну что, потешила душу? – спросил я.
– Скорее растравила, – Ленка досадливо поморщилась. – В очередной раз убеждаюсь – эта страна обречена на вырождение...
– В смысле, девкам тоже выписать? – уже усевшийся в салон Борман с готовностью высунулся обратно.
– Я те выпишу! – буркнула Ленка, заводя мотор. – Совсем одичал? Да, они дуры. Но это наши дуры. Так что побереги силы, нам еще работать...
* * *Наша штатная «работа» на сегодня – некто Хусейн. Неплохое имечко, не правда ли? К нему-то мы и едем сейчас в гости. Это юное дарование со своей бандой обосновалось в Сквере Победившей Толерастии (если кто в Москвачкале слабо ориентируется – это почти что в самом центре столицы, возле помпезного сооружения, известного в народе как Чупол-Касы).
Ничем особенным этот Хусейн не примечателен: грабит гуляющую молодежь, подымает разовые «темы», помаленьку хулиганит – в общем, типичный мелкий проказник, как и большинство его взрослеющих соплеменников. От последних он отличается лишь тем, что делает все это в центре бывшей русской столицы и никто его не трогает: по слухам, Хусейн – родственник какого-то вельможного пройдохи, ловко скакнувшего с бараньей лужайки в высокое кресло на Старой площади. Неплохо, да? Этакое финальное па джигитовки: стартуем в высокогорном ауле, финишируем в элитном эшелоне номенклатуры – и тотчас же тащим в столицу весь свой тейп. Детишки горские нонче больно уж шаловливы, так вот, пусть они шалят где-нибудь поблизости, чтоб под присмотром-прикрытием были. А то на родине или на русской рабочей окраине убьют ненароком – и не спросят, кто там в какой позе и в каких креслах сидит и какого цвета у него «Ламборджини».
Возникает резонный вопрос: какое нам дело до этого младого чабанского дарования? С охотой отвечаю: вот нам с Федей – ровно никакого. Это Ленкина инициатива, впрочем, как и все остальные наши досуговые развлечения последних трех месяцев.
Здесь у нас все планово, никаких тебе экспромтов: в Ленкином черном списке персоны по мере «отработки» постепенно вычеркиваются, так что этот крендель теперь стоит у нас на первой позиции.
Справедливости ради стоит заметить – соответствующее место в списке он занимает вполне заслуженно. В последнее время шалости этого славного парубка приобрели заведомо нездоровый подтекст: он выбирает наиболее трусоватых русских пацанов, ставит на колени и заставляет громогласно вопить «славяне – чмо!» и «Чечня рулит». Вся эта благодать, как водится, снимается на камеру и потом запускается в Интернет.
Видели мы эти ролики. Безыскусные и однообразные, сценарий всегда один и тот же: выбирают жертву, Хусейн страшным голосом орет «на колени, а то порежу!!!» и заставляет скандировать вышеуказанные лозунги.
И знаете – ничего, встают на колени и послушно скандируют.
Реакция? Нет, не то чтобы все в сторону глядят – реакция есть, но слабенькая. Вот тут у нас сетевые люди местами возмущаются – по инерции, как-то вяло, без особой экспрессии, просто потому, что вроде бы положено на такие вещи реагировать.
Кроме того, некоторые аналитики предполагают, что развлекаться таким образом Хусейн и сотоварищи могут сколь угодно долго: доморощенные спецы от юридизма (не путать с мюридизмом, это грибы другой группы) утверждают, что криминала в этих шалостях нет. Они никого реально не режут и не бьют, а статья за ненасильственное принуждение к публичным высказываниям нейтрального характера в УК РФ отсутствует. «Славяне» – это обезличенно и расплывчато, так же как и «хачи», прямое оскорбление нации отсутствует, а «Чечня рулит» – ну так и на здоровье, пусть себе рулит куда угодно, какой здесь криминал? В общем, перспектив для судебного (а равно любого другого) преследования вроде бы нет.
Какая-либо внятная реакция широкой общественности отсутствует как явление. Наши бравые «скины» и иные экстремисты по существу вопроса загадочно отмалчиваются, остальная публика в недоумении пожимает плечами: непонятно вообще, зачем злой Хусейн это делает, какого результата добивается и что (кто?) за всем этим стоит.
В общем, Ленка сверилась со списком и решила это дело подкорректировать. И теперь мы едем в гости к младому чабану-московиту Хусейну, в его вотчинные владения в окрестностях Сквера Победившей Толерастии.
* * *В квартале от сквера остановились, высадили Федю с юнгами. Этот момент обговаривали заранее, но сейчас Федя заканючил:
– Может, я с вами? Сзади, скромненько...
– Исключено, – покачала головой Ленка. – Если он тебя увидит, может в машину не сесть.
– Что-то мне не нравится такой расклад...
– И что тебе не нравится? – Ленка пожала плечами. – Столица, центр, полно народу.
– Ну, не знаю... В этой вашей нерусской столице постоянно всякая дрянь происходит...
– Да ладно тебе, – Ленка кивнула в мою сторону. – Я же не одна иду.
– Вот это и не нравится, – буркнул Федя. – Что-то хреново у вас получается, когда вы вдвоем куда-то ходите...
Верно подмечено. Федя, наверное, теперь до конца жизни будет напоминать мне об этом. Одно утешает: ждать недолго, если таким образом будем развлекаться и далее, конец этот наступит очень скоро.
– Короче, не переживай, все будет в пределах нормы, – пообещала Ленка. – Никаких эксцессов: «ведется» – везем, не «ведется» – резко обрываем общение, уходим. Ждите – мы быстро...
* * *Мы припарковали машину на прилегающей к скверу улице и потратили двенадцать секунд на постановку ретроспекции «Когда-то я была женщиной». Нет, температура у меня в норме, на работе я не пью и за системной ловлей глюков ни разу пойман не был. Просто, в самом деле, так получилось, что сосредоточенная на предстоящем разговоре Ленка на какое-то время выпала из образа и, повинуясь рефлексам, попробовала прихорошиться: заученным движением достала из сумки пудреницу, вперила в зеркальце отсутствующий взор и пару раз провела по лицу губкой (я не в курсе, как там эта девайсина у них называется – такая кругленькая губчатая подушечка).
