Вики Филдс - Ад на земле (СИ)
− Просто сижу, − с оптимизмом Ганнибала Лектера ответила я и быстро сменила тему: спросила о том, победил ли Лиам в боях. Он лишь многозначительно улыбнулся и толкнул дверь, собираясь войти в спальню Рэна. Ему пришлось столкнуться с той же проблемой: дверь заперта.
− Почему он заперся? – изумился блондин, постучав.
− Паранойя, – кратко пояснила я, скрестив руки на груди.
Дверь открылась. Рэн первым делом просверлил меня злобным взглядом, потом запустил Лиама и снова заперся.
Я скривилась.
Идиот же.
Время тянулось словно резина. Это потому, что мне было скучно. И я чувствовала себя от чего-то неловко. Невыносимо хотелось освободиться от железных прутьев, стягивающих грудь, которые не позволяли спокойно дышать, чувствовать себя свободной. И в который раз я подумала о том, что будь Рэн другим было бы проще. А будь я другой, никаких проблем и вовсе не было бы!
Как это сложно в действительности – любить человека и быть рядом, но чувствовать, что вы бесконечно далеки друг от друга. Мы с Рэном стоим на разных берегах реки. Или даже на разных континентах. Он ангел, а я монстр.
− Эй!
Я вздрогнула, проснувшись. Вокруг меня − полумрак. За окном – чернеющее ночное небо. Я поежилась и попыталась принять более удобное положение, но застонала – все тело затекло. Я так и уснула в кресле, положив голову на плечо и свесив ноги с подлокотника.
− Знаешь, − хриплым ото сна голосом сказала я, − вообще-то, в мотелях прикручивают мебель к полу.
− Ты не в мотеле, − отрезал Рэн.
− Ты прав, − протянула я, − это место гораздо хуже.
− А ведь я мог просто уйти, − донес до моего сведения парень и я наконец-то сосредоточила на нем внимание. Он стоял неподалеку: всего в нескольких шагах от меня. Приглушенный свет луны, льющийся из окна, совсем не помогал рассмотреть его лица, так что я решила, что Рэн шутит.
− Намекаешь на то, что ты джентльмен? – я хмыкнула, наконец-то выпрямилась, опустила ноги и кружку с остывшим чаем на пол. Когда я села ровно Рэн уже был рядом. Пугающе близко, и дело не только в физической близости, а в том, как тихо он подкрался, застав меня врасплох.
И если сперва он двигался так быстро, что я даже не заметила приближения, теперь, будто в замедленной съемке, опустился на корточки и взялся руками за подлокотники кресла.
− Только не опять, − предупредила я. Голос даже не дрогнул, хотя внутри я напряглась, потому что поняла, что Рэн опять вознамерился приставать ко мне. Он решил не обманывать моих ожиданий:
− Я все равно поцелую тебя, Аура.
− Я уже говорила: нет.
− Так ты запрещаешь?
− Да.
− Почему? – Проверяет, но еще не вынес вердикт. Я почувствовала, как его пальцы подобрались к моим, коснулись кожи. Несмотря на страстное желание отодвинуться я не шелохнулась. Не отстранилась даже тогда, когда Рэн приблизился и очутился между моих коленей и опустил руки на бедра. – Может боишься, потому что лжешь?
− Я не боюсь, потому что мне нечего скрывать, – ответила я.
Ложь…
Ложь. ЛОЖЬ.
− Если ничего не скрываешь, тогда почему не подпускаешь к себе? – томно уточнил Рэн.
− Просто потому, что не хочу этого, − на выдохе произнесла я. Рэн не отреагировал – казалось, он и не слышал моих слов вовсе; его ресницы опустились на щеки, а губы сложились в призрачную усмешку.
По моим плечам и спине поползли мурашки, и я вздрогнула, как если бы Рэн коснулся кончиками пальцев моей кожи. Ему и не надо, я итак сжалась в комок от страха. Было больно от одного воспоминания о том, какую я испытала чудовищную боль, когда губы Рэна коснулись моих.
Однажды он сказал, что, закрывая глаза я только и делаю, что мечтаю о том, как он будет меня ласкать. Это ложь. Мне не нужны мечты, я не хочу довольствоваться скудными фантазиями, я хочу быть просто рядом. Не причинять Рэну боли и не испытывать боли самой.
− Хочешь, − возразил Рэн так тихо, что, если бы не пялилась на его губы, я бы и не разобрала слов. Внезапно за моей спиной возникла невидимая преграда и я поняла, что совсем уперлась в спинку кресла. От Рэна, который неспешно выпрямился и навис надо мной, спрятаться нельзя. Он будет мучить меня, пока я не сдамся.
Я снова вздрогнула, мурашки добрались до колен и спустились к лодыжкам. Я встала на негнущиеся ноги и Рэн выпрямился, но не отступил. Наши тела вытянулись друг напротив друга и когда я вскинула голову, чтобы взглянуть в лицо парня, оказалось, что он немало удивлен. Не думал, что я сдам назад. Я кивнула.
− Ладно.
Будет больно.
Боли не избежать, но по крайней мере Рэн отстанет. Я сделаю это, чтобы он не сомневался, чтобы перестал меня подозревать.
От волнения пальцы скрутило судорогой, и я с трудом разжала кулаки и коснулась плеч Рэна. Под серой футболкой напряжена каждая мышца, тело пылает, словно вышедшее из огня. Должно быть это все моя реакция на предчувствие. Я пытаюсь выкинуть из памяти болезненные воспоминания поцелуев, но не могу. Почти чувствую губы Рэна на своих, почти чувствую, как его грудь касается моей, как его рука опускается по моей спине и останавливается на пояснице.
Один поцелуй. Я отстранюсь до того, как он перерастет в нечто большее, до того, как потеряю над собой и своей памятью контроль. Боль поможет.
Я привстала на носочки и Рэн крепче вцепился в мою кожу. Мои руки скользнули по его плечам и легли на затылок. Как он отреагировал я не увидела, потому что мои веки сомкнулись сами собой. Дыхание застряло в горле, когда наши с Рэном губы соединились в поцелуе. Мне мало, и я хочу большего, но знаю, что нельзя. Нельзя сдаваться под его напором, он получил что хотел и теперь обязан меня отпустить.
− Ну что, теперь ты мне веришь? – шепотом спросила я, чувствуя, как дыхание отскакивает от губ Рэна. Я попыталась отступить, но пальцы Рэна крепче вцепились в мое тело. Мы оказались прижаты друг к другу и на это мое сердце среагировало мгновенно.
Рэн загорелся. А возможно мы вместе вспыхнули, как две искры в неисправном проводе. Наши энергии столкнулись и переплелись, и мысли об осторожности отступили на задний план. Здесь мне не грозит опасность. Не от Рэна, а здесь лишь он и я. Мои пальцы зарылись в его волосы, притянули лицо к моему. Я слышала в ушах собственное сердцебиение, ускоряющееся с каждым прикосновением, с каждой лаской.
Отойди от него!
Не целуй его, нельзя!
Наши ноги спутались, когда он потащил меня к дивану. Его джинсы царапали мою кожу, а щетина шею при каждом поцелуе. Я запрокинула голову и зажмурилась, но даже не подумала отстраниться; пусть целует – я хочу этого. Боль не имеет значения, ее просто нет, это психосоматическое. Просто мое тело помнит огонь и боится повторения, но это отголоски. Поэтому я сосредоточена лишь на том, как Рэн стягивает с меня свитер, а затем виртуозными пальцами расстегивает пуговицы на моей рубашке и спускает ткань с плеч. Там, где Рэн касался моей обнаженной кожи кончиками пальцев, казалось, вспыхивают огоньки. Мое тело неосознанно тянулось к нему – требовало большего: больше ласк, больше прикосновений. И Рэн давал мне это; его губы на моих острых от худобы ключицах сводили с ума, заставляли впасть в шок.
Я оказалась на диване, тело изогнулось под Рэном. Его пальцы прошлись вверх и вниз по моему обнаженному бедру, его губы проследовали от шеи к подбородку и губам.
Вспышка.
Он целует меня в номере мотеля, моя кровь кипит. Раскаленный яд растекается по венам.
Я содрогнулась и распахнула глаза. Рэн выпрямился на вытянутых руках и внимательно посмотрел в мои глаза. Это было так странно – видеть его в прошлом и настоящем одновременно. Рэн Экейн совершенно не изменился, а вот я совсем другая.
− Что, Аура? – еле слышно прошептал он. – Ты не хочешь?
Его глаза впились в мои. Я не спешила, потому что возможно вижу его в последний раз. А если нет, все равно хочу вдоволь насмотреться на его тело, почувствовать себя такой, какая я есть сейчас – испуганная, словно птенец. Сейчас я в руках Рэна и совершенно беззащитна. Он может просто отойти, отвергнуть меня, но он меня любит. Как и я его.
− Ладно, − сказал он, поспешно выпрямляясь, − прости, что я…
Я схватила его за запястье и специально впилась ногтями в кожу. Он изумленно посмотрел на меня. Луна высветила на лбу две вертикальные морщинки, зародившиеся между бровей. Я грациозно выпрямилась и провела рукой по предплечью Рэна. По-моему, это движение слишком многозначительно, Рэн должен понять.
Даже если я продолжу испытывать вспышки прошлого, сейчас страх отошел на задний план. И это к лучшему, потому что мне точно не хочется ни видеть, ни слышать, ни чувствовать прошлое.
Моя рука легла Рэну на затылок. Я знала, что именно делаю, знала, что подгоняю себя к пропасти. А возможно не только себя, но и его. Вот только сейчас ничего это нет – есть лишь я и он. И мы чувствуем одно и то же.
