Майкл Коннелли - Свинцовый вердикт (сокращ.)
— Я зайду еще раз, попозже. А пока, адвокат, будьте осторожны.
Он наставил на меня палец, точно дуло пистолета, потом повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.
Я встал из-за стола и начал расхаживать по кабинету, засунув руки в карманы и пытаясь понять, что может означать информация, полученная мной от Боша.
Согласно Бошу, Джерри Винсент дал крупную взятку неустановленному лицу или лицам. Я задумался над временем, в которое он это сделал. Бош сказал, что передача денег состоялась пять месяцев назад. Убийство Винсента произошло всего три дня назад. Расстояние между этими датами, казалось бы, отрицало всякую возможность связи между двумя событиями.
И все-таки мне не удавалось совершенно отделить одно от другого, и причиной этого был Уолтер Эллиот. Взглянув на все происходящее словно через светофильтр полученной от Боша информации, я начал видеть моего клиента — и себя — совершенно в ином свете. Теперь я понимал: уверенность Эллиота в оправдательном приговоре проистекает, возможно, из того, что он этот приговор купил и оплатил. И еще я понимал: нежелание Эллиота откладывать время начала процесса также связано со взяткой. Как и быстрота, с которой он согласился позволить мне поднять выпавший из руки Винсента факел и добиваться, чтобы процесс начался без отсрочки. Никакого отношения к моему профессионализму или цепкости это не имело. На самом деле я был для Эллиота выбором попросту идеальным. Он вытащил меня из мусорного бака, отряхнул, приодел и пустил в дело, приказав не задавать никаких вопросов.
Деньги были заплачены за конкретное соглашение, а оно требовало, чтобы процесс начался точно в назначенный срок. Но почему он должен был начаться в строго определенное время?
Я продолжал расхаживать по кабинету. Следующим, что мне следовало обдумать, был показанный Бошем снимок. С самого начала имелись свидетельства того, что Винсент знал убившего его человека, однако мужчина на фотографии, судя по всему, постарался изменить свою внешность. Еще одну часть уравнения составляли звонки из ФБР. Что именно знало Бюро и почему ни один из его агентов не обратился к Бошу? А последней неизвестной величиной было убийство Винсента. Он дал взятку, он был готов к процессу. Его убийство явно грозило нарушить расписание. Так почему же его убили?
Неизвестных величин было много, однако один вывод представлялся мне несомненным: мой клиент играл со мной втемную. Эллиот держал меня в неведении относительно связанных с его делом тайных махинаций.
Впрочем, во всем этом присутствовала и выгодная для меня сторона. И я решил сделать в точности то, о чем просил Бош. Я не стану задавать Уолтеру Эллиоту никаких вопросов. И постараюсь держать голову над поверхностью темных вод его процесса, держа при этом глаза широко раскрытыми.
То, что оказалось вдруг прямо перед ними, отвлекло меня от моих мыслей. Я смотрел на открытый рот выловленной Патриком Хенсоном рыбины.
Дверь отворилась, в кабинет вошла Лорна, застав меня глазеющим на тарпона.
— Чем это ты тут занимаешься? — поинтересовалась она.
— Думаю.
— Слушай, Киско уже пришел, нам пора двигаться. У тебя сегодня много дел в суде, я не хочу, чтобы ты опоздал.
— Ну так пошли. Я голоден.
И я последовал за Лорной, успев напоследок оглянуться на висевшую на стене большую прекрасную рыбу. По-моему, я точно знал, что она чувствует.
Я попросил Патрика отвезти нас в вагон-ресторан «Пасифик». Мы с Киско заказали по бифштексу с яйцом; Лорна ограничилась чаем и медом. «Пасифик» был местом, где теневые политические воротилы города набирались сил перед дневными сражениями, которые разворачивались в стоявших неподалеку от него башнях из стекла и бетона. Цены здесь были непомерно высокие, но еда хорошая. Заправившись в этом ресторанчике, политический махинатор ощущал себя готовым на все.
Как только официант принял наш заказ, Лорна отодвинула в сторону столовый прибор и раскрыла на скатерти сшитый спиралькой ежедневник.
— Ешь побыстрее, — сказала она. — У тебя сегодня напряженный день.
— Ну, рассказывай.
— Ладно, сначала то, что полегче.
Она полистала туда-сюда страницы ежедневника:
— В десять утра тебя ждет судья Холдер. Ей требуется обновленный список твоих клиентов.
— Она же сказала, что у меня есть неделя, — запротестовал я. — А сегодня только четверг.
— Мне позвонила Микаэла. Думаю, судья прочитала в газете, что ты стал адвокатом Эллиота, и испугалась, что на других клиентов у тебя теперь времени не останется. Не волнуйся, я распечатала список тех, с кем ты уже встретился, тех, с кем подписал контракты, и добавила к нему твой календарь, где отмечено, когда и кем ты будешь заниматься.
Я улыбнулся:
— Отлично. Что еще?
— В одиннадцать у тебя совещание с судьей Стэнтоном. Он хочет знать, готов ли ты приступить к слушанию в следующий четверг.
— Не готов, однако Эллиот хочет, чтобы я приступил.
— Ну так вот, судья потребовал присутствия ответчика.
Это было что-то новенькое.
— Ты известила об этом Эллиота? Он ведь может…
— Известила, он приедет. Я разговаривала с его помощницей.
— Хорошо, — сказал я. — Это все?
Мне хотелось заняться Киско.
— Никоим образом. У нас появилось загадочное дело. Вчера под вечер в офис Винсента позвонил, просто на всякий случай, клерк судьи Фридмана и поинтересовался, известно ли нам о слушании, которое назначено на сегодня, на два часа дня. Так что тебе предстоит участвовать в процессе, не только не обозначенном в календаре, но еще и касающемся дела, папки с которым у нас нет.
— Имя клиента?
— Эли Вимс.
Имя мне ни о чем не говорило.
— Рен оно известно?
Лорна отрицательно покачала головой.
— А в завершенные дела ты не заглядывала? Может быть, папка по ошибке попала туда?
— Мы все проверили. Папки в офисе нет. Вимса обвиняют в попытке убийства блюстителя порядка и в незаконном использовании оружия. Арестован второго мая в Калабасасе, в парке. После предъявления обвинений отправлен в Камарильо, поскольку перед назначением даты разбирательства по существу дела потребовалось определить степень его вменяемости.
Я кивнул. Я словно читал между строк стенографической записи Лорны. Вимс ввязался в вооруженное столкновение со служащим управления шерифа, которое обеспечивало охрану порядка в не получившем пока статуса города поселении под названием Калабасас. Затем его отправили в Камарильо, в Центр психиатрических обследований. Тамошние врачи нашли его вменяемым. В папке с делом могли содержаться еще какие-то подробности, однако ее-то у нас и не было.
— И насколько я понимаю, в финансовой отчетности о нем тоже никаких упоминаний не содержится. Возможно, Джерри взялся защищать его pro bono.[1]
— Знаешь, что я думаю? — сказала Лорна. — Что Джерри, уходя в понедельник из офиса, унес с собой папку в кейсе.
Да, пожалуй. Он готовился к этой неделе, а слушание дела Вимса было назначено на четверг.
— Кто обвинитель? — спросил я.
— Джоанн Джорджетти, я уже обратилась к ней от твоего имени. Позвонила ей вчера, объяснила ситуацию, спросила, не согласится ли она скопировать для нас материалы обвинения. Она сказала — нет проблем. Ты можешь забрать их после встречи с судьей Стэнтоном, а потом у тебя будет пара часов на ознакомление с ними, поскольку слушание назначено на два.
— Ты ничего не упускаешь из виду, Лорна. Почему бы тебе просто-напросто не взять практику Винсента и не заняться ею? Я тебе явно не нужен.
Она улыбнулась:
— Я предпочитаю действовать, оставаясь в тени. А тебя держать на виду, подставной фигурой.
Нам принесли еду, я обильно полил соусом «Табаско» свой бифштекс. Киско занялся мясом, а я знал, что от еды его лучше не отрывать, и потому спросил у Лорны, как ей работается с Рен Уилльямс.
— Толку от нее мало, Микки. Похоже, она никакого представления об офисной работе и о том, что и где лежало у Джерри, не имеет. Если хочешь знать мое мнение, он держал ее по какой-то другой причине.
Я мог бы назвать эту причину, но не хотел отвлекать внимание Лорны на сплетни. Тут я заметил, что Киско уже подбирает вытекший из бифштекса сок кусочком хлеба.
— А как идут дела у тебя, Киско?
— Занимаюсь Рильцем, этой стороной уравнения. Там есть пара вещей, которые могут нам пригодиться. Хочешь о них услышать?
— Пока нет. Когда понадобится, я тебя о них спрошу.
Мне не хотелось обременять себя сейчас информацией, которая может обнаружиться и в материалах обвинения.
— Кроме того, у меня сегодня, во второй половине дня, состоится встреча с Брюсом Карлином.
— Он требует две сотни в час, — сказала Лорна. — По-моему, это грабеж на большой дороге.
Я отмахнулся от ее протеста:
![Фредерик Дар - Глаза,чтобы плакать [По моей могиле кто-то ходил. Человек с улицы. С моей-то рожей. Глаза, чтобы плакать. Хлеб могильщиков]](/uploads/posts/books/148319/148319.jpg)
