Нора Робертс - Коллекционер
– Нет, мы ведем вас обедать, – немедленно среагировал Люк. – В двух кварталах отсюда есть итальянский ресторанчик. Классная еда, потрясающее мороженое.
– «Эко Эко»!
Он улыбнулся Джули.
– Именно. Я знаю владельца. Позвоню и закажу столик. Лайла, договорились?
– Конечно, почему нет?
Она рассудила, что это не свидание. Не какое-то идиотское двойное свидание между ней, братом мертвеца, лучшей подругой и его лучшим другом, а заодно и бывшим мужем лучшей подруги, который, в общем-то, и мужем не считается. Это просто обед.
И обед хороший, решила она за жареными кальмарами и бручеттой, принесенными в качестве закусок. И к тому же ей было легко поддерживать беседу, что было для нее самым главным. Она засыпала Люка вопросами о пекарне.
– Где вы учились печь? Да еще в таких количествах?
– У бабушки. Остальное подхватывал по пути.
– А что случилось с юридическим факультетом? – удивилась Джули.
– Я его ненавидел.
– Я же говорила!
– Да. Но я все равно попробовал. Родители хотели видеть меня доктором или адвокатом, и поскольку медицинский факультет был еще хуже юридического, я решил попробовать. Работал в кондитерской недалеко от кампуса, чтобы платить за учебу. Но выдержал два года. И печь мне понравилась куда больше.
– Как твои родители?
– Прекрасно. А твои?
– Аналогично. Я помню печенье с кусочками шоколада – рецепт твоей бабушки – и сказочный торт, который ты испек мне на восемнадцатилетие.
– И твоя мать сказала: «Люк, ты мог бы зарабатывать этим на жизнь».
Джули рассмеялась.
– Точно. Но я и представить себе не могла, что ее слова сбудутся.
– И я тоже. Собственно говоря, это идея Аша. Он умеет надавить на тебя, потому что обычно ты этого не замечаешь, пока не сделаешь, как он хочет.
– Я всего лишь сказал: «Почему ты работаешь на кого-то, когда можешь сделать так, чтобы люди работали на тебя?»
– Ну да, или вовремя подсказать идею, – согласился Люк. – А ты работаешь в галерее? Ты всегда любила искусство. Поговаривала о том, чтобы изучать историю искусства, все в этом роде.
– Я так и сделала. Вернулась в школу, переехала в Нью-Йорк и сумела пробиться в галерею. Вышла замуж. Встретила Лайлу, развелась и дослужилась до управляющей.
– Я не имею с этим ничего общего, – объявила Лайла.
– О, пожалуйста.
– Во всяком случае, намеренно.
– Мы встретились на занятиях йогой, – пояснила Джули. – То есть мы с Лайлой. А не я с Максимом. Моим бывшим. Подружились во время занятий и стали вместе посещать безалкогольный бар. Одно вело к другому, ну и…
Лайла вздохнула.
– Я кое с кем встречалась, и, похоже, это могло бы стать серьезным. Как типичные женщины, мы говорили о мужчинах в нашей жизни. Я рассказала о своем. Он был успешным и очень красивым. Много путешествовал, но был очень внимателен ко мне. Когда мы были вместе. А Джули рассказала о своем муже.
– Тоже красив и успешен. Очень много работал и постепенно становился не таким внимательным, как вначале. Собственно говоря, отношения уже портились, но мы старались их наладить.
– Поэтому после нескольких занятий йогой, нескольких смути и задушевных бесед оказалось, что парень, с которым я встречалась, женат на Джули. Я спала с ее мужем, а она, вместо того чтобы утопить меня в моем же смути, договорилась со мной.
– Мы договорились.
– Мы!
Лайла чокнулась с Джули.
– Наша дружба записана его кровью. Фигурально говоря, – поспешно добавила она.
– Насилие не обязательно, когда приводишь потаскуху мужа…
– Ой.
– Когда приводишь потаскуху мужа домой, выпить и повеселиться, и представляешь ее как новую лучшую подругу. Он упаковал все, что успел за двадцать минут, которые я дала ему, и убрался. А мы с Лайлой съели почти половину галлона мороженого.
– «Кофе Хит Бар Кранч» от «Бен энд Джерри», – с улыбкой вспомнила Лайла. – По-прежнему самое любимое. Ты была так изумительна, что мне хотелось заползти в глубокую темную нору стыда. И заползла бы, если бы не Джули.
– Давай достанем подонка – вот была ее реакция. Мы и достали.
– Я бросила ублюдка, но сохранила потаскуху.
– Это я бросила ублюдка, – поправила Лайла, – и сохранила жалкую, ничего не подозревавшую жену. Кто-то должен же был.
– Я хочу написать вас.
Лайла уставилась на Аша. Недоуменно моргнула.
– Простите. Что?
– Я хочу, чтобы вы пришли в мою мансарду для предварительных набросков. Для начала сойдет и пара часов. Какой у вас размер?
– Что?
– Второй, – вставила Джули, – как у большинства потаскушек. А что вы ищете, Аш?
– Земную, чувственную цыганку. Широкая красная юбка, а нижние – яркие, цветастые.
– В самом деле?
Завороженная, Джули повернулась к Лайле и оценивающе оглядела ее с головы до ног.
– В самом деле.
– Прекрати! Нет! Спасибо… Польщена, но еще больше озадачена. Я не модель. И не знаю, как позировать.
– Зато я знаю, чего хочу. Так что вам необязательно что-то знать.
Он подозвал официанта и заказал пасту, фирменное блюдо ресторана.
– Послезавтра, если вам подходит. Часов в десять.
– Я не… Мне то же самое, – сказала она официанту. – Спасибо. Послушайте, я не…
– Я могу платить вам. Почасовая оплата. Мы договоримся. Знаете, как играть глазами?
– Что?
– Конечно, знает, – вмешалась Джули. – Портрет во весь рост? У нее длинные и совершенно идеальные ноги.
– Я заметил.
– Прекратите же, в самом деле!
– Лайла не любит быть в центре внимания. Держись, Лайла-Лу. Только сейчас тебя выбрал в натурщицы высоко ценимый современный художник, чье причудливое, иногда тревожащее, иногда капризное, но всегда чувственное творчество широко востребовано. Она будет там. Я сама ее доставлю.
– Могли бы сразу сдаться. Все равно кончится тем, что будете стоять там, где ему угодно, – заверил Люк.
– Я так или иначе вас напишу, – пожал плечами Аш, – но в работе будет больше глубины и смысла, если вы будете моей натурщицей, Лайла-Лу.
– Лайла-Луиза, второе имя дано в честь моего отца подполковника Луиса Эмерсона. И вы не можете написать меня, если я скажу «нет».
– Ваше лицо, ваше тело…
Он дернул плечом.
– Они у меня в голове.
– Она там будет, – повторила Джули. – Простите, девочкам пора попудрить носики.
И чтобы не слушать протестов, она просто взяла Лайлу за руку и подняла со стула.
– Он не может сделать из меня натурщицу, – прошипела Лайла, пока Джули тащила ее вперед. – И ты не можешь.
– Бьюсь об заклад, ты ошибаешься.
– Кроме того, я не земная чувственная цыганка.
– И тут ты определенно ошибаешься.
Она повела Лайлу по узкой лестнице, ведущей в туалеты.
– Ты смуглая брюнетка. И образ жизни кочевой.
– Одна интрижка с женатым человеком, о женитьбе которого я не знала, и у меня уже чувственный, земной тип женщины и я веду кочевой образ жизни.
– Цыганский, – подтвердила Джули. – Это сказочная возможность и шанс получить весьма интересный опыт, а к тому же обессмертиться.
– Мне не по себе, и я как-то стесняюсь.
«Раз уж я тут, можно и пописать», – подумала Лайла и вошла в кабинку.
– Ненавижу, когда я стесняюсь.
– Он сумеет найти способ успокоить тебя.
Следуя ее примеру, Джули вошла во вторую кабинку.
– А я упрошу его позволить мне посидеть на парочке сеансов. Хотелось бы понаблюдать, как он работает, и поговорить об этом с клиентами.
– Вот и позируй ему. Ты и есть земная чувственная особа.
– Он хочет тебя. У него свое ви́дение, и он хочет тебя.
Джули подошла к раковине, понюхала розовое мыло с запахом грейпфрута, одобрительно кивнула.
– Ты дашь ему новые идеи, вдохновение, и это облегчит его скорбь.
Лайла, стоя у зеркала, подозрительно прищурилась в самодовольное лицо Джули.
– А это грязные приемы!
– Так оно и есть.
Джули освежила блеск для губ.
– Совершенно верно. Дай ему шанс. Ты же не трусиха!
– Опять грязные приемы.
– Сама знаю.
Джули, смеясь, похлопала Лайлу по плечу и пошла к выходу. На середине лестницы она тихо взвизгнула.
– Что? Мышь? Что?!
– Мои туфли.
Джули взбежала по ступенькам, обошла стойку, обогнула компанию только что вошедших людей и выскочила на улицу. Вертя головой, она сбежала с крыльца на тротуар.
– Джули, какого черта!
– Туфли, мои туфли! Туфли, шикарные ноги, что-то вроде тату на щиколотке. Короткое красное платье. Больше я ничего не успела увидеть.
– Джули, Маноло сделал больше одной пары туфель.
– Это были мои! Подумай об этом.
Она, пылая яростью, развернулась.
– Ты видишь убийство, кто-то врывается в мою квартиру. Крадет туфли. Теперь я вижу женщину в этих туфлях. Она покидает ресторан, куда мы пришли пообедать, ресторан всего в двух кварталах от места преступления!
Лайла, хмурясь, потерла внезапно озябшие на вечерней жаре руки.
– Теперь мне уж точно не по себе.
– Аш может быть прав. Тот, кто убил его брата, следит за тобой. Тебе нужно снова поговорить с полицией.
