Ли Чайлд - Враг
– Значит, кто-то еще интересуется его портфелем?
– Мы должны выяснить, что они собирались обсуждать на конференции, – сказал я. – Чтобы понять, что к чему.
Я отправил Саммер с тремя поручениями. Первое: составить список всех женщин, служащих на базе Форт-Бэрд и имеющих доступ к персональному «хаммеру». Второе: отыскать среди них тех, кто мог встречаться с Крамером в Форт-Ирвине в Калифорнии. И третье: связаться с отелем «Джефферсон» и узнать у них точное время, когда прибыли и выписались Вассель и Кумер, плюс все, что касается их передвижений, а также входящих и исходящих звонков. Я вернулся в свой офис, положил записку от Гарбера в папку, развернул записку от брата и набрал указанный в ней номер. Он взял трубку после первого звонка.
– Привет, Джо, – сказал я.
– Джек…
– Что?
– Мне позвонили.
– Кто?
– Мамин врач.
– И что он сказал?
– Она умирает.
Глава 05
Я повесил трубку и позвонил Гарберу. Его не оказалось на месте. Поэтому я оставил ему сообщение о том, что должен уехать и что меня не будет семьдесят два часа. Причину я не назвал. Затем снова повесил трубку и сел за стол, чувствуя, как внутри у меня все онемело. Через пять минут пришла Саммер. Она принесла кучу бумажек из гаража. Видимо, собиралась при мне разобраться с «хаммером».
– Мне нужно слетать в Париж, – сказал я.
– В Париж, который в Техасе? – спросила она. – Или в Париж в Кентукки? Или в Теннесси?
– В Париж, который во Франции, – сказал я.
– Зачем?
– Моя мать больна.
– Ваша мать живет во Франции?
– В Париже, – ответил я.
– Почему?
– Потому что она француженка.
– Это серьезно?
– Быть француженкой?
– Нет, ее болезнь?
Я пожал плечами.
– Точно не знаю. Но думаю, что серьезно.
– Мне очень жаль.
– И мне нужна машина, чтобы прямо сейчас добраться до Даллеса, – сказал я.
– Я вас отвезу, – предложила Саммер. – Я люблю водить машину.
Она оставила бумаги у меня на столе и отправилась за «шевроле», на котором мы ездили к миссис Крамер. Я же пошел к себе, взял свой вещмешок и сложил туда по одному предмету с каждой полки шкафа. Еще я надел пальто. Здесь было холодно, и я сомневался, что в Европе намного теплее. Только не в начале января. Саммер подогнала машину к моей двери. Она ехала на скорости тридцать миль до тех пор, пока мы не миновали пост. Потом сорвалась с места, точно ракета, и помчалась на север. Некоторое время она ничего не говорила. Думала. Ее веки подрагивали.
– Мы должны сообщить копам из Грин-Вэлли, – сказала она. – Если мы считаем, что миссис Крамер убили из-за портфеля.
Я покачал головой.
– Это ее уже не вернет. А если ее действительно убили из-за портфеля, мы найдем убийцу сами.
– Что я должна сделать, пока вас не будет?
– Займитесь списками, – посоветовал я. – Проверьте записи на проходной. Найдите женщину, найдите портфель, выясните повестку дня конференции, затем проверьте, кому Вассель и Кумер звонили из отеля. Может, они посылали ночью курьера с каким-нибудь поручением.
– Вы думаете, такое возможно?
– Возможно все.
– Но они не знали, где находится Крамер.
– Именно поэтому они отправились не туда.
– А кого они могли послать?
– Человека, для которого их интересы имеют первостепенное значение.
– Хорошо, – сказала Саммер.
– И выясните, кто сидел за рулем их машины.
– Хорошо, – повторила она.
Больше до самого аэропорта мы не сказали ни слова.
Я нашел своего брата Джо в очереди у билетной кассы «Эр Франс». Он забронировал места для нас обоих на первый самолет, вылетающий утром. Теперь он стоял в очереди, чтобы за них заплатить. Я не видел его больше трех лет. В прошлый раз мы встречались на похоронах отца. С тех пор наши пути разошлись.
– Доброе утро, братишка, – сказал он.
Он был в пальто и костюме с галстуком и великолепно во всем этом выглядел. Джо был старше меня на два года, всегда был и всегда будет. Ребенком я смотрел на него и думал, что стану таким, когда вырасту. Неожиданно я понял, что и сейчас делаю то же самое. Издалека нас можно было перепутать. Рядом же становилось видно, что он на дюйм выше и более худой. Но главным образом было заметно, что он старше меня. Казалось, будто мы вступили в жизнь одновременно, но он первым увидел будущее, и оно его состарило.
– Как ты, Джо? – спросил я.
– Не могу пожаловаться.
– Работы много?
– Столько, что и представить трудно.
Я кивнул и ничего не сказал. По правде говоря, я не знал наверняка, чем он зарабатывает на жизнь. Возможно, он мне и говорил. Это не было государственной тайной или чем-то подобным. Он работал в Министерстве финансов. Скорее всего, он рассказал мне все в подробностях, но я, судя по всему, его не слушал. А сейчас уже слишком поздно спрашивать.
– Ты был в Панаме, – сказал он. – Операция «Правое дело»,[12] верно?
– Операция «Бравое дело», – сказал я. – Так мы ее назвали.
– Почему «Бравое»?
– Потому что мы бравые. Потому что мы готовы действовать. Потому что у нас новый главнокомандующий, который хочет казаться крутым парнем.
– И как идет операция? Нормально?
– Это все равно что битва слона с муравьем. Как еще она может проходить?
– Вы уже поймали Норьегу?
– Пока нет.
– Тогда почему тебя отправили сюда?
– Мы захватили двадцать семь тысяч парней, – сказал я. – Дело не во мне лично.
Он коротко улыбнулся и прищурился, напомнив мне детство. Такое выражение появлялось у него на лице, когда он пытался привести какой-нибудь сложный обвинительный довод. Но наша очередь подошла прежде, чем он успел мне его высказать. Джо достал кредитку и заплатил за билеты. Может, он рассчитывал, что я отдам ему деньги за свой, а может, и нет. Я так этого и не понял.
– А теперь пошли пить кофе, – сказал он.
Думаю, он единственный на земле человек, который любит кофе так же, как я. Он начал пить кофе, когда ему исполнилось шесть лет. И я тут же последовал его примеру. Мне было четыре. С тех пор мы с кофе не расстаемся. Нужда братьев Ричер в кофеине такова, что героиновая зависимость выглядит по сравнению с ней детскими игрушками.
Мы нашли кафе со стойкой в форме буквы W, на три четверти пустое, залитое резким светом флуоресцентных ламп, с липкими виниловыми табуретами. Мы уселись рядом и положили руки на стойку – универсальная поза всех путешественников, отправляющихся в путь рано утром. Официант в переднике, ни о чем нас не спрашивая, поставил перед нами кружки и налил в них кофе из кофейника. Кофе издавал такой аромат, будто его только что сварили. После ночи кафе постепенно переходило на утренний режим работы, и я слышал, как где-то скворчит яичница.
– Что произошло в Панаме? – спросил Джо.
– Со мной? – поинтересовался я. – Ничего.
– А какой приказ ты получил здесь?
– Надзор.
– Зачем?
– За процессом, – ответили. – История с Норьегой должна выглядеть законно. Предполагается, что он предстанет перед судом в Штатах. Поэтому мы должны схватить его так, чтобы можно было предъявить ему формальное обвинение, которое будет выглядеть приемлемым в суде.
– Вы собираетесь зачитать ему «права Миранды»?
– Не совсем. Но это должно иметь под собой законные основания.
– Ты там напортачил?
– Не думаю.
– Кто тебя заменил?
– Какой-то другой парень.
– Звание?
– Такое же, как у меня, – ответил я.
– Восходящая звезда?
Я сделал глоток кофе и покачал головой.
– Я его раньше никогда не видел. Но мне он показался настоящим придурком.
Джо кивнул, ничего не сказал и взял свою кружку.
– Что? – спросил я.
– Бэрд не маленькая база, – сказал он. – Но и не слишком большая, верно? Над чем ты сейчас работаешь?
– Прямо сейчас? Умер генерал с двумя звездами, и я пытаюсь найти его портфель.
– Убийство?
Я покачал головой.
– Сердечный приступ.
– Когда?
– Вчера ночью.
– После того, как ты туда приехал?
Я промолчал.
– Ты уверен, что не напортачил в Панаме? – снова спросил Джо.
– Не думаю, – повторил я.
– Тогда почему тебя оттуда вытащили? Ты занимаешься процессом Норьеги – и вдруг оказываешься в Северной Каролине, где тебе совершенно нечего делать. Тебе и дальше было бы нечего делать, если бы генерал не умер.
– Я получил приказ, – сказал я. – Ты же знаешь, как все устроено. Приходится предположить, что они знают, что делают.
– Кто подписал приказ?
– Понятия не имею.
– Ты должен это выяснить. Узнай, кому ты так сильно понадобился в Бэрде, что он вытащил тебя из Панамы, а на твое место поставил придурка. А еще ты должен понять почему.
