Клэр Сэмбрук - Игра в прятки
— Эй, привет, Гарри, — окликнул меня Джошуа Бернштейн.
— Привет, Джош, — ответил я, не останавливаясь.
Что ж, не так все плохо.
8
— Эге-ге-гей! — крикнул Терри, отталкиваясь от трамплина.
На мгновение он словно бы завис в воздухе, высоко-высоко. Знаю, что это невозможно, но так и было. Затем, стремительно снижаясь, он приземлился прямо рядом со мной, так близко, что я почувствовал на лице его дыхание.
— Класс! — только и смог сказать я.
Терри отряхнулся и заявил:
— Ты, в общем-то, тоже неплохо прыгнул.
— Неплохо, но не так высоко, как ты.
Главное, не перестараться. Главное, не упустить шанса стать другом Терри.
— Теперь снова моя очередь, — сказал я.
— Не! Хватит уже, надоело.
Меня не напрягало, что Терри постоянно командует, сам-то я все равно не знал, чем заняться. Терри как-то отвлекал меня от всего плохого. От всех неприятностей. Игры с ним были чем-то вроде каникул от мыслей про Дэниэла, от мамы с папой с их ссорами, от навязчивого желания хоть что-нибудь делать.
Терри зевнул, отвел руки назад, в стороны, потянулся лениво. На руках у него были мускулы, очень твердые, если их пощупать.
— У меня для тебя есть подарок, Пиклз. Награда.
Он стоял так близко, что у меня шея затекла на него смотреть снизу вверх. Наверное, он не хотел, чтобы садовник подслушал наши разговоры. Вражеские шпионы и не так умеют маскироваться. Терри достал что-то из кармана своего летнего военного костюма, зажал в кулаке, а затем медленно, разжимая один палец за другим, раскрыл ладонь:
— Смотри.
Он подбросил подарок в воздух, и тот заблестел на солнце. Вот это да! Я был поражен. У меня даже рот открылся от восхищения. Я побыстрее захлопнул его, сжал зубы.
— Руки прочь! Я сказал «смотри», а не «бери»! — Его холодные голубые глаза совсем не сочетались с разгоряченным веснушчатым лицом. Казалось, если дотронешься до его глаз, они как ледышки пристынут к пальцам. — Имей в виду, Пиклз. Это оружие десантников, это сверхсекретно.
Терри открыл лезвия, направив их прямо на меня. Оружие было ужасно похоже на ножницы, оно сверкало на солнце и слепило глаза.
Может, кто-то и испугался бы. Но только не я. Я был десантником, проходящим боевую подготовку в сверхсекретном учебном центре, а Терри, самый известный эксперт по оружию, тренировал меня.
Щелк-щелк. Ножницы убрались, и появились щипчики.
— Помогают при укусе скорпиона.
Точь-в-точь такими же мама выщипывала брови.
Щелк-щелк. Теперь в руках его появился штопор.
— Управляет боевыми ракетами, — заявил Терри.
Питер умер бы от зависти, если бы только знал про нас с Терри и про это сверхсекретное оружие. Что ж, не повезло ему. Надо было раньше думать. До бега в мешках.
Щелк — пилка. Щелк — ножик.
Что мне понравилось, так это ножик.
— Вот спасибо, просто супер, Терри.
— Э, нет, Пиклз, погоди. Ишь какой быстрый! Сначала выдержи еще одно испытание.
Терри был один из тех сирот-счастливчиков, о которых пишут иногда в журналах и газетах. Он жил в белом особняке в Голландском парке. Летом весь этот огромный парк принадлежал Терри, ведь никого больше не было. Все соседи разъезжались по всяким там курортам. У него была собственная служанка Консуэлла, она должна была носить форму и исполнять все его прихоти и приказы. Вообще-то его родители не умерли, просто они были до того богаты, что им не хватало времени на сына. К тому же отец его был секретным агентом. Настолько секретным, что его особые задания приходилось скрывать даже от матери Терри.
— Надень это, — сказал Терри.
Он протянул мне шелковую маску с дырками для глаз, носа и рта — вроде тех, что спецназовцы надевают во время операций. Сквозь прорези я видел, как садовник точит косу, и чувствовал запах свежескошенной травы. Терри натянул мне на голову что-то шершавое, смахивающее на меховую шапку. Я перестал видеть и даже слышать почти перестал. Он повернул меня несколько раз вокруг оси, прошептал на ухо: «Найди меня» — и беззвучно растворился.
Трудно строить какие-либо стратегии, как делают десантники, когда солнце печет твою покрытую мехом голову.
— Я знаю, где ты, — закричал я.
Я всегда так делал, когда мы играли с Дэниэлом.
— А вот и не знаешь, — раздавался сзади голос этого дурачка. И я тут же находил его.
Взрослые говорили, что Дэниэл просто умница. Много они понимают.
С Терри, однако, фокус не сработал, и я почувствовал себя настоящим идиотом.
Может, и Дэн сейчас так же себя чувствует. Кричит, зовет на помощь, и никто его не слышит.
— Эй, Гарри! — крикнул Терри прямо мне в ухо. Я едва не обделался от неожиданности. — Забыл тебя предупредить. Проговоришься кому об операции — убью.
И умчался, далеко-далеко.
Я слышал, как косит траву садовник, как гудят машины на автостраде, как рассекают воздух крылья самолета, несущего счастливых людей. Они, наверное, летят к морю, на какой-нибудь остров вроде Барбадоса.
Лицо зудело от пота. Во рту пересохло. Я почувствовал себя покинутым и одиноким. Даже играть уже не хотелось.
— Дружок, стоит ли продолжать? — послышался голос Биффо. — По-моему, это нечестно, он ведь не будет искать тебя.
— Он главный.
— А ты кто?
— Я? Я…
— Ты делаешь все, что тебе велят. Знаешь, как называют таких, как ты?
— Да ну тебя, лучше помог бы.
— Я помогу тебе. Беги!
— Что? С ума сошел?
— Может, я и сошел с ума, но глаза у меня пока есть. Беги, я скажу куда. Верь мне.
Я вспомнил про секретное оружие, про то, что могу стать другом Терри. Вспомнил и побежал, побежал что есть мочи, изо всех сил.
— Налево, — крикнул Биффо.
Ветка хлестнула меня по лицу.
— Я сказал налево, олух. Налево. Так, спокойно. Все в порядке. Включи обоняние. Нюхай, дружок, нюхай.
Я втянул в себя воздух. Пахло потом и меховой шапкой. А еще я уловил запах земли, ее тепло. Знакомый запах эвкалипта, мама всегда натирала Дэна эвкалиптовым маслом, если у него болело горло.
Потом, где-то сбоку… да, точно, сбоку я почувствовал запах мальчишки, запах Терри.
— Поймал! — крикнул я и бросился на него.
— Гарри, сдурел ты, что ли? На кой хрен ты прыгаешь на деревья? Мог бы себе и шею свернуть. Вот придурок.
Он стащил с меня шапку. От света слепило глаза. Солнце высушило траву, она стала коричневой, земля была сухой и пыльной, прямо как в Африке. Веснушки Терри, казалось, вот-вот расплавятся от жары. Терри, владыка веснушчатого королевства. Терри-тигр, хозяин джунглей. Мой друг Терри.
— Некоторые парни лишь кричат повсюду, какие они крутые, что им все нипочем, а некоторые ничего об этом не говорят, они об этом молчат, но они на самом деле такие. Понимаешь?
А чего тут непонятного? Питер — один из тех, кто кричит.
Терри взял мое лицо обеими руками, прижался к моему носу своим, потерся. Не просто кончиком носа. Всем лицом. От него пахло соленым потом и апельсинами. Я не сопротивлялся. Я даже хотел, чтобы садовник увидел нас, понял, что я — друг Терри, что я такой же, как и он. И пусть он посылает свои шифровки главной шишке во вражеском лагере. Пусть они знают обо мне. Я не боюсь.
— Терри, так как насчет оружия? — спросил я.
— Ну, это еще не испытание. Испытание впереди. Выдержишь — получишь. Идет?
— Круто, — сказал я.
— Вовсе нет, — встрял Биффо. — Похоже, этот шутник из тебя веревки вьет, дружок.
9
Мы втроем — Джоан с Отисом и я — толкаем вперед тележку с гигантским тортом. Ну и тяжесть!
Мама сидит в кресле, зажмурив глаза, и хихикает как девчонка.
— Все уже? Можно открывать? Что вы там делаете? — спрашивает она.
Папа выключает свет.
— Еще чуть-чуть.
Отис зажигает свечи. Лично мне кажется, что их миллион, не меньше.
Джоан радостно шепчет:
— Все, можно!
Мамины глаза сияют в темноте. Лицо светится от радости и отблесков огня. Она набирает в грудь воздух. Все мы задерживаем дыхание. И тут…
БА-БАХ!
Дэн вылетает из торта на пневматической платформе! На нем костюм Супермена, штаны поддернуты до самых подмышек.
БА-БАХ!
Клевый сюрприз! Лучше не придумаешь!
Огоньки свечей пляшут на серебристом мамином платье, на сережках, волшебными отблесками отражаются в глазах.
Все мы прыгаем вокруг, радостно смеемся и кричим:
— Гип-гип-ура! Гип-гип-ура!
И нам так хорошо вместе. Мы так счастливы.
— Нет, на этот раз нет.
— Но, пап.
— Я сказал — нет.
— Ну хотя бы открытку.
— Гарри, посмотри на меня. — Мыльная пена капает с его пальцев в желтых резиновых перчатках. — Никакой открытки, никакого подарка. И не хнычь.
Мы подарим ей огромный шоколадный торт. Да, это будет здорово. Отис в моих мечтах зажег разноцветные свечки и я уже добрался до того самого главного — появления Дэна из торта, когда в настоящей жизни на кухню вошла мама. Грязный халат, безжизненные глаза, немытые волосы. Сегодня у нее день рождения. И выглядит она на все свои тридцать девять лет.
