Эрин Харт - Земля призраков
— Она приедет сегодня вечером? — Кормак не понял, огорчен ли Осборн или просто обдумывает ситуацию.
— Она обещала подъехать около шести. Если возникают проблемы…
— Никаких проблем. Я сейчас же попрошу Люси подготовить еще одну гостевую комнату.
Хью Осборн повел Кормака по массивной лестнице, увешанной портретами пышно одетых людей различных эпох.
— Фамильные портреты? — спросил Кормак.
— Скорее, собрание мошенников и негодяев. Первый мерзавец — там, ниже — пояснил Осборн и, остановившись, указал на портрет темноволосого мужчины в стоячем белом воротничке. — Это Хьюго Осборн, первый из семьи, осевший в Ирландии. В действительности он работал на Уильяма Петти, полагаю, вы о нем слышали, — который первым осуществил полную военно-топографическую съемку территории Ирландии. Все они явились сюда как искатели приключений, в середине XVII века, во время затеянного Кромвелем великого переселения. Хьюго в сущности изъял поместье у семейства по имени ОʼФлаэрти, сначала заставив их убраться на запад, а потом устроив так, чтобы сын и единственный наследник оказался в пожизненном рабстве в колониях. Парень рядом с Хьюго — его сын-неудачник Эдмунд.
Кормак остановился перед портретом красивого рыжеволосого субъекта в богатом парчовом наряде и был ошеломлен схожестью — вплоть до глаз с поволокой и подбородка с ямочкой — Хью Осборна и его далекого предка, который, несомненно, так же водил гостей по этой лестнице четыре столетия назад.
ГЛАВА 2
В двадцать минут шестого Нора Гейвин нажала на звонок у парадного входа в Браклин Хаус и стала ждать. Ей было немного неловко встречаться с Кормаком после вчерашнего вечера. При воспоминании об этом ее лицо начинало гореть, и она дотрагивалась до щеки, которой касались его пальцы. Она была шокирована. И что она ему сказала? Что-то про собственную трусость? Должно быть, он посчитал ее чудачкой. Взглянув вверх, она заметила нависающий выступ второго этажа и насчитала над головой три отверстия, заделанные, по-видимому, известковым раствором и камнем. Она услышала, как тяжелая дверь за ее спиной открывается, и, повернувшись, обнаружила обрамленного готической входной аркой Хью Осборна.
— Доктор Гейвин? Мы ждем вас.
Лишь мельком видев его на болоте, Нора была смущена впечатлением, которое производил Хью Осборн лицом к лицу. Сейчас он был одет более строго и казался более высоким и сильным, чем ей помнилось. Крепкое сложение и обветренное лицо делали его безусловно привлекательным. Глубоко посаженные с поволокой глаза смотрели уверенно. Но можно глядеть в глаза убийцы и не заметить ничего скверного, Нора знала это по собственному опыту. Очевидно, что, в отличие от нее, Осборн ее почти не запомнил.
— Я удивлялась вот этому… — она указала вверх. — Даже не знаю, как это называется.
— Навесные бойницы для бросания камней или выливания кипятка на непрошеных визитеров. Как видите, мы их больше не используем.
Нора вглядывалась в добродушное лицо Осборна. Избавиться от трупа — непростая задача, а от двух тел, должно быть, — еще сложнее. Как он все это проделал? И как вышел сухим из воды?
— Вы успели к ужину, — сказал он, — но, наверное, вначале захотите взглянуть на свою комнату.
Нора последовала за ним по массивной главной лестнице, отмечая, как тихо и размеренно ступает он по восточному ковру. Поднявшись наверх, они прошли центральный коридор до середины. Осборн толкнул дверь и, отступив в сторону, жестом предложил Норе войти. Главным в убранстве комнаты с темной обшивкой стен и еще более темной мебелью была кровать с балдахином, покоившаяся на четырех тумбах. Окна скрывала тяжелая парча рубинового цвета. Эффект оказался впечатляющим, если не мрачным.
— Простите, что комната немного затхлая. Уже долгое время у нас не было гостей.
— Уверена, мне будет здесь хорошо.
— Прекрасно. Ужин на кухне — ниже входного холла; просто пройдите в дверь под главной лестницей.
Водрузив свой чемоданчик на кровать, Нора услышала стук. В открытую дверь просунулась голова Кормака.
— Услышал голоса, но не был уверен, что это вы. Моя комната в другом конце коридора. В любом случае, добро пожаловать.
— Спасибо еще раз за разрешение присоединиться. Кормак, простите за вчерашний вечер…
Даже на расстоянии она ощутила обволакивающую теплоту его взгляда.
— Не волнуйтесь. Я был вне себя. Увидимся внизу.
— Подождите. Я должна кое-что показать — не войдете на секунду? И закройте, пожалуйста, дверь. — Когда Кормак приблизился, она извлекла из портфеля папку. — Взгляните на это.
Присев на кровать, Кормак начал просматривать фотографии, сделанные в лаборатории консервации.
— Смотрите дальше.
Он пролистал несколько снимков, пока не добрался до нескольких зернистых нечетких отпечатков, сделанных в результате эндоскопического обследования.
— Вот оно, — пояснила Нора. — Кусочек металла во рту девушки, обнаруженный рентгеном. Неясно, что это такое. Придется подождать официального разрешения музея, чтобы извлечь его.
— Что-то новое о причине смерти?
— Ну, Драммонд пришел к выводу, что серьезная травма головы отсутствует. Нет и следов удушения. Я поделилась с ним гипотезой о казни, и он согласился, что это — одна из возможных версий, которую подтверждает отсутствие частички кожи на подбородке. Но он считает останки слишком старыми и хрупкими для тестов, удостоверяющих время обезглавливания — до или после смерти.
— Я полагаю, это все, что можно ожидать, — сказал Кормак, внимательно рассматривая изображения. — Можно оставить снимки у себя?
— Конечно. — Она надеялась, что следующий вопрос не прозвучит слишком неожиданно. — Вы встречались с Хью Осборном пару раз, Кормак. Каковы ваши впечатления?
— Я его толком и не видел с тех пор как приехал. Я бы не сказал, что он чрезмерно дружелюбен, но это понятно. Мы здесь для того, чтобы на него работать.
— Он не упоминал о происшествии на болоте?
— Нет. Самый долгий разговор был о его семье, обо всех тех портретах на лестнице. Без сомнения, его предки попали в Ирландию вместе с Кромвелем.
Человек, связанный с Ирландией, едва ли избежит упоминания о Кромвеле, лишившем имущества и родины землевладельцев-католиков: полмиллиона ирландцев погибли, а тысячи оказались в колониальном рабстве.
— Он сообщил, что человек на портрете у подножия лестницы, Хьюго Осборн, отнял дом и земли у ирландца по имени ОʼФлаэрти.
— Поразительно, что это так его занимает.
— Минуло более трех с половиной столетий, Нора. Не думаю, что Осборн не осведомлен о репутации своей семьи, как и о том, что болтают за его спиной.
ГЛАВА 3
В течение ужина Нора наблюдала за Хью Осборном. Подали отличный карри, и, увидев, с каким аппетитом едят мужчины, она почувствовала, что тоже голодна. Она уже заканчивала есть, когда дверь открылась и в кухню неуверенно вошел юноша лет семнадцати. Темные волосы были подстрижены кое-как, грязный свитер, на несколько размеров больше, свисал с худых плеч. После короткого молчания Осборн произнес:
— Рад, что ты вернулся.
Уставившись в пол, юноша попытался прошмыгнуть мимо них, но споткнулся и, шарахнувшись прямо на Нору, правой рукой смахнул бокал вина, который разбился о плиты пола. Она попыталась подхватить юношу, но он тяжело на нее навалился, ткнувшись лицом прямо в грудь. Похоже, он нашел это очень забавным и приглушенно хихикнул, обдав Нору запахом виски.
— Вы в порядке? — спросила она, взяв юношу за плечи и поставив вертикально. Он покачнулся, но устоял.
— Джереми, — сказал Хью, — пожалуйста, не порежься разбитым стеклом.
Юноша на мгновение замер перед Норой, его темные поблескивающие глаза смотрели, словно сквозь туман. Худой и грязный, с покрасневшими от выпивки глазами и кожей, он был замечательно хорош собой — почти по-женски красив, с длинными ресницами и безупречной фарфоровой кожей.
— Не обращайте на меня внимания, — еле выговорил он. — Продолжайте.
Повернувшись, он шаткой походкой удалился в дверь, что вела к лестнице.
— Мне очень жаль! — сказал Осборн. — С вами все в порядке?
— Со мной все нормально. Ничего страшного, просто случайность. Однако необходимо избавиться от осколков, пока кто-нибудь на них не наступил. — Нора быстро нагнулась, чтобы собрать крупные куски, и, когда Хью Осборн направился в холл за метлой, шепнула Кормаку:
— Девейни не упоминал…
Очевидно, Хью Осборн услышал ее.
— Джереми — не мой. Он сын Люси.
Чуть приподнятые брови Кормака выдали его удивление, а Нора озадаченно подумала, какой должна быть мать юноши. Пока Осборн подметал осколки, она прибрала стол.
— Джереми и его мать живут с вами? — спросила она.
