Майкл Коннелли - Свинцовый вердикт (сокращ.)
Я вернулся в спальню и услышал, как зазвонил мой сотовый. На дисплее значилось: «ЧАСТНЫЙ ВЫЗОВ».
— Мне придется принять звонок, Нина. Вы не могли бы подождать внизу?
— Конечно.
— Спасибо. — Я нажал на телефоне кнопку и произнес: — Алло!
— Это я. Хочу выяснить, когда ты приедешь.
«Я» подразумевало мою бывшую жену, Мэгги Макферсон. По нашему не так давно переоформленному соглашению я имел право принимать у себя дочь, оставляя ее на ночь, по средам и в каждый второй уик-энд. На совместное попечительство, о котором мы договорились когда-то, это нисколько не походило, но тут уж я сам все испортил.
— Где-то около семи тридцати. У меня назначена встреча, которая может подзатянуться.
Последовало молчание — ответ неверен, понял я.
— У тебя свидание? В какое время я должен приехать?
— Мне нужно будет уйти в семь тридцать.
— Значит, я приеду до того. Кто этот счастливчик?
— А вот это не твое дело. И кстати, о счастливчиках, я слышала, тебе досталась практика Джерри Винсента.
Занимая пост заместителя окружного прокурора, приписанного к расположенному на бульваре Ван-Нуис суду, моя бывшая жена имела возможность быстро узнавать такие новости.
— Да, меня назначили его заменой. Не знаю, правда, много ли счастья мне это принесет.
— Ты же получил дело Эллиота, — с совершенно прокурорским смешком сказала она. — Если кто-то и сможет вытащить его, так это определенно ты.
— На этот выпад я отвечать, пожалуй, не стану.
— И еще одно. Надеюсь, нынче ночью у тебя никакой компании не будет?
— О чем ты?
— Хэйли сказала, что две недели назад в доме ночевала женщина. Если не ошибаюсь, Лэни? Девочка чувствовала себя очень неуютно.
— Не беспокойся, ее не будет. Это просто моя знакомая, и спала она в гостевой спальне. И для протокола, я могу принимать у себя кого угодно, потому что это мой дом. И ты имеешь право поступать так же.
— А кроме того, я имею право обратиться к судье и заявить, что ты заставляешь дочь общаться с наркоманами.
Я тяжело вздохнул:
— Откуда ты это знаешь?
— Оттуда, что твоя дочь далеко не дура и обладает отличным слухом. Сообразить, что твоя… знакомая только что вышла из клиники для наркоманов, ей никакого труда не составило.
— Ты считаешь, что встречаться с людьми, которые вышли из клиники, это преступление?
— Это не преступление, Майкл. Однако я думаю, что Хэйли лучше не…
— По-моему, наркоман, который заботит тебя сильнее всего, это я.
— Ну, знаешь, рыбак рыбака…
Я не сорвался только потому, что понимал — мне же от этого хуже и будет.
— Речь идет о нашей дочери. Навредив мне, ты навредишь Хэйли. Ей нужен отец, а мне нужна моя дочь.
— Так я об этом и говорю. До сих пор ты вел себя хорошо. И не стоит тебе связываться с наркоманкой.
Я стиснул телефон с такой силой, что и сам испугался — вдруг сломаю. И сдавленно, поскольку думал только о том, какой я все-таки неудачник, сказал:
— Мне нужно идти.
— И мне тоже. Ну хорошо, я скажу Хэйли, что ты приедешь к семи тридцати.
Глава шестая
На этот раз мы миновали сторожку охранника «Арчвэй стьюдиоз» без проволочек. Помогло нам, разумеется, то, что рядом с Патриком сидела Нина Альбрехт. Студии ко времени нашего приезда уже опустели, и Патрик смог поставить машину прямо перед бунгало Эллиота.
Нина отвела меня в зал заседаний правления компании и ушла за своим боссом. Зал был большой — черные кожаные кресла, овальный стол. Я просидел в нем, ожидая Эллиота, двадцать пять минут.
Нина вошла следом за ним, спросила, не принести ли нам чего-нибудь выпить и перекусить.
— Нет, Нина, — сказал я, прежде чем успел ответить Эллиот. — Нам пора приниматься за дело.
Он кивнул, и Нина вышла, закрыв за собой дверь.
Я взглянул на своего клиента через пространство стола:
— Уолтер, если мы назначаем встречу, давайте появляться вовремя. Нам необходимо обсудить очень многое. На ближайшие две недели у вас остается только один приоритет. Ваш процесс.
Похоже, выговор за опоздание Эллиот получил впервые в жизни, как и указание насчет того, что ему следует делать. Помолчав немного, он кивнул:
— Вы правы.
— Хорошо, — сказал я. — Тогда за работу.
Я открыл папку с собранными Винсентом документами защиты, просмотрел лежавший во внутреннем карманчике обложки листок со своими заметками.
— Насколько я могу судить, с тем, что касается свидетелей и стратегии обвинения, у нас имеется полная ясность. Чего я не нашел в этих документах, так это стратегии защиты.
— То есть? Джерри говорил мне, что к защите мы готовы.
— Далеко не уверен. Не думаю, что вам приятно будет увидеть это, но вот что я нашел в папке с вашим делом. — Я пододвинул к нему один из найденных мной в папке документов.
Эллиот недоуменно взглянул на него:
— Что это?
— Бланк ходатайства об отсрочке слушания дела. Джерри его не заполнил, но, похоже, он намеревался отложить начало процесса. На документе стоит код, указывающий, что Джерри напечатал его в понедельник, за несколько часов до своей смерти.
Эллиот вернул мне документ:
— Не может быть. Мы же говорили с ним об этом, и он согласился действовать строго по расписанию.
— Разговор произошел в понедельник?
— Да, в понедельник. Последний наш разговор.
Я кивнул. Я уже видел счет, выставленный Винсентом за час работы, проделанной им в день его смерти.
— Вы разговаривали у вас в офисе или у него?
— Мы разговаривали по телефону. Нина может назвать точное время.
— Время у него здесь помечено — три часа дня. Почему он хотел добиваться отсрочки?
— Ему требовалось больше времени на подготовку к процессу, а может быть, он просто надеялся получить с меня побольше денег. Я сказал ему, что мы и так готовы, и теперь повторяю это вам. Мы готовы!
Я позволил себе усмехнуться.
— Дело в том, что вы не юрист, Уолтер. А я — юрист. И готовой стратегии защиты я не вижу. Думаю, поэтому Джерри и хотел отложить слушание. У него не было фактов, на которые он мог бы опереться.
— Неверно. Это у обвинения нет фактов.
— Позвольте мне объяснить вам, как происходит слушание, — устало сказал я. — Первым слово получает обвинитель, он излагает свою точку зрения на дело. Это дает нам возможность опровергнуть некоторые из его утверждений. Затем наступает наш черед, мы перечисляем свидетельства, говорящие в вашу пользу, и излагаем свою, альтернативную, теорию насчет того, как было совершено преступление.
— Ну и прекрасно.
— Ну так вот, из документов, которые лежат в этой папке, следует, что у Джерри имелись контраргументы для любых возможных утверждений обвинения, имелись планы перекрестного допроса свидетелей прокуратуры. А вот наступательной стратегии у него не было — не было альтернативных подозреваемых, альтернативных теорий, ничего. Он хотя бы раз обсуждал с вами стратегию вашей защиты?
— Нет. Мы собирались поговорить об этом, но его убили. Джерри сказал, что у него есть какая-то «волшебная пуля», однако чем меньше я буду о ней знать, тем будет лучше.
Этот термин я знал. «Волшебной пулей» именуется улика или свидетель, которых вы до поры до времени прячете в рукаве и которые могут развалить, точно карточный домик, все доводы обвинения или по крайней мере внушить присяжным серьезные сомнения на их счет.
— Вам хоть что-нибудь известно об этой его «волшебной пуле»?
— Только одно: Джерри сказал, что обнаружил кое-что, способное выбить обвинение из седла.
— В таком случае совершенно непонятно, почему он заговорил с вами в понедельник об отсрочке процесса, — сказал я, думая, впрочем, об исчезнувшем ноутбуке Винсента. Может быть, в нем-то «волшебная пуля» и содержалась? И не из-за нее ли убили Винсента?
Как бы там ни было, нам следовало двигаться дальше.
— Ну хорошо, Уолтер. У меня «волшебной пули» нет. Однако, если Джерри смог найти ее, значит, смогу и я. Давайте поговорим об альтернативной теории.
— Давайте. Только я не понимаю, что это значит.
— Это значит, что у обвинения имеется своя теория насчет того, как было совершено преступление, а у нас должна иметься своя. Теория обвинения состоит в том, что вас разозлила неверность жены, а развод с ней обошелся бы вам слишком дорого. Поэтому вы отправились в Малибу и убили жену и ее любовника. После этого вы спрятали орудие убийства или выбросили его в океан и позвонили по девять-один-один. Однако подкреплением этой теории служат только следы пороховой гари на ваших руках, и это практически все.
— Их тест дал ложные результаты! Я ни из какого оружия не стрелял. И Джерри сказал мне, что вызовет в свидетели лучшего эксперта страны и тот докажет: тестирование было проведено из рук вон плохо.
![Фредерик Дар - Глаза,чтобы плакать [По моей могиле кто-то ходил. Человек с улицы. С моей-то рожей. Глаза, чтобы плакать. Хлеб могильщиков]](/uploads/posts/books/148319/148319.jpg)
