Сидни Шелдон - Лицо без маски
В словах глупого толстяка Джад уловил иронию и чуть было не рассмеялся. Он и сам всю жизнь выслушивал чьи-нибудь душеизлияния. А что, собственно, он теряет? Может быть, откровенный разговор с незнакомым человеком поможет? Он внимательно посмотрел на Моуди, медленно вернулся к креслу и сел.
— У вас такой вид, будто вы взвалили на себя всю тяжесть мироздания, доктор. А я всегда утверждаю: четыре плеча лучше двух.
Черт бы его подрал со всеми афоризмами!
— Что вас привело сюда? женщины или деньги? Я всегда утверждаю: если исключить женщин и деньги, большинство глобальных проблем решается мгновенно.
Моуди не спускал с Джада глаз.
— Мне… кажется, кто-то пытается убить меня.
Голубые глаза моргнули.
— Вам кажется?
Джад проигнорировал вопрос.
— Не могли бы порекомендовать кого-нибудь, кто специализируется в расследовании подобных дел?
— Конечно, могу. Норман З. Моуди. Лучший в стране.
Джад в отчаянии вздохнул.
— Расскажите обо всем, — предложил тот. — Давайте вдвоем попытаемся разложить все по полочкам.
Джад невольно улыбнулся. Совсем, как он сам: «Ложитесь и говорите все, что придет вам в голову». А почему бы нет? Набрал полные легкие воздуха и по возможности кратко поведал о событиях последних дней. Пока говорил, забыл о присутствии Моуди. Говорил как бы сам с собой, пытаясь на словах объяснить необъяснимое. Правда, поосторожничав, не упомянул об опасениях по поводу собственного рассудка. А когда закончил, обратил внимание на улыбающегося Моуди.
— Проблема-то чепуховая. Либо кому-то действительно понадобилось вас убрать, либо налицо сомнения, не становитесь ли вы шизиком.
Джад с удивлением уставился на него. Один ноль в пользу Моуди.
Тот продолжал:
— Вы сказали, что расследование ведут полицейские. Помните их фамилии?
Толстяк раздражал Джада. Наверное, не следует слишком-то ему доверять. Надо убираться отсюда, и поскорее. Тем не менее от ответил:
— Фрэнк Анжели и лейтенант Макгриви.
Что-то в лице Моуди изменилось.
— А зачем кому-то убивать вас, доктор?
— Понятия не имею. Насколько могу судить, врагов у меня нет.
— Ну уж, один-то непременно найдется. Как у каждого. Я всегда утверждаю: враги, как соль на хлебе жизни.
Джад чуть было не поморщился.
— Женаты?
— Нет.
— Вы — гомосексуалист?
Джад вздохнул:
— Послушайте, я уже прошел через все это в полиции и…
— Да. Только мне вы платите за услуги, — невозмутимо произнес Моуди. — Деньги должны кому-нибудь?
— Разве по обычным ежемесячным счетам.
— А пациенты?
— Пациенты как пациенты.
— Ну, я всегда утверждаю: если ищешь морские раковины, иди на берег моря. С своем большинстве они чокнутые, верно?
— Неверно, — резко возразил Джад. — Просто у них есть проблемы.
— Душевные проблемы, с которыми сами справиться не в силах. И может, кто-то из них затаил обиду или, еще хуже, крепко точит на вас зуб?
— Возможно, только здесь есть одно «но». Большинство пациентов находится под моим наблюдением в течение года, а то и больше. За такой период я успеваю достаточно хорошо изучить их.
— Неужели они никогда не злятся на вас? — неожиданно спросил Моуди.
— Всякое бывает. Но мы ищем не рассерженного человека, а параноика с манией преследования, который уже убил двоих и несколько раз покушался на меня. — Джад замолчал, потом усилием воли заставил себя продолжать: — Если обнаружится подобный пациент, которого я не раскусил, то перед вами самый некомпетентный специалист за всю историю психоанализа.
Он поднял голову и встретился взглядом с Моуди.
— Я всегда утверждаю: начинай с самого начала. Первое, что нам нужно сделать, это выяснить — пытаются свести с вами счеты или вы психопат. Верно, доктор? — спросил тот.
Лицо детектива расплылось в широкой улыбке, что смягчило резкость сказанного.
— Как это сделать?
— Очень просто. Как в бейсболе. Вы стоите на «базе» и не знаете, кто бросит мяч. Вот и следует выяснить, идет ли вообще игра, а если идет — кто игроки. У вас есть машина?
— Да.
Джад уже забыл, что собирался бежать и найти другого детектива. Он нутром почуял: под напускной манерой поведения скрывается интеллект, невидимый поверхностному наблюдателю.
— Мне кажется, у вас расходились нервишки. Я хочу, чтобы вы поехали отдохнуть, — сказал Моуди.
— Когда?
— Завтра утром.
— Это невозможно, — запротестовал Джад. — У меня назначены пациенты.
— Отмените, — невозмутимо парировал Моуди.
— Но зачем…
— Я ведь не даю советов, как вам работать. Когда выйдете отсюда, поезжайте в бюро путешествий. Пусть зарезервируют номер… — Он подумал: — …у Кроссинджера. Очень приятная дорога через Кэтскилс. В вашем доме есть гараж?
— Да.
— О'кей. Прикажите подготовить машину к дальней дороге, чтобы в пути не было никаких неожиданностей.
— А нельзя это сделать на следующей неделе? Завтра весь день…
— После того как все оформите, отправляйтесь в свой кабинет и позвоните пациентам. Объясните, что у вас непредвиденные обстоятельства и что вернетесь через неделю.
— Но я, правда, не могу. Не в моих правилах…
— Советую также позвонить Анжели, — продолжал Моуди. — Не заставляйте полицию разыскивать вас.
— Зачем все это? — спросил Джад.
— Чтобы оправдать пятьдесят долларов. Да, хорошо, что напомнили. Мне понадобится двести долларов — предварительный гонорар адвокату, плюс пятьдесят в день, плюс непредвиденные расходы.
Моуди выпростал себя из кресла.
— Трогайтесь пораньше, — сказал он, — чтобы добраться до места засветло. Сможете выехать около семи утра?
— Полагаю, да. И что меня там ожидает?
— Счет, если все будет в порядке.
УСПЕХ ГАРАНТИРУЕТСЯ.
«Надеюсь, так оно и будет» — мрачно подумал Джад.
В бюро путешествий на Мэдисон-авеню все прошло гладко: забронировали комнату у Кроссинджера, снабдили дорожной картой и цветными проспектами с видами Кэтскилса. Затем он связался с телефонисткой в бюро услуг, дал задание обзвонить пациентов и отменить назначенные встречи до последующего уведомления. Потом набрал номер девятнадцатого участка и попросил детектива Анжели.
— Анжели болен, — ответил бесстрастный голос. — Дать домашний телефон?
— Будьте любезны.
Судя по хрипам в трубке, тот сильно простудился.
— Я решил завтра утром уехать на несколько дней, — сказал Джад. — Хотел сообщить вам об этом.
Анжели молчал, по-видимому, обдумывая услышанное.
— Ну что ж, может быть, это неплохая мысль. Куда вы едете?
— В Кэтскилс, остановлюсь у Кроссинджера.
— Прекрасно. Не волнуйтесь. Я все улажу с Макгриви. — Анжели помедлили, — Мне известно о случившемся вчера вечером у вас в кабинете.
— И, как я понимаю, слышали версию Макгриви.
— Видели тех, кто пытался вас убить?
Наконец-то Анжели поверил ему.
— Нет.
— Совсем ничего, никакой зацепки? Белые, темнокожие, возраст, рост?
— Весьма сожалею, — ответил Джад. — Было темно.
Анжели чихнул.
— Ладно. Буду настороже. Может быть, когда вернетесь, появятся хорошие новости. Остерегайтесь, доктор.
— Постараюсь, — сказал Джад с благодарностью и повесил трубку.
Итак, он готов к следующему шагу. Единственное, что тревожило, — не сможет в пятницу повидаться с Анной и, похоже, никогда ее больше не увидит.
Джад ехал домой и думал о Нормане З. Моуди. Заставив уведомить всех пациентов об отъезде и полагая, что один из них может быть убийцей, если таковой вообще существует, тот подстроил ловушку, в которой Джаду предстояло играть роль приманки. Согласно инструкциям толстяка, временный адрес следовало дать девушке в бюро услуг и швейцару по месту жительства, то есть определенному кругу лиц.
— Я завтра уезжаю отдыхать, — подъехав к дому, сообщил Джад швейцару Майку. — Пожалуйста, пусть в гараже осмотрят машину и нальют полный бык.
— Все будет сделано, доктор. В котором часу нужна машина?
— В семь утра.
Джад спиной чувствовал пристальный взгляд Майка, пока шел к лифту.
В квартире запер дверь и тщательно проверил окна. Казалось, все в порядке. Принял две таблетки кодеина, лег в горячую ванну и с наслаждением почувствовал, как отпускает боль в спине и шее. Лежал и чудодейственном тепле и думал. Почему Моуди предупредил, что поломка машины нежелательна? Потому что самое удобное место для нападения где-нибудь на пустынной дороге? А что бы смог предпринять толстяк, если бы на него напали? Он отказался поделиться планом своих действий, если таковой вообще имелся. Чем больше Джад анализировал ситуацию, тем сильнее убеждался, что направляет свои стопы прямо в ловушку. Моуди сказал, будто расставляет ее для преследователей. Но какие бы варианты не просчитывал Джад, ответ напрашивался один и тот же: ловушка, несомненно, готовилась для него.
