Дэвид Балдаччи - Доля секунды
— Я начну заниматься этим немедленно.
Она поблагодарила Тони, отключилась от линии и повернулась к Кингу.
— Деньги во рту, — задумчиво произнес тот.
— Это мои деньги, — несчастным голосом произнесла Мишель. — Я дала ей сто долларов, пять двадцаток.
Кинг поскреб подбородок:
— Мотивом было не ограбление. Иначе денег бы не оставили. Хотя убийца что-то искал.
— Но деньги во рту, господи, как страшно.
— Возможно, это не столько попытка внушить страх, сколько своего рода послание.
Мишель уставилась на него:
— Какое еще послание?
— Не могу сказать. Я должен еще об этом подумать.
— От вас с ума можно сойти.
— Спасибо, — сказал Кинг. — Я долго вырабатывал в себе это качество. Ладно, давайте трогаться. Дождемся ночи, а после отправимся туда.
— Куда?
— Думаю, мне пора посетить отель «Фэймаунт».
Кинг и Мишель оставили машину на приличном расстоянии от отеля «Фэймаунт» и остаток пути проделали пешком. Когда они уже подошли к отелю, над ними пронесся вдруг, освещая прожектором землю, вертолет, так что им пришлось нырнуть под деревья.
— По-настоящему волнующее чувство, — сказала Мишель.
— Да, это бодрит. Подумайте сами — я мог сейчас сидеть дома с бокалом «Вионье» в руке, читал бы себе у горящего камина Пруста, вместо того чтобы радостно скакать по окрестностям Баулингтона, штат Северная Каролина, прячась от полицейских вертолетов.
Они воспользовались дырой в изгороди, через которую Мишель пробиралась в отель при прошлом ее визите, и проникли в здание через разбитое окно.
— Кладовка, в которой пряталась Лоретта, вон в той стороне, — сказала Мишель. — Хотите сначала взглянуть на нее?
— Великие умы всегда мыслят одинаково. Вы и опомниться не успеете, как уже будете пить изысканное вино и читать будоражащие мысль книги. А это в конечном итоге приведет вас к тому, что вы наведете порядок в своей машине.
Они подошли к кладовке, открыли дверь. Взяв у Мишель фонарик, Кинг вошел внутрь, огляделся. Внимание его привлекла узкая ниша в самой глубине кладовки.
— Лоретта была маленькой женщиной?
— Почти скелетиком.
— Она не говорила вам, что пряталась именно здесь?
— Нет, она могла стоять где угодно.
Кинг покачал головой:
— Будь я испуганным человеком, попавшим в самую гущу свалки, и забеги я в эту кладовку, чтобы спрятаться, я забился бы в нее как можно глубже.
Он осмотрел место, в котором могла укрываться Лоретта, снова покачал головой и вышел из кладовки.
— Куда теперь? — спросила Мишель.
Кинг тяжело вздохнул:
— В Зал Стоунуолла Джексона.
Они вошли туда, и Мишель остановилась, наблюдая за Кингом, направившимся к месту, на котором он стоял восемь лет назад.
Мишель подошла, замерла рядом с ним.
— О чем вы думаете?
— Вас удивит, если я отвечу — об Арнольде Рамзи? Выражение, застывшее на его лице, не было выражением человека, только что убившего кандидата в президенты. Он не выглядел испуганно, вызывающе, безумно. Скорее удивленно, как будто убивать Риттера он вовсе и не собирался.
— Бессмыслица какая-то. Что-нибудь еще вспомнили?
— Помню, после того как унесли тело Риттера, Бобби Скотт подошел ко мне, чтобы осмотреть мою рану.
— Ну, он ведь знал, что его агент ранен. — Лучом фонаря Мишель провела по полу линию. — Канатик, удерживавший толпу, был примерно здесь. Вы помните, кто его натягивал?
— Должен был кто-то из Службы.
— Например, начальник группы охраны Боб Скотт?
— Сомневаюсь, что Бобби брался за такие мелочи.
— Почему вы уверены в том, что этим занималась Служба?
— А я и не уверен. Я просто знал, что мы с Риттером должны стоять за канатом.
— Вот именно. — Она передала фонарик Кингу и заняла его место. — Если канат там, а вы здесь, то вы единственный в зале человек, который мог видеть лифты.
— Да забудьте вы о лифтах, — выпалил Кинг. — И вообще, какого черта я тут делаю? Риттер был подонком.
— И все-таки он был кандидатом в президенты. Мне тоже не нравился Джон Бруно, однако я охраняла его так, как охраняла бы президента Соединенных Штатов.
Кинг резко ответил:
— Не надо читать мне лекций о правилах агентства. Я охранял президентов, когда вы еще тратили все ваше время, маша веслами ради металлической бляшки.
— Разве кувыркаться целую ночь в постели с другим агентом, — медленно произнесла Мишель, — зная, что завтра вы должны стоять на посту, отвечает нормам Службы? Если так, значит, я проглядела это место в нашем руководстве.
— Да, оно как раз рядом с правилом, гласящим, что нельзя оставлять подопечного одного в комнате. Его вы, полагаю, тоже проглядели.
— Надеюсь, Джоан того стоила.
— Выводы делайте сами. Так вот, хотите вы осмотреть отель или вам интереснее и дальше препарировать мою жизнь?
— Знаете что, — вдруг сказала Мишель, — не уйти ли нам отсюда? Меня что-то начало тошнить от здешней атмосферы.
Она пошла к выходу, Кинг, покачивая головой, медленно последовал за ней.
Когда он вышел из зала, Мишель уже скрылась из виду. Кинг включил фонарик, и свет вырвал ее из темноты.
— Мишель, подождите. Вы себе шею свернете, выбираясь отсюда в темноте.
Она остановилась, сердито глядя на него. Потом вдруг напряглась, голова ее резко повернулась в сторону. Кинг увидел какое-то размытое пятно, приближавшееся из мрака. Он побежал к Мишель, на которую набросились двое мужчин.
— Осторожней! — крикнул Кинг.
Но прежде чем он успел добраться до них, пистолет одного из мужчин взлетел в воздух, выбитый из его руки точным ударом Мишель. Затем ее левая нога смяла в лепешку лицо второго нападающего, и тот, отлетев к стене, сполз по ней на пол.
Он смотрел, как Мишель, порывшись в сумочке, вытаскивает пару наручников и умело сковывает два бесчувственных тела. Покончив с этим, она подняла взгляд на Кинга. Тот выглядел озадаченным.
— Черный пояс, четвертый дан, — сообщила она.
— Вижу. — Кинг посветил фонариком на двоих, одетых в тюремные комбинезоны. — Похоже, это те самые беглецы.
— Я позвоню, окажу полиции услугу.
— Мишель?
— Да? — Она уже достала телефон.
— Я просто хотел сказать, что чувствую себя в полной безопасности рядом с большой, сильной женщиной, способной меня защитить.
После звонка в полицию Мишель и Кинг поспешили к «лендкрузеру», поспев к нему как раз в ту минуту, когда над их головами взревел подлетавший к отелю вертолет. Мишель следила за прорезавшим лес лучом прожектора. И вдруг ахнула.
Свет выхватил из темноты грузовичок на боковой дороге и человека, сидевшего за его рулем. Мишель услышала, как заработал двигатель, и грузовичок понесся прочь.
Она вскочила в машину, крикнув Кингу, чтобы тот следовал за ней.
— В чем дело? — спросил он, захлопывая за собой дверцу.
— Там был мужчина в грузовике. Вы его видели?
— Нет, не видел. Кто он?
— Тот самый. Поклясться готова. Коп из похоронной конторы, тот, что похитил Бруно.
Кинг ошеломленно взглянул на нее:
— Вы уверены?
— Уверена.
Она развернула машину в сторону боковой дороги, собираясь начать преследование. Но тут путь им преградил полицейский автомобиль.
Мишель ударила обоими кулаками по рулю:
— Черт побери, самое время для появления местных копов.
Одна из дверей автомобиля распахнулась, наружу вылез мужчина. Кинг покачал головой:
— Это не местные, Мишель.
Мужчина подошел к их машине со стороны водителя и знаком велел Мишель опустить стекло. Она подчинилась, мужчина наклонился к окну.
— Не могли бы вы оба выйти из машины? — спросил Джефферсон Паркс.
Допрос затянулся почти до утра. Полицейские не разрешили Мишель уйти и попытаться отыскать мужчину, которого она видела в грузовике.
Вслед за тем она провела чрезвычайно неприятный час со старательно вытиравшим о нее ноги Уолтером Бишопом. Услышав о ее задержании, он не поленился лично прилететь сюда, чтобы сделать Мишель строгое внушение.
— Напоминая о том, как вам повезло с тем, что вы все еще остаетесь в Службе, я надеялся, что это произведет на вас впечатление, — витийствовал Бишоп. — Теперь же я узнаю, что вы суете нос в дела, которые решительно вас не касаются. Вы вляпались, да так, что дальше уже некуда. — Он взглянул на Кинга. — Хотя нет, тут я ошибаюсь, вы же теперь водитесь с одним из легендарных неудачников Службы. Можете основать вдвоем клуб, клуб провалившихся агентов. Верно, Шон?
Кинг, еще работая в Службе, терпеть не мог Бишопа, Бишоп же, когда распинали Кинга, вопил громче всех.
— Поосторожнее, Уолт, — ответил Кинг. — Дело о печатной клевете я уже выиграл, могу выиграть и дело об устной. И будь уверен, возможность отсудить у тебя кусок твоей задницы доставит мне немалое удовольствие.
