Том Клэнси - Живым или Мертвым
Доминик подошел к Брайану, осторожно открыл окно, помог Брайану вылезти и подождал, пока брат не улегся плашмя на дранковой крыше.
— Я дождусь, пока они все не соберутся в доме. Потом буду кричать, что мне нужны патроны. Как только услышишь, слезай. Сколько времени тебе потребуется?
— Две минуты.
— Я пойду сразу за тобой. Нельзя допустить, чтобы они сели нам на хвост.
Доминик закрыл окно, взял дробовик и вернулся в коридор. В гостиной, расположенной к западу от двери, разлетелось стекло. В вестибюле сильно стукнули в дверь. Еще раз, еще. Косяк треснул и вдавился внутрь. Доминик передернул цевье дробовика, лег на пол и просунул ствол ружья между балясинами. В гостиной кто-то толкнул стул, ножки проехали по деревянному полу. Из-за угла высунулась голова и тут же исчезла. Доминик застыл на месте, затаил дыхание. Ничего тут нет, ясно тебе, засранец? В дверь колотили все сильнее. Человек, забравшийся в гостиную, еще раз выглянул из-за угла, потом вышел боком. Ствол его автомата был направлен на балкон. Он обогнул одну из брошенных тумбочек, шагнул к двери, снял с автомата левую руку и потянулся к ручке.
Доминик навел ружье на грудь своего противника и нажал на спуск. Человека швырнуло назад, он врезался спиной в дверь и сполз на пол. На крыльце затопали бегущие ноги. Через несколько секунд внизу разбилось еще одно стекло. «Один готов, остались трое», — думал Доминик. И тут же ему в голову пришла еще одна мысль. Он встал, добежал до кабинета, открыл окно и вручил Брайану один из пистолетов.
— Вдруг они захотят залезть здесь.
Он закрыл окно и вернулся на балкон.
Внизу никто не шевелился. Лишь через минуту Доминик услышал где-то справа еле уловимый шепот. Слева, из-за угла, появилась рука и бросила что-то вверх по лестнице. Граната — понял Доминик, как только предмет вылетел на балкон. По форме он понял, что это не осколочная, а светошумовая граната. Не хотят подвергать опасности жизнь Алмаси. «Опоздали, ребятишки», — подумал Доминик, перекатываясь через порог кабинета. Еще в движении он зажал уши ладонями и зажмурился. Оглушительно громыхнуло. Даже сквозь закрытые веки по глазам резанула белая вспышка. Задрожал пол. Он снова перекатился на живот и высунулся за дверь. Слева от него вверх по лестнице двигалась, стреляя на ходу, темная фигура. Пули врезались в стену. Человек достиг верха лестницы, остановился и припал на колено за угловой балясиной. Доминик выхватил из-за пояса «браунинг», прицелился и выстрелил. Пуля попала в согнутое колено. Террорист закричал и покатился вниз по ступенькам. Доминик снова схватил дробовик, встал, выскочил из кабинета, посмотрел вниз и выстрелил в голову, высунувшуюся из двери гостиной. Мимо. Он передернул цевье, повернулся направо и выстрелил от бедра во все еще катившегося по лестнице человека. Тот рухнул на пол вестибюля и больше не шевелился. Доминик метнулся влево, заскочил в первую из гостевых спален и вытянулся на полу.
— Патроны кончаются! — заорал он во весь голос. — Давай патроны!
Доминик посмотрел на часы. Две минуты. Он прикинул свои запасы. Почти две полных обоймы для «браунинга» и шесть патронов в дробовике. Он перекатился налево, поднялся на ноги и выглянул из-за угла. Внизу никто не шевелился. Он шагнул вперед, прикрываясь массивной угловой балясиной, еще раз посмотрел вниз, затем повернулся и побежал по балкону. За его спиной в стену ударила очередь. Он пригнулся, преодолел последние восемь футов и нырнул в спальню Алмаси.
— Брат, где эти чертовы патроны?! — крикнул Доминик.
Потом досчитал до десяти, выскочил из комнаты, дважды выстрелил в вестибюль, закрыл дверь кабинета и вернулся в спальню. Он нарочно хлопнул дверью со всей силы, чтобы враги услышали этот звук. Когда они поднимутся по лестнице, им придется проверить гостевые спальни, потом кабинет и в последнюю очередь они попадут в спальню Алмаси. Вопрос в том, сколько времени на это потребуется. Сколько времени пройдет, прежде чем один из них выйдет наружу, чтобы перекрыть выход через окно?
Он закрыл дверь и прижался к ней ухом. Прошла минута, другая. Из вестибюля донесся характерный звук деревянной мебели, которую тащат по кафельному полу. Потом заскрипели ступени лестницы. Брайан подполз к окну, открыл его и выбрался на крышу. Окно он оставил открытым. Посмотрел по сторонам, никого не увидел и подошел к краю. До земли оставалось десять футов. Он засунул дробовик на спину под рюкзак, перевернулся на живот и стал ногами вперед сползать с крыши. Почувствовав край крыши под животом, он разогнул корпус, упал вертикально, но в полете подогнул ноги, мягко перекатился набок. Тут же вскочил, подбежал к восточной стене дома, поднялся на крыльцо и нашел разбитое окно. Бесшумно проскользнув в дом, он прокрался через гостиную в вестибюль и посмотрел за угол. На балконе виднелась только одна фигура. Человек стоял на пороге второй гостевой спальни спиной к Доминику. Доминик прокрался через обломки мебели на середину вестибюля, вынул «браунинг», прицелился стоявшему в затылок и выстрелил. Пока тот падал, Доминик отступил в сторону, спрятался под лестницей, убрал «браунинг» и достал дробовик.
Сверху, с балкона, донеслись негромкие шаги — и остановились. Потом возобновились, но теперь уже очень осторожно. Раздался удар, хрустнуло дерево, и дверь распахнулась. «Кабинет», — подумал Доминик. Прошло полминуты. Человек вышел из кабинета, приостановился. Громыхнула, распахиваясь, дверь хозяйской спальни.
Посмотри на окно, урод!..
Прошло еще тридцать секунд.
— Yebnen kelp! — громко рявкнул мужской голос.
Доминик почти не понимал по-арабски, но, судя по тону, эти слова были ругательством, чем-то вроде дерьма или сукина сына.
Шаги простучали по балкону, потом по лестнице, и, наконец, их звук изменился, когда человек сошел на кафельный пол. Доминик услышал, как со скрипом отодвинулся язычок замка перекошенной двери. Тогда он боком вышел из своего укрытия, поднял дробовик и выстрелил по ногам человека, стоявшего спиной к нему около двери. Тот выронил загремевший по кафелю автомат и боком повалился на пол. Доминик выпрямился и отбросил дробовик. Он достал «браунинг» и шагнул к извивавшемуся и стонавшему на полу человеку. Тот увидел Доминика и поднял руки.
— Умоляю…
— Поздно умолять.
Доминик выстрелил ему в лоб.
Брайан сидел на земле за хлевом, прислонившись спиной к бугру. Увидев Доминика, он поднял руку в приветственном жесте.
— Справился с ними?
— Со всеми. У тебя-то как дела?
Брайан слабо помотал головой. Его лицо было пепельно-серым и блестело от пота.
— Хочу исповедаться.
— Что-что?
— Пуля не задела ребра, прошла точно под ними. Дом, она сидит у меня в печени.
— Иисус! Ты уверен?
Он потянулся распахнуть рубашку Брайана, но брат остановил его руку.
— Кровь очень темная, почти черная. Вероятно, разрывная пуля раскурочила печень. Я почти не ощущаю ног.
— Я отвезу тебя в больницу.
— Нет. Будет слишком много вопросов.
— X… с ними. До Зуары всего десять миль.
Доминик опустился на колени, взял Брайана за руку и взвалил его себе на спину. Потом напрягся и встал.
— Ты в порядке?
— В полном, — проворчал Брайан.
Подъем на холм занял десять минут, потом еще десять минут Доминик спускался с противоположного склона. Оказавшись на дне карьера, он рысцой побежал к «Опелю».
— Ты меня слышишь? — спросил он брата.
— Угу.
Добравшись до машины, он опустился на колени и положил Брайана на землю.
— Что случилось? — спросил привязанный на заднем сиденье Бари.
— Он ранен. В Зауре есть больница?
— Да.
Доминик открыл заднюю дверь, перочинным ножом разрезал скотч и освободил Бари. Вдвоем они положили Брайана на заднее сиденье.
— Знаешь, где она находится? — спросил Доминик. Бари кивнул. — Тогда садись за руль. Но запомни — один неверный поворот, и я тебя пристрелю. Понял?
— Да.
Бари сел на водительское место и включил зажигание. Доминик обежал вокруг автомобиля и устроился сзади рядом с Брайаном.
— Поехали, поехали!
Глава 69
Объект, с которым они должны были разделаться, находился не в самом Сан-Паулу, а в восьмидесяти милях к северу от города. Это был центр стремительно развивавшейся нефтяной промышленности Бразилии. Через находившийся в Паулинье «РЕПЛАН», крупнейший во всей Бразилии нефтеперерабатывающий завод, за сутки проходило около 400 000 баррелей нефти — почти 65 миллионов литров. Хватило бы, прочел где-то Шазиф Хади, чтобы заполнить тридцать с лишним олимпийских плавательных бассейнов. Конечно, как сказал ему Ибрагим во время первого же обсуждения, вывести из строя такое гигантское предприятие очень нелегко. Нужно было учесть мириады дублирующих друг друга — как раз на случай аварии — технологических элементов, не говоря уже об обычных мерах безопасности. Даже проникнуть на территорию завода будет непросто (ограждения периметра местами превышали десять футов), но, даже оказавшись внутри, можно сделать не так уж много. Можно взорвать резервуары с продукцией, но они установлены на слишком большом расстоянии друг от друга, чтобы получилась цепная реакция. Точно так же обстояло дело с сотнями распределительных клапанов (официально называвшимися УАО — устройствами аварийной остановки), которые управляли потоками химических веществ, идущих к лабиринту дистилляционных и ректификационных колонн, крекинг-установок, смесительных резервуаров и хранилищ продукции. Они были практически неуязвимы благодаря недавно установленной системе «Нелес валвгард», которая, в свою очередь, пребывала под контролем центрального поста управления нефтеперерабатывающего завода, находившегося, как показала ранее проведенная тщательная разведка, в чрезвычайно хорошо защищенном подземном бункере. Шазиф совершенно не понимал всех этих подробностей, но суть того, что говорил Ибрагим была ясна: вероятность того, что на территории завода «Паулинья-РЕПЛАН» произойдет катастрофическая авария, была ничтожно мала. «Но в этом утверждении, — напомнил себе Шазиф, — ключевым пунктом было «на территории», верно?» Существовали и другие способы организовать «эффект домино».
