Сотилиан Секориский - Путь дурака: Гарри Поттер в России (Путь дурака 1,2,3,7)
На ее обложке был изображен странный рисунок. Слегка облупившиеся краски отображали буйную тропическую растительность, и среди ее находилось пустое, не закрашенное место в виде темного силуэта, напоминающего человека в позе для медитации. «Что это значит? Человек, которого нет?» — подумал раджа, с трудом открыв книгу немеющими от слабости пальцами. Он увидел пустые листы. Вся книга состояла из пустых листов. «Что это? — подумал он. — Какая тут тайна? Теперь уже никогда мне не открыть ее».
Он обессилено упал на пол пещеры. Какая-то огромная чудовищная сила раздавливала его, и он понял, что умирает. Сила все больше раздавливала его, и он внезапно ощутил себя каплей в безбрежном океане без начала, конца и середины, каплей, которая каким-то чудом удерживала форму человека. И вот эта форма исчезла, и океан поглотил ее, и больше ничего не осталось от раджи, который так и не нашел путь спасения.
Весь в холодном поту Рулон очнулся. Он помнил все, что увидел, и осознал, чтo этo oн был этим раджой и упустил свой шанс.
«Учитель! Учитель! — стал молиться он. — Помоги мне. Пусть хоть в этой жизни я не оставлю тебя и достигну спасения. Да, все дело в том, что я болезненно вслушиваюсь во все свои чувствишки, думаю, что бы еще съесть, о чем бы помечтать, чтобы попереживать, прислушиваюсь ко всей вмонтированной в меня дребедени: инстинктам, желаниям и лени, — руководствуясь всем этим в жизни вместо того, чтобы внимать Божественной Силе или хотя бы своим решениям и перестать быть руководимым всем своим говном».
Еще с большим рвением и старанием Рулон стал заниматься йогой, стремясь во что бы то ни стало достичь вершин развития, все вспоминая свои недавние мистические переживания.
«Почему же, — думал он, — когда меня душил Солома, я пережил смерть одним образом. А вспомнив одну из своих прежних жизней и свою смерть там, я пережил умирание по-другому. Как же теперь мне снова найти своего Учителя?»
С этими мыслями он и заснул. Во сне он увидел горные вершины, покрытые снегом, и на одной из них в радужном сиянии сидел его Гуру.
— Учитель, Учитель! — закричал Рулон. — Вы поведете меня к освобож- дению?
— Ты уже опоздал, — ответил он. — Я уже достиг махапаранирваны. Теперь тебе нужно найти нового Просветленного Гуру в физическом мире, так как астральный Гуру не может в этом помочь. Аум! — пропел он и растворился, превратившись в облако.
— Вставай, что ты тут делаешь, — услышал Рулон голос матери, которая только что приехала из командировки.
— Да надо мной ребята сегодня подшутили, — ответил ей лоботряс.
ЧАСТЬ 2. Школа для придурков
Буйство дебилов (PLUS)
— Ты шо, падла, деньги давать не будешь? — орал Ложкин на запуганного Рузая.
— А ну, давай сдавай какие все по доллару, сука.
— Давай, давай лучше сдавай, а то мы тебя целый месяц бить будем, — добавил Хмырь. — Пока должок не дашь, на счетчик поставим.
— А почему я должен вам доллар давать? — стал мямлить Рузай.
— А вот почему, — заорал Ложкин и поставил ему кайфушку. Рузай испуганно сжался.
— Ну чё, понял, понял, понял? — забесился Ложкин, размахивая здоровыми кулаками возле морды Рузая.
— А может, ещё ему врезать? — заявил Хмырь.
— Я дам, дам, — испуганно затараторил Рузай и стал судорожно вытаскивать из кармана деньги.
— А ну, вот то-то же, — завыл Хмырь, пряча себе карбованец в карман, — смотри, не выебывайся; если пожалуешься, то знай, нас много, найдется, кому тебе харю намылить, — поучал он, поигрывая ключами. Получив что нужно, кореша повалили восвояси. Пройдя по шумным коридорам школы, расталкивая всех на своем пути, они поднялись к актовому залу, в закуток на втором этаже, к пристройке, где на стуле, положив нога на ногу, сидела Марианна. Рядом с ней был Рулон, Куран и ещё несколько пацанов.
— Ну что, принесли добычу? — спросила она.
— Да, выбили тут у пары дураков, остальные раскошелились сами, — сказал Хмырь, подавая ей лавэ. Пересчитав деревянные, она отдала им половину.
— Штопор будет доволен вами.
Штопор был известный уголовник, державший в страхе весь микрорайон, орудуя там вместе со своей бандой. Марианна зналась с ним и теперь от его имени наводила порядок в школе.
— Давайте, так вы из пионеров станете настоящими рэкетирами, — подбодрила она хулиганов. Ложкин с Хмырем расплылись в улыбке. Мысль, что их действия одобряет авторитет, действовала на них благотворно.
— Ну что, башли-то ты принес? — обратилась она уже к другому пацану по кличке Джо, который был школьным сутенером и сдавал напрокат малолетних шмарофеток у себя на хате, а чаще просто в подвале.
— А чё это я буду вам их носить, — заявил он.
— Куран, объясни ему почему, — кивнула она здоровому пацану, который привел Джо на разборку.
— Вот почему, — сказал он, прижав лезвие ножа к его горлу. — Ну что, въехал теперь? — добавил он.
— Ему чё, по харе дать? — возмутился Ложкин, подходя к Джо.
— Да, я понимаю, — угрюмо сказал Джо, понимая, что начнётся, если он требухнется.
— Давай выкладывай бабки, — приказала Мэри. Джо достал лавэ, они пересчитали.
— Что-то мало притаранил, нужно ещё столовник. С завтрашнего дня ставим тебя на счётчик, если не принесешь, понял? — спросила она его жестко.
— Да, — безрадостно сказал он.
— И давай-ка, шмаровоз, повесели-ка ребят, подложи под них по девчонке.
Эта мысль особенно понравилась начинающим рэкетирам.
— Понял, понял? — злорадно закричали они.
Джо безрадостно кивнул.
— Но вот и славно, что ты покорился, — сказала Мэри, — а то бы трудно тебе пришлось, а теперь мы будем тебя защищать, — поучала она, отстегнув часть лавэ своим быкам. — А ты, Алхимик, что, принес свои барыши? — спросила она.
Алхимик был известным торговцем наркоты в школе, приучая к кайфу, который он часто изготавливал сам, пацанов и девчонок в подвалах. Алхимик охотно вынул деньги и угодливо подал их Марианне. Она недоверчиво взяла его барыш: что-то он больно легко расстается с лавэ, не хитрит ли, не задумал ли чего?
— Ты понял, что больше не должен торговать в школе шмотьем?
— Да, — уже менее угодливо ответил Алхимик.
— За базар отвечаешь? — строго спросила она.
— отвечаю, — промямлил он.
— Шмотьем буду торговать я. На дороге не стой! — бросила Мэри. — Ну лады, давайте расходиться. Да и еще Штопор одобрил бригадирство Сотки, так что он у вас за старшего.
Валерьян расплылся в довольной улыбке, готовый теперь по первому зову Мэри распиздярить ебальник любому.
— Свободны! — бросила Мэри. Пацаны пошли в школу, а она и Рулон еще остались на насиженном месте.
— Ну что, учимся жить, мой милый? — спросила его Мэри. Он кивнул.
— Давай теперь следи за Алхимиком, не приторговывает ли он шмотьем и кассетами. Это самая непыльная работа, поэтому мы ей займемся сами. Если даже нас застукают, то нам ничего не будет, а им за их дела могут и срок навешать, сечешь? Так что пусть просто платят мне дань и рискуют своей жопой.
— Я вот все думаю: разве хорошо, что мы как-то сопричастны с наркотой и борделем? Я где-то читал, что это тоже накручивает плохую карму.
— ох ты, Руля-святоша, — расхохоталась Марианна, — как раз наркота и проституция дают человеку хорошую карму.
— Как это? — ошарашенно спросил Рулон.
— А вот так. Наркоман, постигая иную реальность, перестает отождествляться с иллюзорными ценностями этого Мира. Многие из них становятся мистиками во многих религиях и шаманизме. Наркотики употребляли во время мистерий, в отличие от вина они считались священными.
— Но ведь наркотики сокращают жизнь, — не успокаивался Рулон.
— Много чего сокращает жизнь, лишает здоровья. Например, Павка Корчагин вредил своему здоровью, но его почему-то считают героем. Вредное производство сокращает жизнь, но тех, кто работает там, называют героями труда. Роды вредны для здоровья, но их никто не запретил. Бессмысленные войны уносят много жизней, но никто не прекратил войну в Афгане: там тоже герои. И выпуск ядерного оружия столько несет вреда, но это считают нормой. Просто все — общество, политики, генералы — не считают вредным этот героизм. Видишь ли, все, что мешает человеку батрачить на общество и срабатываться до костей, будь то алкоголь, наркотики, проституция, — это плохо, мол, здоровье и все такое. Сразу находят они оправдание своей политике. Но все это брехня, — ответила Мэри, — есть ведь много стран, у которых нет ядерного потенциала. И на них еще никто до сих пор не напал. Ты все еще веришь сплетням политиков, дурило, пора бы поумнеть и начать самому шевелить своим рогом.
— Я слышал, что наркоманы во время ломок могут совершить преступление, — не унимался Рулон.
