Сидни Шелдон - Гнев ангелов
– Почему вы обратились ко мне? – спрашивала их Дженнифер.
Ответы были уклончивыми. От друга... Я читал о вас... Кто-то упомянул ваше имя на вечеринке... Только когда один из клиентов, объясняя суть проблемы, назвал имя Адама Уорнера, Дженнифер внезапно все поняла.
– Вас направил ко мне мистер Уорнер?
Клиент замялся:
– Видите ли, вообще-то он просил, чтобы я не упоминал его имени.
Дженнифер решила позвонить Адаму. Она хотела поблагодарить его. Она будет разговаривать с ним вежливо, но не более того. Чтобы у Адама не возникло и мысли, что она звонит не просто из чувства благодарности, а с другой целью. Она снова и снова мысленно репетировала предстоящий разговор. Когда же наконец Дженнифер собралась с духом и позвонила, секретарша ответила, что мистер Уорнер уехал в Европу и вернется через несколько недель. Это сообщение повергло Дженнифер в глубокую депрессию.
* * *Она ловила себя на мысли, что думает об Адаме Уорнере все чаще и чаще. Она вспоминала, как он пришел к ней домой и как ужасно она вела себя. Как хорошо, что он сумел погасить в ней эту вспышку гнева. А теперь, ко всему прочему, еще и присылает к ней клиентов.
Выждав три недели, Дженнифер снова позвонила Адаму. На этот раз он был в Южной Америке.
– Что ему передать?
– Ничего, – ответила Дженнифер после секундного колебания.
Дженнифер пыталась выбросить Адама из головы, но это ей никак не удавалось. Ее терзала мысль: женат он или обручен?
Она представляла, каково быть миссис Адам Уорнер. «Я, наверное, сошла с ума», – думала Дженнифер.
Время от времени в газетах и журналах она встречала имя Майкла Моретти. В «Нью-йоркере» она прочитала большую статью об Антонио Гранелли и «семьях» мафии, контролирующих восточное побережье страны. Сообщалось, что здоровье у Антонио Гранелли слабое, и его зять – Майкл Моретти – скоро будет управлять всей империей. В «Лайфе» она прочитала о том, какой образ жизни вел Майкл Моретти. Упоминалось там и о суде над ним. Камилло Стела отбывал срок в Левенворте, в то время как Майкл Моретти оставался на свободе. Журнал напоминал читателям, что лишь благодаря оплошности Дженнифер Паркер Майкл Моретти не попал в тюрьму или на электрический стул. Прочитав это, Дженнифер почувствовала, как все внутри у нее перевернулось. Электрический стул? Она бы сама с удовольствием включила рубильник!
* * *Дела, с которыми клиенты обращались к Дженнифер, были мелкими, но она обогащалась бесценным опытом. За месяц Дженнифер побывала во всех кабинетах здания суда, расположенного на Сентер-стрит, и познакомилась с людьми, которые там работали.
Когда ее клиентов арестовывали за кражи в магазинах, бродяжничество, проституцию или продажу наркотиков, Дженнифер направлялась в суд, чтобы оформить поручительство.
– Арестованный может быть выпущен под залог в пятьсот долларов.
– Ваша честь, но у арестованного нет таких денег. Если суд уменьшит сумму залога до двухсот долларов, он снова сможет работать и содержать семью.
– Хорошо, двести долларов.
– Спасибо, ваша честь.
Дженнифер познакомилась с заведующим канцелярией, куда направлялись все копии отчетов о совершенных арестах.
– Опять ты, Паркер! Господи, ты что – никогда не спишь?
– Привет, лейтенант. Моего клиента задержали по обвинению в бродяжничестве. Можно посмотреть список арестованных? Его зовут Коннери Клэренс Коннери.
– Послушай, крошка, зачем тебе приходить сюда в три часа ночи, чтобы освободить какого-то бродягу?
– Чтобы не слоняться по улицам, – улыбнулась Дженнифер.
Она узнала, как работает ночной суд, заседающий в зале номер 218. Это был темный, непонятный мир со своим жаргоном.
– Паркер, у вашего клиента ПОЧКИ.
– Почки?
– Да, ПОЧКИ: попытка ограбления частной квартиры, избиение. Ясно?
– Ясно.
* * *– Я представляю мисс Луну Тарнер.
– Господи!
– Не могли бы вы сказать, в чем ее обвиняют?
– Минутку. Сейчас я найду ее карточку. Так, Луна Тарнер. Ага, вот. Прос. Ее задержал ГРОБ. Внизу.
– Гроб?
– Вы что, новенькая? ГРОБ – это Группа расследования и обеспечения безопасности. Прос – это проститутка. Внизу – значит, к югу от 42-й улицы. Понятно?
– Понятно.
* * *Ночной суд угнетал Дженнифер. Человеческая волна откатывала и вновь набегала, ударяясь о берег правосудия.
Более ста пятидесяти дел разбиралось каждую ночь. Кого здесь только не было – проститутки, трансвеститы, прирожденные алкоголики и наркоманы. Чередой проходили пуэрториканцы, мексиканцы, евреи, ирландцы, греки, итальянцы. Их обвиняли в ограблениях и кражах, незаконном хранении оружия и сбыте наркотиков, изнасилованиях и проституции. У всех была общая черта – все они были бедными. Они были бедными, побежденными и потерянными. Это были отбросы процветающего общества. В основном – жители Центрального Гарлема, но, так как тюрьмы были переполнены преступниками, все они, кроме самых отпетых, отпускались на свободу или подвергались штрафу. Они возвращались домой на авеню Св. Николаса, Морнингсайд и Манхэттен-авеню, где на площади в три с половиной мили проживали двести тридцать три тысячи негров, восемь тысяч пуэрториканцев и примерно один миллион крыс.
Большинство клиентов Дженнифер были подавлены бедностью и существующей системой. Это были люди, давно махнувшие на все рукой. Дженнифер обнаружила, что их страхи давали ей уверенность в себе. Она не чувствовала себя выше их. Вряд ли она могла служить примером головокружительного успеха. И все же между ней и ее клиентами была большая разница – она никогда не сдавалась.
Кен Бэйли познакомил ее со святым отцом Фрэнсисом Джорджем Райеном. Отцу Райену было за пятьдесят. Это был жизнерадостный цветущий мужчина. Его черные, с легкой сединой волосы немного вились, и было заметно, что он давно не пользовался услугами парикмахерской. Он сразу понравился Дженнифер.
Время от времени, когда пропадал кто-нибудь из его прихожан, отец Райен приходил к Кену и пользовался его услугами. И всегда Кен находил сбежавших жен, мужей и детей. Он никогда не брал за это деньги.
– Оплата будет на небесах, – говорил Кен.
Однажды, когда Дженнифер была одна в конторе, зашел отец Райен.
– Кен ушел, отец Райен. Он уже сегодня не вернется.
– Я вообще-то к вам, Дженнифер, – сказал отец Райен. Он уселся в кресло, стоящее напротив. – У одного из моих друзей проблемы.
Так он всегда начинал разговор с Кеном.
– Слушаю вас, святой отец.
– Это одна из моих старых прихожанок. Бедняга никак не может получить свою пенсию по социальному страхованию. Она недавно переехала в другой район, а вся информация в проклятом компьютере стерлась, чтоб ему гореть в аду!
– Понятно.
– Я знал, что вы поможете, – сказал отец Райен, поднимаясь. – Боюсь только, что заплатить она вам не сможет.
Дженнифер улыбнулась:
– Не беспокойтесь. Я все улажу.
Вопреки ее ожиданиям, Дженнифер понадобилось целых три дня, чтобы в компьютер заложили новую информацию.
* * *Месяц спустя отец Райен вновь пришел к Дженнифер.
– Извините за беспокойство, дорогая, но у одного из моих друзей небольшие проблемы. Боюсь, что у него нет... – Он замялся.
– Денег, – угадала Дженнифер.
– Да! Именно! Но бедняге срочно нужна помощь.
– Хорошо. Расскажите, в чем дело.
– Его зовут Абрахам. Абрахам Уилсон. Это сын одной моей прихожанки. Он сейчас отбывает срок в Синг-Синге за то, что во время ограбления винного магазина убил его владельца.
– Если его осудили и он сидит в тюрьме, то я не знаю, чем могу помочь.
Отец Райен посмотрел на Дженнифер и вздохнул.
– Проблема не в этом.
– Не в этом?
– Нет. Пару недель тому назад Абрахам убил еще одного человека – заключенного по имени Раймонд Торп. Теперь его будут судить за преднамеренное убийство, и ему грозит смертная казнь.
Дженнифер что-то читала об этом.
– Если я не ошибаюсь, он избил человека до смерти.
– Так говорят.
Дженнифер взяла блокнот и ручку.
– Вы не знаете, есть ли свидетели?
– Боюсь, что да.
– Сколько?
– Сто, а может, и больше. Видите ли, это случилось в тюремном дворе.
– И что вы от меня хотите?
– Помогите Абрахаму, – просто сказал отец Райен.
Дженнифер отложила ручку.
– Думаю, что теперь ему может помочь только Всевышний. – Она откинулась в кресле. – Абрахам в незавидном положении. Он чернокожий, он отбывает срок за убийство, и он убил еще одного человека на глазах у сотни свидетелей. Если он действительно это сделал, то вряд ли ему можно помочь. Если бы тот заключенный угрожал ему, он мог бы попросить помощи у охранников. А он решил, что стоит над законом и сам может вершить суд. Ни одно жюри в мире не оправдает его.
– Но он все же человек. Хотя бы поговорите с ним.
Дженнифер вздохнула:
– Если вы так настаиваете, я поговорю с ним, но ничего обещать не могу.
