Игнасио Гарсиа-Валиньо - Милый Каин
— Я сказал то, что в тот момент считал нужным. Увы, не все, что нам кажется хорошим и правильным, действительно является таковым. Не все плохо, о чем мы так думаем.
— Это что, шарада или загадка?
— Типа того. А что касается твоего друга Нико, позволь мне дать тебе один совет. Испытай его в каком-нибудь серьезном деле.
— Хорошо, договорились. Так и сделаю.
Шестой и седьмой этапы турнира оказались самыми трудными. Галисиец Тоньо, поддерживавший силы поеданием огромного количества шоколадных батончиков, в конце концов проиграл никому не известному парню из Малаги, одетому в стиле американских рэперов и осмелившемуся даже поскандалить с судьей, когда тот попытался запретить ему играть в бейсболке.
Игра началась с сицилианской защиты Найдорфа в стиле Бобби Фишера, потребовавшей одновременных рокировок и мощного наступления обеих сторон по всем фронтам. В какой-то момент Тоньо перехитрил сам себя. Его пешки тяжелой неспешной поступью двинулись вперед, намереваясь таким образом расчистить оперативный простор для ферзя. Противник вовремя разгадал этот маневр, подавил наступление умелой обороной и на сорок шестом ходу заставил галисийца сдаться.
Тоньо страшно разозлился, причем в большей степени на себя, а не на противника. Он решил применить к собственной персоне меры дисциплинарного воздействия и целый день обходился без батончиков.
Из всей команды Лауры в строю после этого тура остались только она и Нико. Он по-прежнему играл на грани своих возможностей, зачастую сильно рисковал и с готовностью соглашался переводить игру в самые сложные и запутанные комбинации.
Лауре пришлось немало попотеть, чтобы сломить сопротивление очередного соперника, робкого застенчивого мальчика, которого от волнения на протяжении всей игры бил нервный тик. У него то дергались глаза, то искажалось в гримасе все лицо, то начинала вздрагивать голова, сидящая на тонкой шее. Кроме того, в самой середине лба этого подростка торчал здоровенный прыщ, при каждом непроизвольном взгляде на который Лауру чуть не выворачивало наизнанку.
Бесконечные подергивания и этот чудовищный прыщ, в который постоянно упирались глаза девочки, не давали ей в полной мере сосредоточиться. Партию Лаура начала из рук вон плохо. Она двинула вперед своего коня, изобразив что-то вроде защиты Алехина. Судя по всему, таким вот образом ей хотелось выманить белые пешки вперед, к центру поля, и ослабить их сомкнутый строй. Но в какой-то момент она отвлеклась, и прекрасная алехинская защита, которую Лаура, в общем-то, неплохо знала, сменилась набором элементов из самых разных дебютных стратегий.
К восьмому ходу она сделала рокировку и поняла, что позиционное преимущество в центральной части доски целиком и полностью принадлежит ее сопернику. Тот, не переставая дергать поочередно то одной, то другой бровью, сморкаться и вертеть головой в разные стороны, методично гонял ее коня по свободным клеткам, не забывая время от времени делать весьма полезный для себя шаг вперед той или иной фигурой. В какой-то момент Лаура даже отвлеклась от доски и поискала глазами Хулио, явно надеясь если не на совет, то уж хотя бы на какой-нибудь ободряющий комментарий с его стороны.
Омедас не желал нарушать правила и ограничился лишь жестом, призывающим Лауру сохранять спокойствие. Она кивнула и совершенно неожиданно для соперника будто забыла о том, что происходило на доске. В эти секунды племянница по совету дяди пыталась думать о чем-то хорошем и красивом, по крайней мере не таком кошмарном, как вулканический прыщ на лбу соперника. На эту психотерапию она отвела себе целую минуту драгоценного игрового времени.
Наконец Лаура открыла глаза и постаралась больше не отрывать их от доски, чтобы не смотреть на дергающееся лицо противника и не отвлекаться на его омерзительный прыщ. Положение, в котором она оказалась, было не из приятных, девчонка внимательно изучила его и пришла к выводу, что еще не все потеряно. Она пожертвовала пешку, чем обеспечила своему ферзю больший радиус действия и получила возможность сконцентрировать основные силы на направлении главного удара.
Противник понял смысл этого маневра с опозданием буквально в один ход. Это стоило ему коня, который основательно попортил Лауре кровь, даже не сдвинувшись с места. Затем настал черед поединка ферзей, которые в конце концов покинули поле боя, как два рыцаря на турнире, пронзившие копьями друг друга и погибшие в одну и ту же секунду.
Сложности интриги эндшпиля, главной действующей силой в котором стали слоны, могла позавидовать любая партия на чемпионате куда более высокого уровня. Борьба затянулась. К пятидесятому ходу Лаура изрядно утомилась и насчитала в своих действиях чуть ли не дюжину серьезнейших ошибок, каждая из которых могла бы привести к поражению, если бы противник вовремя это заметил.
Оба короля остались без поддержки тяжелых фигур и были вынуждены лично вступить в бой, чтобы препятствовать продвижению вражеских пешек к заветной последней линии. Лаура заблокировала пешку противника своей ладьей. Она поставила ее на ту самую клетку, которая должна была превратить эту пешку в ферзя. Естественно, девчонка прекрасно понимала, что тем самым блокирует и единственную серьезную фигуру, остававшуюся в ее распоряжении. Зато у нее имелась другая пешка, продвигавшаяся по противоположному флангу. От разящей поступи белого короля, находившегося на другом конце диагонали, ее прикрывал черный слон. Еще два хода — и пешка Лауры стала ферзем. После этого она поставила противнику мат в восемь ходов, чем была страшно довольна.
Хулио подбавил к словам похвалы в адрес племянницы и небольшую ложку дегтя. Он сообщил ей, что последнюю серию ходов с новым ферзем можно было сократить с восьми до шести, если бы Лаура внимательнее отнеслась к тому, что происходило на доске. Тем не менее и сама победительница, и Омедас были страшно рады этому успеху. Именно он открывал девушке путь в финал турнира.
Не прошло и часа, как они узнали, что ее соперником в решающей партии будет Нико. Лаура обрадовалась этому известию, зато Хулио сразу стало как-то не по себе. Ничего хорошего от этой встречи он не ждал.
Часов в восемь вечера, когда закончился очередной тур соревнований, Лаура и Нико вышли прогуляться по территории спорткомплекса, где проходил шахматный турнир. Кораль и Хулио остались рядом с игровым залом в кафетерии, а Диана вознамерилась походить по окрестностям вместе с братом.
— Может быть, ты все-таки останешься с мамой? — настойчиво предложил ей Нико.
— Нет, я хочу пойти с вами.
— Диана, не сейчас. Мы погуляем вместе как-нибудь потом.
Нико взял сестру за руку и почти насильно отвел ее обратно в кафетерий.
Лаура подождала его в главном коридоре, где не было почти никого из участников соревнований и людей, сопровождающих их.
Прогулку они начали с пустого баскетбольного зала. Дальше виднелась целая анфилада площадок, предназначенных для самых разных видов спорта.
— Знаешь, о чем я в последнее время думаю? — спросила Лаура. — Наверное, нет смысла посвящать свою жизнь шахматам как профессии. Зарабатывают шахматисты по большей части не так уж и много, а свободного времени у них практически не бывает. Они играют на турнирах, готовятся к ним, либо просто тренируются и тренируются. У меня уже не хватает времени, чтобы просто погулять с подружками, а ведь дальше будет только хуже. Как при таком раскладе можно поступить в институт, тем более хорошо отучиться и получить диплом бакалавра?
Нико слушал ее и гадал про себя, к чему она клонит. К этому времени они добрались до площадки для катания на роликах и попробовали пройтись по кромке чаши, расписанной разноцветными граффити, удерживая на ходу равновесие.
— Дядя не давит на меня, — сказала Лаура. — Но ему явно хочется, чтобы я больше занималась и была лучшей не только в шахматах, но и во всем остальном.
Они присели на ступеньку, и Лаура с самым серьезным выражением лица вдруг заявила:
— Я не буду играть в финале.
Нико вскочил на ноги и изумленно посмотрел на нее.
— Ты что, с ума сошла? Что за чушь ты несешь?
— Я серьезно. Не хочу больше заниматься шахматами, участвовать в турнирах. Играть я могу и дома, просто для своего удовольствия.
— Ты просто испугалась, что я у тебя выиграю.
При этих словах Нико Лаура рассмеялась.
— Я играю гораздо лучше тебя. Это известно всем, в том числе и тебе. Со мной, дорогой мой, твои уловки и ловушки не проходят.
Нико услышал, как Лаура назвала его дорогим, и тоже рассмеялся.
— Нет, играть я с тобой не буду по другой причине, — пояснила свою мысль Лаура. — Ты только представь. Вот выиграю я этот турнир — и что дальше? Чемпион региона в категории до шестнадцати лет фактически обязан участвовать в чемпионате Испании, потом начнутся новые турниры, и так без конца. Нет, такая жизнь не по мне. Столько напряжения, тренировок, нервов… фу!
