Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна
— Это вполне объяснимо. Полиция… вокруг бегают люди с оружием. В такой ситуации лучше не высовываться, разве нет?
— Даже после того, как полиция, люди с оружием и патрульные машины уехали? И все как ни в чем не бывало вернулись к своим телевизорам? Никто не вышел, чтобы проверить, не случилось ли чего с соседями? Это неестественно, Франсуа, но в этом нет ничего странного. Все так и было задумано.
— Что вы хотите сказать? Как это?
— Один человек выходит на крыльцо и начинает кричать в луче прожектора. Внимание переключается на него, и бесценные секунды преимущества испаряются. Затем с другой стороны появляется монахиня, пропитанная святым негодованием — и еще несколько секунд потеряно, а для Карлоса это не секунды, а часы. Начинается штурм, а в результате Второе Бюро остается с носом… Но когда все заканчивается, тут же воцаряется спокойствие — а это весьма необычно. Все было сделано по заранее разработанному плану, поэтому нет места никакому любопытству — нет ни людей на улице, никакого возбуждения, ни даже коллективного возмущения после отъезда полиции. Просто люди в этих домах знают свои роли. Это вам ни о чем не говорит?
Бернардин кивнул:
— Заранее разработанный план действий, осуществленный профессионалами, — сказал бывший агент.
— И я так думаю.
— Нет, это вы заметили, а я — нет, — возразил Бернардин. — Не надо жалеть меня, Джейсон. Я слишком долго оставался не у дел. Размяк, постарел, лишился воображения.
— Как и я, — сказал Борн. — Просто для меня ставки настолько высоки, что мне приходится заставлять себя думать, как человек, о котором я хотел бы забыть.
— Это говорит мсье Вебб?
— Наверное, да.
— Так что же мы имеем?
— Взбешенного булочника и злую монахиню, а в случае, если они окажутся не при чем — остаются люди в окнах. У нас есть какое-то время, но его совсем немного, максимум до рассвета.
— Прошу прощения?
— Карлос прикроет эту лавочку, и сделает это быстро. Теперь у него нет выбора. Кто-то из его преторианской гвардии выдал кому-то местонахождение его парижской штаб-квартиры, и можете побиться об заклад на свою пенсию — если вы ее все еще получаете, — что он на стены лезет, пытаясь понять, кто его предал…
— Назад! — закричал Бернардин, схватил Джейсона за черную куртку и оттащил глубже в тень у витрины. — Не высовывайтесь! Ложитесь на землю!
Оба мужчины бросились на мостовую и ничком распростерлись на потрескавшемся асфальте. Справа появился еще один фургон темного цвета, но это была не полиция. Фургон двигался быстрее и был меньше, как-то тоньше полицейского автобуса, к тому же он был более приземистый и мощный. С полицейским автобусом его роднил яркий, слепящий прожектор… нет, не один, а два прожектора по обеим сторонам ветрового стекла, каждый из которых обшаривал пространство вокруг фургона. Джейсон вытащил из-за пояса пистолет — тот, который он одолжил у Бернардина, — зная, что его напарник уже достал свое оружие из кармана. Луч левого прожектора прошел над ними, и Борн прошептал:
— Отличная работа, но как вы его заметили?
— По движущимся отражениям ламп на окнах, — ответил Франсуа. — Вначале я было подумал, что это мой бывший коллега возвращается, чтобы довершить начатое. Выпустить мои кишки на мостовую… Боже, вы посмотрите!
Фургон пронесся мимо первых двух зданий, а потом неожиданно вильнул в сторону и остановился у бордюра перед последним домом примерно в двухстах футах от витрины — этот дом находился дальше всех от того, адрес которого соответствовал телефону Шакала. Как только фургон затормозил, задние двери распахнулись, и из них выпрыгнули четыре человека с оружием в руках, двое из которых побежали в сторону улицы, один по тротуару в сторону подъезда, а последний охранник с угрожающим видом остался у открытых дверей, готовый открыть огонь из своего МАК-10. На верхней площадке перед ступенями появилось пятно тусклого света — открылась дверь, и наружу вышел человек в черном плаще. Какое-то время он стоял, глядя вниз и вверх вдоль бульвара Лефевр.
— Это он? — шепотом спросил Франсуа.
— Нет, если только он не в парике, — ответил Джейсон, залезая в карман своей куртки. — Я узнаю его, когда увижу, — потому что я вижу его каждый день своей жизни!
Борн вытащил одну из гранат, которые он также одолжил у Бернардина. Положив на землю пистолет, он проверил механизм, взяв в руки рубчатый металлический цилиндр, слегка потянул за чеку, чтобы удостовериться, что она не заржавела.
— Какого черта вы делаете? — спросил ветеран Бюро.
— Тот человек просто приманка, — бесстрастным монотонным голосом ответил Джейсон. — Через несколько мгновений его место займет другой, сбежит по лестнице вниз и залезет в фургон, — либо на передние сиденья, либо через задние двери — надеюсь, что именно через последние, хотя это и не так важно.
— Вы с ума сошли ! Вас убьют! Что хорошего будет вашей семье от того, что вы станете трупом?
— Вы не думаете, Франсуа. Охранники побегут обратно и заберутся в фургон через задние двери, потому что спереди нет места. А между выпрыгиванием из машины и залезанием в нее большая разница. Во-первых, это более медленный процесс… К тому времени, когда последний из них залезет внутрь и потянется, чтобы захлопнуть двери, в этом фургоне уже будет моя граната без чеки… И я совсем не собираюсь становиться трупом. Оставайтесь здесь!
Прежде чем Бернардин успел что-либо возразить, Дельта из отряда «Медуза» крадучись выбрался на темный бульвар Лефевр, освещаемый только прожекторами — теперь их лучи расходились перпендикулярно бокам машины, что делало Борна еще более незаметным. Яркий белый свет вокруг фургона сгустил окружающую его темноту до непроницаемости, поэтому реальную опасность представлял лишь охранник у открытых дверей. Прячась в тени витрин, словно он пробирался сквозь густую траву дельты Меконга к залитому светом прожекторов лагерю пленных, Джейсон продвигался чуть вперед каждый раз, когда стоявший у задних дверей фургона отводил взгляд в сторону. Глаза Борна постоянно следили за человеком, стоявшим у двери над кирпичной лестницей.
Неожиданно появилась еще одна фигура — это была женщина с небольшим чемоданом в одной руке и большой дамской сумкой в другой.
Она что-то сказала мужчине в черном плаще, и охранник обернулся в их сторону. Борн пополз, неслышно перебирая локтями и коленями по асфальту, пока не оказался в достаточной близости от фургона, откуда мог наблюдать за происходящим на лестнице с минимальным риском оказаться замеченным. Он с облегчением смотрел, как два охранника, стоявшие на улице, постоянно щурились и мигали от яркого света прожекторов. У Джейсона мгновенно возни план действий с учетом такой сложной обстановки. Теперь все зависело от точного расчета времени, и он старался собрать воедино весь свой опыт, полученный в те времена, которых он почти не помнил, и которые теперь были задернуты какой-то пеленой. Он должен вспомнить; его инстинкты должны помочь ему пробиться сквозь туман воспоминаний. Прямо сейчас. Потому что конец этого кошмара был близок.
Все произошло очень быстро. Неожиданно около дверей дома началась какая-то возня, и из проема быстро вышел еще один человек, присоединившийся к двум другим. Он был ниже ростом своего коллеги, на голове у него был берет, а в руке он держал портфель. Вероятно, он отдал какие-то приказы — они касались и охранника, стоявшего у задних дверей фургона, потому что тот подбежал к тротуару, а вновь прибывший метнул свой портфель вниз с лестницы. Охранник зажал оружие левой рукой и без особых усилий поймал кожаный снаряд на излете.
– Allez-vous-en. Nous partons! Vite![99] — прокричал второй человек, жестом показывая двум своим спутникам на лестнице, чтобы они шли впереди него к фургону. Они так и сделали — мужчина в плаще присоединился к охраннику у задних дверей, женщина следовала за тем, что отдавал приказы… Это Шакал? Это Карлос? Это действительно он?
Борн отчаянно хотел в это верить — значит, это был он! Послышался щелчок закрываемой боковой двери, сразу же после чего завелся мощный двигатель — и то и другое стало сигналом. Трое других охранников бросились к задним дверям фургона. Пропустив вперед мужчину в черном плаще, один за другим они стали залезать внутрь, вытягивая ноги, работая руками и плечами, цепляясь за два металлических поручня и одним мускульным усилием забрасывая себя в фургон — свои автоматы они кидали в салон перед собой. Затем изнутри протянулась пара рук, чтобы схватиться за ручки задних дверей…
Пора! Борн выдернул чеку гранаты, вскочил на ноги и побежал с такой скоростью, с какой не бегал ни разу в жизни, стараясь приблизиться к захлопывающимся задним дверям фургона. Он поднырнул, перевернувшись в воздухе, ухватился за левую створку дверей и швырнул внутрь гранату; чека осталась у него в руке. Шесть секунд — и произойдет взрыв. Джейсон коснулся земли коленями, вытянул руки и захлопнул двери фургона. Раздалась автоматная очередь. Но тут случилось непредвиденное чудо — так как фургон Шакала был бронированным, он представлял непробиваемую преграду и для пуль, выпущенных изнутри! Сталь нигде не была пробита, слышались только взвизгивания и свист рикошетов… и крики раненных внутри фургона.
