Пол Сассман - Лабиринт Осириса
Халифа позвонил Зенаб и солгал, что у него в пустыне сломалась машина.
– Еду домой, – прибавил он и не узнал своего голоса, словно говорил не он, а кто-то другой. – Теперь все будет в порядке. Все будет хорошо.
Жена хотела спросить, почему он хотя бы не позвонил.
– Мы так волновались, Юсуф.
Но он оборвал разговор. Может, чуть резче, чем следовало, но ему надо было запустить механизм, чтобы начали крутиться все колесики. Он осушил целую бутылку «Бараки», пожевал сыра и аиш балади. Затем завел «лендровер» и поехал через пустыню к шоссе номер двести двенадцать – в цивилизацию.
Девять месяцев мучений, и вот наконец должно свершиться правосудие. Халифе стало легче. Намного легче.
Иерусалим
Когда Бен-Рой возвратился в Иерусалим, было только восемь утра. Он подумал: не заглянуть ли в участок – уж очень хотелось подколоть Баума и Дорфмана, сказать, что раскрыл преступление, и посмотреть, как у них вытянутся лица. Но решил, что с этим можно повременить. Бен-Рой смертельно устал, и ему претила мысль, что надо являться к начальству и давать пространный отчет. Вместо этого он повернул домой и, включив компьютер, провел час, излагая в подробностях дело: «Баррен», добыча золота в Румынии, лабиринт, Воски, Ривка Клейнберг.
Оставались пробелы: то, что не мог объяснить ему Кременко, отдельные неясности. Не вызывало сомнений, что «Баррен» наткнулась на лабиринт, когда проводила в этой части пустыни изыскательские работы. Но Бен-Рой не взялся бы утверждать, когда и кем конкретно было принято решение воспользоваться древним рудником для захоронения токсичных отходов. С чего начала раскручивать эту историю Клейнберг и откуда узнала о Самюэле Пинскере.
Особенно не давали покоя три оставшихся без ответов вопроса. Первый: каким образом «Баррен» обнаружила, что Клейнберг вышла на них? Бен-Рой предположил, что информацию подбросил Кременко после того, как журналистка побывала у него в тюрьме. Но сутенер утверждал, что он ни при чем (с какой стати, возражал Кременко, ему информировать корпорацию, если они с братом надували «Баррен», провозя девчонок на одном из ее судов?).
Второй: кто отдал приказ убить журналистку? Натаниэль Баррен? Уильям Баррен? Действовавшая по собственной инициативе третья сторона?
Третий, и самый важный: кто выполнил приказ? Кто тот тип в надвинутом капюшоне, который следовал за Клейнберг через Старый город, вошел за ней в собор, накинул на шею удавку и задушил? Кто убийца?
Предстояло еще многое подчистить и в качестве побочного дела разобраться с «Планом Немезиды». Его держали на мушке, выставили дураком, и он не собирался закрывать на это глаза.
Но на данный момент он все-таки сделал гигантский шаг к раскрытию преступления. И теперь накатал на пяти страницах доклад, перечитал и отправил по электронной почте Лее Шалев, шефу Галу и, чтобы позлить суперинтенданта Баума, ему тоже. Затем прошлепал в спальню, сбросил кроссовки и рухнул лицом на подушку.
Через тридцать секунд он крепко спал.
Аравийская пустыня
Ложь имеет занятную особенность превращаться в правду.
Так случилось и на этот раз. Халифа сказал жене, что у него сломалась машина. Теперь он несся по пустыне, и его руки и ноги, управляя «лендровером», дергались, как в бешеном танце. Стрелка спидометра дрожала на отметке семьдесят километров в час, когда он не вписался в поворот и съехал с укатанной грузовиками колеи. Халифа рванул руль, стараясь вернуться на дорогу. Но внедорожник ехал слишком быстро. Машина вильнула в сторону, ударилась о невидимое препятствие, ее развернуло, и она, накренившись на сорок пять градусов, застыла в глубокой, как канава, песчаной впадине.
– Проклятие!
Халифа выбрался наружу. От левой задней покрышки остались одни клочья, а из-под капота валил пар. Колесо стояло под таким необычным углом, что он сразу догадался: погнута ось. Каковы бы ни были его планы на утро, дальше на «лендровере» ему не ехать.
– Проклятие!
Халифа пнул бампер. И поскольку не оставалось ничего иного, собрал все необходимое: воду, телефон, пистолет, тетрадку Самюэла Пинскера. Из найденного в «лендровере» одеяла смастерил котомку, покидал в нее вещи и отправился в путь. Еще вчера перспектива протопать двадцать километров по пустыне привела бы его в ужас. Но после того, что пришлось пережить в руднике, показалась послеполуденной прогулкой в парке.
Иерусалим
Бен-Рою удалось поспать всего несколько минут, когда его разбудил мобильный телефон. Еще не придя в себя, он перевернулся на спину и достал из кармана трубку. Говорила Лея Шалев:
– Что происходит, Арие? Где ты был?
Бен-Рой спросонья протер глаза.
– Я весь день пытаюсь до тебя добраться.
Он поднял руку и посмотрел на циферблат. Шел пятый час. Ему только показалось, что он заснул на несколько минут, а на самом деле проспал семь часов.
– Черт! Извини, Лея. Ночь получилась очень длинная.
Он с трудом сел и опустил ноги на пол. Голова гудела, во рту пересохло, словно туда натолкали кирпичной пыли.
– Ты получила мое сообщение?
– Да. Нам надо поговорить.
К Бен-Рою возвращалось ощущение реальности, и он уловил, что Лея говорит как-то необычно. Голос унылый, напряженный.
– Все в порядке?
– Нам надо поговорить, – повторила она, пропустив вопрос мимо ушей. – Приезжай в участок. Немедленно. Ко мне в кабинет.
– В чем дело?
Но Лея уже разъединилась. Бен-Рой немного посидел, массируя виски. В глубине живота зародилась смутная тревога. Затем встал, зашел в ванную и сунул голову под холодный душ.
Через двадцать минут он был уже в Кишле. Как было приказано, оставил машину на территории за зданием и направился прямо в кабинет Леи Шалев. Сержант сидела за столом и вертела в руках маленький пакетик из белой папиросной бумаги. Увидев детектива, она улыбнулась, но улыбка получилась вымученной. Казалось, что ей не по себе. Лицо бледное. Настолько бледное, что Бен-Рой подумал, уж не заболела ли она.
– Ты в порядке, Лея?
– Закрой дверь и садись, Арие.
Он послушался.
– Что у нас нового?
Сержант посмотрела ему в глаза и отвела взгляд.
– Большой кусок дерьма.
– Из-за моего доклада?
Лея кивнула.
– Зря ты отправил Бауму копию, не дав нам с Галом времени выработать совместную позицию.
Бен-Рой пожал плечами.
– Не удержался: захотелось преподать ему урок, как надо вести расследование. Самодовольный ханжа.
Обычно Лея усмехалась, когда он непочтительно отзывался о Бауме, как и он на ее вольные слова о старшем суперинтенданте. Они чувствовали себя участниками заговора неповиновения начальству. Но сегодня сержант не поддержала игру – сидела и крутила в руках бумажный пакетик.
– Что-то не так?
– Твой самодовольный ханжа отправил доклад своим знакомым из министерства. А те дальше по цепочке.
Бен-Рой пригладил волосы.
– Тем лучше, внимание нам обеспечено.
– Можешь не сомневаться, Арие, сверх всякой меры. Неожиданно расследованием заинтересовались множество разных шишек, занимающих очень высокие посты. И заинтересовались всерьез.
Казалось бы, надо радоваться вниманию – ведь Лея была ведущим дело следователем. Но по ее виду Бен-Рой никак бы не сказал, что она довольна.
– Что-то не так? – повторил он вопрос.
Ее глаза опять на мгновение задержались на нем, и она снова отвела взгляд.
– Дело передали наверх. В комиссию по специальным расследованиям.
До Бен-Роя не сразу дошли ее слова.
– Шутишь?
– Разве по моему лицу заметно, что я шучу?
Нет, скорее так выглядят крайне обозленные люди. И еще – сбитые с толку. Бен-Рой не верил своим ушам.
– Мы практически раскрыли это преступление. Знаем, почему убили жертву, кто за этим стоит. Знаем, что в Египте в руднике захоронили миллион тонн токсичного дерьма. – Перечисляя, он говорил все громче и загибал пальцы. – Мы выполнили всю черновую работу, Лея, осталось прояснить несколько последних деталей. Так какого дьявола потребовалось передавать дело в комиссию по специальным расследованиям?
Лея по-прежнему не смотрела на него. В гнетущей тишине чувствовалось, как накаляется в кабинете атмосфера. Внезапно до Бен-Роя дошло.
– Так они хотят угробить расследование? Спустить на тормозах? Положить на полку?
Молчание сержанта стало красноречивым подтверждением его догадки.
– Не разыгрывай меня, Лея. Признайся, что это шутка.
Ее губы были плотно сжаты, пальцы дрожали. Можно было решить, что у нее нервный срыв.
– Я тебе уже сказала, что все правда.
– Но почему, Лея? Почему? – Бен-Рой вскочил. – Мы знаем, чьих это рук дело. Знаем, почему они совершили преступление. Дело можно передавать в суд практически в таком виде, в каком оно есть.
– Оно никуда не пойдет, Арие. А нас от расследования отстранили.
– Объясни почему? – Он не мог остановиться и продолжал задавать вопросы. – Мы имеем очевидный случай, а его хотят угробить. Я желаю знать почему?
