Пол Сассман - Лабиринт Осириса
Первую попытку он прервал на середине разбега. Шестое чувство подсказало, что длина шага была не совсем та, что требовалась. Так же окончилась и вторая попытка. Зато третья получилась удачнее: он продолжал разбег, вслух считая каждый удар ноги о пол, и наращивал темп, разрывая грудью темноту. До достижения максимальной скорости надо было сделать двадцать девять шагов и оттолкнуться на тридцатом. На двадцать шестом в голове прозвенел тревожный звонок – он опять сбился с шага. Но набрана слишком большая инерция, и он слишком близко от края шахты – поздно что-либо предпринимать. Осталось время лишь на то, чтобы подумать: «Боже, помоги!» Когда нога коснулась пола в тридцатый раз, он, вскрикнув от безысходности и отчаяния: «Аллах-у-акбар!» – швырнул себя в пустоту.
И сразу понял, что обречен. Даже в темноте почувствовал, что недостаточно высоко оторвался от края шахты и не придал себе должного ускорения, чтобы перемахнуть через колодец. На долю секунды ему показалось, что он попал в другую реальность – иное измерение, где нет ни света, ни веса, ни формы, ни времени – только пустое пространство.
Но тут же своя реальность напомнила о себе, и он ударился обо что-то твердое.
Халифа стал бешено цепляться руками за плоскую поверхность, а ноги стукнулись о вертикальную стену. Он понял, что все-таки долетел до края шахты. Нащупал ступней выступ стены и перенес на него вес тела. Но выступ не выдержал, и нога провалилась в пустоту. Халифа ощупывал камень, ища, за что бы уцепиться. Но под пальцами была лишь гладкая, грязная плоскость, и он чувствовал, что сползает вниз.
– Боже, помоги.
Он вжался локтями и предплечьями в пол и попытался подтянуться. Не хватило сил. Хотел закинуть ногу на край. Не получилось. Ногти царапали голый камень, ступни молотили по стене шахты. Он соскальзывал в пустоту.
Мелькнула мысль: «Вот и все. Я труп».
Задыхаясь, он продолжал перебирать ногами по стене. Его хватка ослабевала. Последним отчаянным усилием он вывернул ногу влево, и ступня наткнулась на что-то крепкое, на что-то металлическое. Шип? Костыль? Халифа понятия не имел. Ему было безразлично. Важно было то, что он сумел поставить на него ногу, опереться и перенести вес тела. Мышцы вопили от напряжения, только что готовые сдаться руки вновь цеплялись, подтягивали и наконец вытащили его на плоский край провала. Халифа откатился от пропасти и, уткнувшись лицом в пол тоннеля, пытался отдышаться.
– Спасибо тебе, Боже! – прошептал он. – Спасибо, спасибо, спасибо.
Потрясенный и в то же время ликующий, он пару минут лежал, давая сердцу успокоиться. Затем, не желая оставаться в лабиринте ни на мгновение дольше, чем требовалось, стал искать пистолет и, найдя, пошел по тоннелю. Через тридцать метров почувствовал, что стены по сторонам исчезли. В то же мгновение ударился лодыжкой о металлическую направляющую и ощутил доносившийся издалека запах чеснока.
Он вышел в главную галерею.
Переступил через рельс, повернул направо и начал подъем. Ему казалось, что спускался он здесь дни, недели, целую вечность назад. Тогда с каждым шагом в нем рос страх, теперь он чувствовал, как страх убывает. Выше, выше, ближе, ближе к выходу, дальше от ужасов подземелья. И вот пол под ногами выровнялся, и пальцы коснулись опоры металлической погрузочной платформы. Халифа прошел под ней, миновал пещерообразную камеру у входа в рудник и наткнулся на раздвигающиеся железные ворота.
Он помнил, что оставил их открытыми. Теперь же створки были плотно сдвинуты – видимо, теми, кто скатил в галерею бочки. Халифа просунул пальцы в щель и попробовал отодвинуть панель. Он не боялся, что снаружи кто-то есть, хотел только поскорее увидеть небо и вдохнуть свежий воздух.
Панели слегка разошлись, и он внезапно увидел свет. Какой-то тусклый, мутный, коричневатый. Сначала это сбило его с толку, но он сообразил, что на место повесили маскировочный брезент. Он ткнул в него рукой и почувствовал, как заколебалась ткань. И одновременно ощутил струйку свежего воздуха. Отошел на шаг, прицелился в щель и во второй раз срезал пулей новый, повешенный на дверь замок. Освободил стягивающую створки цепь, раздвинул ворота и пролез под брезентом. Свет, брызнув ему в лицо, ослепил.
Халифа сделал неверный шаг вперед, упал на колени, воздел руки к небу и возблагодарил Аллаха за то, что тот сохранил ему жизнь.
Затем поднялся и поплелся к машине.
Между Иерусалимом и Тель-Авивом.
Бен-Рой был на полдороге в Иерусалим и все еще переваривал то, что сказал ему Геннадий Кременко, когда зазвонил его мобильный телефон. Увидев, кто его вызывает, он чуть не слетел с шоссе.
– Халифа! – крикнул он, прижимая трубку к уху. – Это ты?
Это был в самом деле египтянин.
– Тода ла Эл! Слава Богу! Где, черт возьми, тебя носило?
– Долгая история, – ответил Халифа хриплым, каркающим голосом. – Потом расскажу. Слушай, я понял, в чем дело. Был в шахте. В ней ничего не добывают. Из нее устроили…
– Свалку.
Возникла короткая пауза.
– Так ты знаешь?
– Это тоже долгая история. – Бен-Рой перестроился в правый ряд и сбавил скорость. – Сделал открытие всего сорок минут назад. «Баррен» использует лабиринт в качестве свалки токсичных отходов. Корпорация добывает золото в Румынии и в соответствии с условиями лицензии обязана вывозить отходы в США. Но компания облегчила себе жизнь и вместо этого сбрасывает отходы в лабиринт. Переправляет к шахте по морю, а затем по Нилу на баржах транспортного предприятия «Зосер». Они занимаются этим уже несколько лет.
Даже рассказывая, Бен-Рой все еще не мог постигнуть масштабы скандального преступления.
– Капитан судна, перевозившего отходы, – брат крупного тель-авивского сутенера. Некоего Геннадия Кременко. Эти два типа наладили собственный побочный бизнес – за спиной «Баррен» организовали секс-трафик. На пути из Румынии брали девушек, высаживали в Розетте, куда доставляли главный груз, а затем переправляли через границу.
– Боже праведный!
– Пару месяцев назад Геннадия Кременко арестовали, и операция была приостановлена, но Ривка Клейнберг познакомилась с одной из ранее переправленных в Израиль девушек и стала раскручивать историю. «Баррен» надеется вот-вот заключить многомиллиардный контракт с египетским правительством на разработку газового месторождения. Если бы Клейнберг обнародовала то, что ей удалось узнать, сделка бы лопнула, а корпорация распрощалась бы со своим имиджем и всем остальным. Поэтому Клейнберг убили. Остается еще много белых пятен, но такова канва. А теперь рассказывай, что приключилось с тобой. Я так волновался…
– Мы можем их прищучить, Бен-Рой.
– Что?
– Мы с тобой. «Баррен» и «Зосер». Можем их прихлопнуть. Я знаю, где находится рудник. Видел его. В шахту спустили миллион бочек. Мы возьмем негодяев!
В голосе Халифы появился надрыв. Легкое безумие. Словно он был немного не в себе или выпил.
– Поговорим об этом позже, – предложил Бен-Рой. – Я чувствую, что ты устал…
– Нисколько! – Израильтянину показалось, что от резкого ответа Халифы его собственные наушники подпрыгнули у него на голове. – Никогда в жизни не чувствовал себя таким бодрым! Они убили моего сына, и теперь мы можем предать их правосудию.
– Постой, Халифа, нам же неизвестно…
– Известно! Али утопила баржа, перевозившая токсичные отходы корпорации «Баррен». И теперь они в наших руках. Впервые за девять месяцев я почувствовал, что проснулся!
Он захлебывался словами, голос дрожал от возбуждения. Бен-Рой стал просить его успокоиться, но Халифа его снова оборвал:
– Мне надо позвонить Зенаб и возвращаться в Луксор. Свяжусь с тобой днем, и мы прикинем, что можно предпринять. Нам вместе – тебе и мне. Команде «А», как в прежние времена.
Короткий всплеск звуков – Бен-Рой решил, что египтянин рассмеялся, затем в трубке все замерло. Сзади раздался сердитый гудок: водитель грузовика предупреждал детектива, что он выехал из ряда.
Аравийская пустыня
Что с ним: крайняя степень усталости, результат обезвоживания или последствия всего, что произошло в лабиринте? Халифа не анализировал. В голову не приходило в чем-то разбираться. Его сына утопила баржа компании «Зосер. А теперь оказалось, что суда этой компании перевозят токсичные отходы и нелегально сваливают в лабиринте. Отсюда вывод: его сын убит баржей с грузом бочек, наполненных зараженной дрянью. Ясно, как божий день. Вот почему «Зосер» воспрепятствовала расследованию причин несчастного случая. Если это был несчастный случай. Если мальчиков не специально утопили, чтобы они не подглядели, что везет баржа. Одно цеплялось в голове Халифы за другое и вставало на свои места. «Зосер» и «Баррен» расправились с Али. И теперь они с Бен-Роем выведут их на чистую воду. Накажут за страшное преступление. Смерть сына оказалась не напрасной.
