Анатолий Королев - Охота на ясновидца
Он все-таки утонул. Как и я! И лежал на шахматном дне. Только меня откачали. Случившееся отдалось в душе рыдающим эхом.
— Тсс… — я дал знак офицеру молчать.
Из больницы вышла женская фигура в белом халате. Постояв с минуту на крыльце, она быстрой походкой устремилась к рощице. Я уже думал, что мы разоблачены. Но она остановилась в нескольких шагах и, присев на корточки, принялась украшать азалиями крохотный холмик свежей земли. Я узнал медсестру Эллен… даю голову на отсечение, что это была могила «моей киски».
Идиот! Это могила мага, Герман! И проклятый сиамец — есть отражение смерти великого ясновидца на твоей жизни. Вот почему у тебя до сих пор ноет затылок от кошачих когтей.
— Скажите, — обратился я шопотом к К., — что вы там видите?
— А, — тихо рассмеялся тот, — у меня бывает тоже самое: я в порядке? Или уже спятил? Ку-ку… Я вижу симпатичную блондиночку в халате и шапочке медсестры, которая украшает цветами холмик земли. А вы?
— То же самое, — я облегченно вздохнул. Снова и снова над парком чиркнули молнии, но гроза никак не занималась небесным огнем. Только сухо чмокнули по листве несколько капель и украсили листья лунными мочками.
Постояв у печальной могилы, медсестра вернулась в корпус.
— Так Учитель мертв? — я никак не мог и не хотел поверить в непоправимое.
— Да. Мы все присутствовали на кремации. Так решило начальство. Он горел почти два часа. Но зато все убедились — гений подох.
— Но кто тогда скажет, кто я! — прошептал я с отчаяньем — Что я здесь делаю? На этом свете? Каким чертом ли, ветром ли меня занесло в институт?!
— Не знаю, — К. пожал плечами, — но по слухам вы сильный медиум, Герман. И Эхо нашел вас в тюряге.
— В тюрьме? — взмолился я, — что еще вы слышали про меня?
— Очень мало… Вам влепили большой срок за махинации. Вы — букмекер. Срывали крупные ставки на ипподроме. Снюхались с жокеями. Ворочали большими деньгами. Чувствовали лошадей и умели угадывать выигрыши в забегах… все такие люди идут на особый учет, и Эхо вас легко отыскал… Пожалуй, все.
— Но почему я ничего не помню!
— Это случается с медиумами. Когда прошлое начинает мешать, медиум его забывает напрочь. Не вы один такой. Даже сам Эхо свихнулся в конце концов и малость спятил. Вы же видели сам, Герман, его измучила мания преследования. Помешался на какой-то Герсе! Он совершенно забыл, что в семьдесят втором году, по заданию Лубянки раскрыл двух наших перебежчиков на Запад. Они шпионили в Австралии, а затем решили делать ноги и разыграли собственную гибель. Имитация была что надо. Очень тонкая. Их считали покойниками два или три года. Но были какие-то сомнения в гибели и заказали проверку на подлинность смерти нашему институту. Эхо блестяще справился с задачей. Тогда он был в полном расцвете сил, не то, что в последнее время! Он отыскал ловкачей в Европе, увидел где они и чем занимаются.
Показал точные координаты и подписал агентам высшую меру. Их нашли и ликвидировали… Так вот, эта операция возмездия носила кодовое название «Гepca».
— Он ни разу не сказал об этом!
— Говорю, вам, он малость спятил. Все время искал какую-то мифическую Терсу! И все то время, что искал ее, то самое дело лежало у него на рабочем столе! Он сам дал той операции возмездия такое название…
— Проклятье! — в отчаянии я кусал пальцы. Эту напку я видел, видел! На рабочем столе в его кабинете, сам читал титульный лист. Но чтобы заглянуть? Или спросить?
Офицер помолчал, пристально наблюдая за мной, затем я с облегчением сказал:
— Только не дуйтесь, Герман! Я так боялся, что вы все-таки зомби. У них обычно нет своей памяти. Но все, кто был зомбирован после смерти генерала получили команду на самоликвидацию. Сначала уничтожить друг друга, а тем, кто уцелеет в разборке, — покончить с собой. Но вы живы, значит он пощадил вас и не поставил жучка на мозги.
— Пощадил?! Но тогда какого черта меня хотят убить? О какой опасности вы говорили? От кого приехали спасать?
— Не буду скрывать, я бежал из России, — сказал К. мрачно, — институт закрыт. Кроме Эхо никто не давал наверх точных разведданных по дальновидению. Он не сумел создать своей школы.
— Вы ошибаетесь! Лично меня он многому научил.
— Вот как! Но в последние годы он сильно сдал. Мания преследования расстроила тонкий механизм поиска. Ошибки шли одна за другой. Блистательных ответов становилось все меньше и меньше. Держать тысячу человек вокруг одного гения стало слишком накладно. Кстати, Штаты тоже прикрыли свою программу «Золотые ворота». Их ясновидцы тоже наложили в штаны… Словом, контору закрыли.
— Я не заметил, что его гений поблек! Наоборот, Эхо достиг поразительных результатов… я хотел добавить в поисках Герсы, но не стал говорить о тайнах великого человека профану.
— Вы, Герман, были всего лишь его последним лекарством. Он внушил себе, что вы способны найти врага. Вольному воля! Пусть ищет! Никто не мешал генералу лечить самого себя от безумия. Он заслужил право на манию. Когда-то он мог заставить одним усилием воли де Голля вывести Францию из блока НАТО. Он был самым великим человеком эпохи, богом холодной войны! Что ж, пусть ищет свою химеру!
— Вы решили оставить Россию, но причем тут я?
— Все очень просто, Герман. Случайно именно я получил приказ на вашу ликвидацию. В хаосе никто не учел, что именно вам я обязан своей шкурой!
При слове «случайно» я опять насторожился: ничего случайного не происходит, говорил Учитель! Узнав, что маэстро не давал команды на мою смерть, я испытал и облегчение, и чувство вины, и скорбь от такой утраты. Слезы кипели в глазах, и все же я сохранял выдержку воина: мне не давали почему-то покоя пестрые заплатки пластыря на руках офицера!
— Но зачем меня убивать?
— Вы слишком много знаете о методах обучения, раз. И оказались за границей, обладая огромной информацией об институте, два… вся группа связи с «Посейдона», те кто уцелел, уже уничтожена. Если бы после катастрофы на море вас доставили в Стокгольм, — тут он сделал выразительный жест ребром ладони по горлу, — но вам повезло с этим островом, и со мной.
Он снова закурил и опять огонек зажигалки осветил пораненные пальцы.
— Что с руками? — спросил я.
— Да, — рассмеялся К., — не поверите. Я приехал днем, на морском пароме, но не хотел светится у больницы раньше времени. Кто знает, может быть задание на вашу ликвидацию дублирует еще один офицер… Заглянул в местный цирк, убить время. Сидел на первом ряду и надо же такому случиться! Меня покусал павиан!
— Павиан?! — я был ошеломлен.
— Он вырвался из рук клоуна и подбежал ко мне. Я хотел подшутить и помаячил обезьяне конфетиной. Но это был только фантик, конфету я съел. Павиан обозлился и укусил меня в пальцы. Дурила.
— Постойте! — и я бегло поведал офицеру об утреннем визите инспектора местной уголовной полиции и повторил рассказ о гибели его коллеги от зубов страшной пантеры.
— Что за чушь собачья! — изумился К., — Пантера, павиан! Да если бы такое случилось, цирк бы немедля закрыли и выставили в два счета. А я спокойно купил билет. Да вот он, смотрите, — оборвыш без контроля. И пантеру видел во втором отделении, в номере дрессировщика. Внушительный хищник… Опишите мне, как он выглядел?
Я попытался описать полицейского чиновника.
Но К. слушал невнимательно, в полуха, он явно занервничал, после моего рассказа. И как я теперь понимаю — не зря занервничал, не зря…
— Значит дублер убит! Вам повезло, два раза уже повезло, Герман. Но вам нельзя возвращаться в палату. Мало ли что. Впрочем, именно за тем я приехал — отблагодарить вас за тот случай. Я запасся документами на ваше имя. Они в машине. Там же новый костюм в коробке. Обувь. Немного денег. Вы можете вернуться в Россию, под другим именем и начать все сначала, Герман. Или искать счастья здесь, на Западе. Главное — вы свободны, дружище!
И он вдруг обнял меня, словно в порыве чувств:
На самом деле он проверял карманы — вооружен я или нет.
Никогда не верьте офицерам безопасности!
Он тянул меня в сторону машины и я уже почти поддавался.
Вдруг в окне моей палаты я увидел силуэт сестры.
— Мистер Радоф! — Эллен пыталась разглядеть меня в парке, — Не прячьтесь! Я вас вижу.
Наверное, она заметила острым зрением два красных зрачка в темноте — огоньки двух горящих сигарет в наших руках.
Ее крик подействовал на офицера К. как удар бича — отпрянув, он внезапно вскинул зонт — острием в мою сторону. «Подыхай, сука!»
Яд! Он целил отравленным кончиком трости в левую ляжку.
Удар!
Но укола не последовало — с дерева на моего убийцу с хохотом бросилось какое-то существо, похожее на отвратительного уродца-подростка, и, выхватив зонтик, принялось прыгать по земле вокруг человека, корчась и скаля зубы.
Это был павиан!
От его диких прыжков зонт звонко раскрылся. Металлический щелк и распах черных крыл напугали обезьяну. Отбросив зонт, она молнией вскарабкалась на ствол вишни и, прыгая с криком с ветки на ветку, скрылась из глаз.
