Ричард Хайнс - Хамелеон
Обзор книги Ричард Хайнс - Хамелеон
Ричард Хайнс
Хамелеон
Глава 01
Гостиница «Кларидж», Лондон
— Похоже, после событий одиннадцатого сентября мои деньги никому не нужны. — В голосе Бориса Пожарнова безошибочно чувствовался русский акцент.
— Наш банк отличается от всех прочих, — Эрнст Джонстон чуть улыбнулся, подбадривая собеседника, с которым завтракал в ресторане гостиницы. — Мы предлагаем услуги, которые не сможет предложить никто другой. Поскольку вы один из моих самых крупных и постоянных клиентов, моя задача состоит в том, чтобы решать ваши проблемы.
Голубая в белую полоску рубашка Джонстона подчеркивала белые манжеты и воротничок, чуть выступающие из-под однобортного пиджака от братьев Брукс. Ансамбль довершали бледно-желтый галстук и невозможно красные подтяжки: так одеваются преуспевающие американские банкиры. Душа общества, человек, к которому обращались за советом в финансовых вопросах и которому доверяли самые сокровенные тайны, Джонстон играл важную роль в Банке Манхэттена, одном из самых быстро растущих и наиболее влиятельных инвестиционных банков Соединенных Штатов. Эрнст выискивал богачей и вытягивал у них деньги, или, выражаясь обтекаемым профессиональным жаргоном, всеми возможными способами создавал и развивал высокоприбыльные отношения с клиентами. И вот сегодня утром поиски привели банкира в Лондон.
Пропустив риторический вопрос финансиста мимо ушей, Пожарнов молча дождался, когда молодой официант «Клариджа» в безукоризненной ливрее поставит чайник на белоснежную скатерть и отойдет от столика.
— И каким же образом вы собираетесь придать легитимность моим деньгам, если нам теперь приходится играть по таким строгим и жестким правилам?
Джонстон с заговорщическим видом подался вперед.
— Просто так получилось, что на рынке государственных облигаций сложилась благоприятная ситуация. Она идеально подходит для ваших нужд. Я не сомневаюсь в том, что нам удастся провести все тридцать пять миллионов долларов вашей компании через рынок всего за два-три дня, от начала и до конца.
— Ну а каков риск? — скептично поинтересовался Пожарнов.
— В этом-то и вся прелесть операции. Никакого риска. Ваш капитал будет надежно защищен. Банк сделает так, чтобы Британская торговая компания приняла незначительное участие в покупке крупного пакета государственных облигаций, которую мы намереваемся осуществить в собственных интересах, ну а взамен мы готовы дать стопроцентную гарантию на капитал вашей компании.
Наконец Борис улыбнулся, и его вечно угрюмое лицо несколько смягчилось.
— Что ж, более полной гарантии на свой капитал я от Банка Манхэттена и не прошу. Определенно, это очень обнадеживающее известие. Ну а что насчет комиссионных?
Джонстон выразительно откинулся назад и привел свой последний неотразимый аргумент:
— Помимо гонорара лично мне за устройство этой нестандартной сделки, никаких комиссионных. Банку необходимо содействие вашей компании, чтобы обойти два-три пункта устава и требования Комиссии по ценным бумагам. — Он небрежно махнул рукой. — Ничего серьезного, простые формальности.
Пожарнов зажал в зубах незажженную кубинскую сигару и обвел взглядом роскошную обстановку зала. Борис размышлял о том, что один из лучших лондонских ресторанов как нельзя лучше подходит ему, преуспевающему и деятельному российскому бизнесмену. Переселившись в Англию, миллионер уже успел полюбить эту страну и хотел, чтобы к нему относились здесь с должным уважением. Любое отношение к себе можно купить, были бы деньги. Пожарнову осталось только найти механизм, который позволил бы ему свободно тратить незаконно нажитое состояние в ведущих деловых центрах мира.
— Мне нравятся ваши условия. Что ж, за работу!
Компаньоны покончили с делами и, несказанно довольные заключенным соглашением, принялись за яичницу по-бенедиктински.
Куинс, Нью-Йорк
Роберт Болдуин предпочитал спокойно завтракать в обществе жены и двух маленьких дочерей, вместо того чтобы ни свет ни заря нестись сломя голову в офис. Кристально честный, обладающий строгими принципами и четко определенными этическими стандартами, он являлся одним из наиболее эффективных специалистов высшего звена Банка Манхэттена. Если нужно было выполнить какую-то работу, то Болдуин просто оставался в офисе до тех пор, пока не заканчивал дело, и не обращал внимания на время. Поэтому он позволял себе роскошь являться позже обычных клерков.
Болдуин не слишком удивился, когда подал голос телефон. Ему нередко звонили домой. Удивило лишь, кто ему позвонил.
— Роберт, извините, что беспокою вас дома, — начал Эрнст Джонстон. — Но мне хотелось бы еще раз обсудить предложение насчет покупки государственных облигаций, о котором мы говорили на прошлой неделе.
Болдуин откликнулся незамедлительно:
— Мистер Джонстон, мне известна ваша позиция в данном вопросе. Готов повторить: я ее полностью разделяю. Я уже объяснил Джону Филлипсу, что мы не сможем провести предложенную им операцию, поскольку это противоречит требованиям КЦБ.
— Вот поэтому-то я и звоню. Я получил заключение от юристов банка, и теперь мы собираемся осуществить план, предложенный Филлипсом.
Болдуин не на шутку встревожился. Как глава отдела юридических согласований, он отвечал за защиту интересов банка и его клиентов от рисков, связанных с постоянными изменениями законодательства.
— Но мы вроде согласились с тем, что предлагавшаяся сделка нарушит правила КЦБ.
— Согласились, но, похоже, я неправильно представлял себе, как именно применимы к данному случаю правила. Совет директоров получил одобрение наших юристов, и теперь мы намерены без промедления двигаться дальше. В настоящий момент я нахожусь в Лондоне и уже договорился, чтобы один наш влиятельный британский клиент обеспечил необходимые тридцать пять процентов капитала.
— Но, сэр… — начал Болдуин.
Джонстон не дал ему договорить.
— Роберт, я позвонил не для того, чтобы выслушивать возражения по этому вопросу. Просто хотел довести до вашего сведения позицию совета директоров. Это понятно?
— Да, сэр, — скрепя сердце ответил Болдуин.
Несмотря на высокое положение, он не имел права оспаривать стратегические решения, принимаемые директоратом. Теперь оставалось только подготовить все необходимое для этой беспрецедентной сделки на грядущем аукционе государственных облигаций.
Альфабет-Сити, Манхэттен
Приближался рассвет, однако сейчас было самое подходящее время, чтобы завершить деловой день. Дожидаясь посетителя, Джорджи Макуильямс разбирал свежие кассовые чеки. Его ночной клуб «Изи» в Нижнем Манхэттене идеально подходил для торговли наркотиками и проституции. На данном рынке Джорджи пока что являлся совсем скромным игроком, однако планы у бизнесмена были самые честолюбивые. После резкого спада, вызванного событиями одиннадцатого сентября, дела снова пошли в гору. Нью-Йорк вновь бурлил, и люди начинали чувствовать себя богатыми. Молодые игроки вернулись к любимому занятию, деньги текли рекой, а Макуильямс занимал идеальное положение для максимального использования людских пороков. Он зарабатывал деньги, доставая для посетителей наркотики и девочек. Размышляя о том, что кто-то все равно должен этим заниматься, Джорджи допил стакан виски «Джек Дэниелс», последний из многих. При этом делец обдумывал различные способы расширить свою империю за счет эффективного использования всех составляющих ремесла: обширного списка клиентов, растущей армии хорошеньких, но бедных или наркозависимых девушек и, что самое главное, надежных путей поставки высококачественного кокаина.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошел Джеймс Ремини, одетый во все черное, с длинными седыми волосами, аккуратно собранными в старомодный хвостик. Макуильямс удивился, увидев поставщика собственной персоной. Редкий гость, Ремини лишь небрежно кивнул в ответ.
— Давай деньги, Джордж, и поскорее покончим с этим делом.
Макуильямс попытался немного развеять гнетущую атмосферу.
— Ну как дела, дружище? Рад видеть вас лично. Должен признаться, это честь для меня.
Ремини бросил на него высокомерный взгляд.
— Не хочу показаться грубым, но я тебе не друг, — раздельно произнес он. — Сегодня я здесь только потому, что меня подвел курьер. Вот и пришлось явиться самому. Где деньги?
Джеймс, в прошлом работавший в ЦРУ, считал себя финансистом международного масштаба и не любил, когда ему напоминали про торговлю наркотиками — ею он продолжал заниматься лишь ради денег. Отказаться от дохода было просто невозможно. Но Ремини определенно не радовался, лично разнося кокаин мелкой шушере.
