Йоханнес Зиммель - В лабиринте секретных служб
— Я хотел бы знать, в какой области представляю для вас ценность?
— Вы ведь банкир?
— И что?
— Мадемуазель рассказывала мне, какой вы способный!
— Но, Мими, — сказал Томас маленькой актрисе с блестящими черными волосами и веселыми глазами, — это так нескромно с твоей стороны.
— Мадемуазель это сделала в интересах нации. Она просто замечательная.
— Я так понимаю, что вы, месье полковник, имеете основания давать такую оценку Мими.
Мими и полковник заговорили одновременно.
— Как офицер я даю вам честное слово…
— Ах, дорогой, это было задолго до тебя, — сказала Мими.
Потом оба замолчали и засмеялись. Мими прильнула к Томасу. Она была влюблена в этого человека, который действовал так серьезно и так несерьезно выглядел. Он был классическим типом британского джентльмена-банкира и при этом жизнерадостный и самобытный, как все мужчины, которых Мими знала. А знала она их множество.
— Задолго до меня, — повторил Томас. — Ах, так, ну, хорошо. Господин полковник, по вашим словам, я могу быть полезным как финансовый советник французской секретной службы?
— Совершенно верно, месье, вы будете выполнять особые задания.
— Позвольте, пока не принесли шампанское, сказать несколько слов. Несмотря на мою относительную молодость, у меня есть ряд принципов. Если они войдут в противоречие с моей будущей деятельностью, то лучше сразу же меня высылайте.
— Каковы же эти принципы, уважаемый месье Ливен?
— Я отказываюсь носить униформу, господин полковник, стрелять в людей, сеять в них страх, арестовывать и пытать.
— Ну, что вы. Для такой мелочи использовать вас просто жаль.
— Я не буду наносить ущерб и грабить. Это возможно только в тех случаях, когда я сам буду убежден в необходимости этого в отношении конкретных лиц.
— Не беспокойтесь, месье, вы останетесь верны своим принципам. Мы рассчитываем использовать вас исключительно тогда, когда потребуется ваш мозг.
Эмиль принес шампанское. Они выпили. Затем полковник продолжал:
— На одном я должен настаивать: вы обязаны пройти курс подготовки тайного агента. Этого требует порядок в нашей организации. Там изучают такие трюки, о которых вы ничего не знаете. Я позабочусь, чтобы вы скорее попали в специальный лагерь.
— Но не сегодня же ночью, Юлиус, — проговорила Мими и нежно погладила руку Томаса.
Ранним утром 30 мая 1939 года два человека в дешевых костюмах заехали за Томасом. Это были низко оплачиваемые агенты. На Томасе был темно-серый костюм, белая рубашка, черный галстук, шляпа и черные туфли. В руке он держал небольшой чемодан.
Два серьезных господина не спускали с него глаз. Когда Томас захотел выглянуть из грузовика, на котором они ехали, он понял, что установить маршрут следования невозможно, так как машина была наглухо закрыта брезентом. Через пять часов у него заболели все кости от тряски. Наконец грузовик остановился, сопровождающие пригласили Томаса выйти. Оглянувшись, он установил, что они находятся в пустынной, всхолмленной местности, покрытой камнями и обнесенной колючей проволокой. На заднем плане в редком лесочке виднелось унылое серое здание. У ворот лагеря стоял вооруженный солдат. Оба господина подошли к нему и предъявили бесчисленное множество удостоверений и документов, которые часовой внимательно изучал.
В это время на дороге показался старик с тележкой, нагруженной сучьями. Томас полюбопытствовал:
— Далеко ли тебе идти, дедушка?
— Черт возьми, осталось еще три километра до Сант-Николас, сынок.
— А где это?
— Около Нанси.
«Ага, так», — отметил Томас про себя. Его сопровождающие меж тем вернулись. Один из них проговорил:
— Извините нас за то, что мы везли вас в закрытом грузовике. Строгий приказ. Вы не должны знать месторасположение лагеря.
Томас многозначительно усмехнулся.
Старое здание было оборудовано как третьеразрядный отель.
«Довольно бедно, — подумал Томас, — кажется, господа не имеют денег в достаточном количестве. Надеюсь, клопов нет. Ну и в положение я попал».
Кроме Томаса на курсах обучались еще 27 агентов, главным образом французы, два немца, пять австрийцев, один поляк и один японец.
Начальником курсов был худой, бледный человек с нездоровым цветом лица. Так же замкнут, так же полон таинственности, пренебрежения и неуверенности, как и его немецкий коллега майор Лооз, с которым Томас познакомился в Кёльне.
— Господа, — сказал этот человек собравшимся агентам, — меня зовут Юпитер, каждый из вас тоже должен выбрать себе имя и составить подходящую легенду. На это вам дается 30 минут. Эту легенду вы должны выдерживать при любых обстоятельствах. Я и мои коллеги будем всячески пытаться доказать, что вы не те, за кого себя выдаете. Ищите такие факты, которые вы сможете защитить от наших атак.
Томас выбрал себе прозаическое имя Адольф Майер. В полдень он получил серый костюм. На груди было написано его новое имя. Другие курсанты носили такое же рабочее платье. Кормили плохо. Комната, в которую его поселили, была отвратительная, постель неудобная. Перед тем как заснуть, он достал свои любимые часы и услышал серебряный звон, закрыв глаза, Томас представил себя в своей уютной лондонской квартире.
В три часа ночи он был вырван из сна диким криком: «Ливен! Ливен!» Обливаясь потом, Томас вскочил с кровати и доложил: «Я!» В тот же момент он получил две пощечины. Перед ним, демонически улыбаясь, стоял Юпитер.
— Я думал, что вы Майер, месье Ливен. Если это случится с вами на практике, считайте себя покойником. Спокойной ночи! Приятных сновидений!
Томас долго не мог заснуть. Он думал, как избежать новых пощечин. И вскоре додумался — стал на ночь закладывать в уши большой тампон ваты. Теперь уже Юпитер мог сколько угодно орать. Постепенно пробуждаясь, Томас отвечал: «Что вы хотите от меня? Меня зовут Адольф Майер».
Юпитер восторженно восклицал: «У вас фантастическое самообладание!»
Курсанты учились обращаться с ядами, взрывчатыми веществами, автоматами, пистолетами. Из 10 выстрелов 8 попали, к удивлению Томаса, в десятку. Он скромно сказал: «Случайность. Я вообще не умею стрелять». Юпитер смеялся: «Не умеете, Майер? Вы природный талант». Из десяти следующих выстрелов в десятку попали девять.
«Что случилось со мной, — думал Томас, — человек, подобно мне, выброшенный из своей привычной колеи, должен сомневаться в себе, обратиться к Богу или даже попытаться кончить жизнь самоубийством. Так ли это? Я сомневаюсь, пью, думаю о смерти? Ни в коей мере! Мне даже начинает нравиться это приключение. Я молод, холост. Кто еще переживет подобное сумасшествие?
Французская секретная служба. Это означает, что я работаю против моей Родины — Германии. Минуточку, против Германии или против гестапо? Вот так! Но то, что я умею стрелять… никогда не представлял! Я знаю, почему все это меня больше развлекает, чем потрясает, потому что у меня сверхсерьезная профессия — банкир. Может быть, все, что происходит, больше соответствует моему существу».
Он учился работать на телеграфном ключе. Изучал приемы шифровки и дешифровки.
Для этой цели Юпитер использовал роман «Граф Монте-Кристо».
Он объяснял: «Система функционирует безупречно. На практике вы носите книгу с собой. Получаете зашифрованное сообщение. Оно содержит три цифры, которые постоянно меняются. Первая цифра указывает номер страницы, которую надо использовать, вторая—строку на ней, третья указывает букву на данной строке. Эта буква для вас является исходной. И так далее».
Юпитер роздал листочки с зашифрованным сообщением. Половина класса расшифровала его правильно, половина неправильно, в том числе и Томас. Его результат выглядел при расшифровке бессмысленным набором букв. Юпитер приказал повторить. Они принялись за работу еще раз. Результат получился тот же. Юпитер заставил тренироваться всю ночь. Под утро обнаружилось, что курсантам по небрежности были выданы различные издания романа.
— Ничего страшного, — сказал Юпитер, побледнев, — хотя все это и фантастично. На практике такого не может быть.
— Конечно, — ответил Томас Ливен. В конце четвертой недели весь курс был выведен в лес. Здесь курсанты вместе с инструкторами находились восемь дней. Они спали на сырой земле, страдали от непогоды. Провиант, взятый на три дня, кончился, и они питались ягодами, кореньями и листьями. Томас, предвидя такую тренировку, запасся консервами. На четвертый день он лакомился бельгийским паштетом из гусиной печенки, чем заслужил похвалу Юпитера: «Берите пример с месье Майера, господа. Вот это человек».
Однажды Юпитер привел курсантов к глубокому обрыву. — Прыгать вниз! — приказал он.
Все курсанты отшатнулись от края, и Томас тоже. Затем он растолкал окружающих, разбежался и с криком «ура!» прыгнул в пропасть. Он мгновенно понял, что французское правительство вряд ли стало бы тратить деньги на физическое и духовное воспитание курсантов, конечной целью которого стало бы самоубийство.
