Джеймс Сигел - Кружным путем
Оказалось, что температура у Джоэль поднялась до тридцати восьми градусов. Ничего серьезного, успокоила их Галина, у детей такое случается, но все-таки обязательно следовало проверить, что к чему.
Галина их простила, но Пол не мог не заметить, что в ее серых мягких глазах тускло замерцала обида. Даже злость. Значит, и терпению святых положен предел.
* * *На следующий день Пабло повел их в американское посольство.
При входе, где следовало пройти не один, а целых два металлодетектора, им попался навстречу знакомый человек.
Тот самый орнитолог. Сомнамбулического вида мужчина, который терпеливо просидел с ними восемнадцать часов в самолете.
– Привет, – поздоровался он.
На нем уже был костюм, чтобы бродить по дебрям, – рубашка-сафари с заложенными в складки карманами, шорты до колен цвета хаки и тяжелые коричневые походные сапоги.
– Ах! – воскликнул он, поправляя очки и всматриваясь в Джоэль так, словно обнаружил новый вид колумбийской пернатой фауны. – Ваша?
– Да. Ее зовут Джоэль.
– Поздравляю.
– Спасибо, – поблагодарил Пол. Ему было приятно встретить соотечественника, хотя он был знаком с ним всего восемнадцать часов. – Вот, надо оформить кое-какие бумаги, чтобы забрать ее к себе. А вы что?
– В каком смысле «я что»?
– Как вы попали в посольство?
– О, чтобы отправиться в джунгли, необходимо оставить расписку. Иначе родственники в случае чего могут обвинить посольство: мол, за вами недоглядели и надлежащим образом не предупредили. А посольские не хотят, чтобы на них подали в суд.
– Что ж, желаю удачи, – напутствовал орнитолога Пол.
– И вам тоже.
В просторной приемной они оказались перед ликом улыбающегося с портрета Джорджа Буша. Помещение меньше всего напоминало посольство, а больше всего – детские ясли в час кормления. Приемная была переполнена парами, которые держали на руках целое скопище колумбийской малышни – качали, баюкали, меняли пеленки. Если встреча с орнитологом только напомнила о доме, то здесь они словно в самом деле попали к себе домой. Все новоиспеченные родители были, разумеется, американцами. Джоанна и Пол сумели найти два свободных стула рядом с супругами лет тридцати из Техаса. Пол предположил, что они оттуда, потому что на мужчине была майка с надписью «Господи, благослови Техас!». А когда мужчина заговорил, догадка более или менее подтвердилась. Его жена держала на руках мальчика с заметно выраженной заячьей губой. Пол немедленно одернул себя, устыдившись, что обратил внимание не на рост карапуза, не на его дружелюбие и сообразительность, а в первую очередь на его физический недостаток.
Он остался собой недоволен. Но, обведя взглядом приемную, понял, что подобным сравнением своих приобретений с чужими занимался не он один. Каждый родитель, казалось, делал в уме заметки. Наверное, такова была особенность получения детей в готовом виде.
Их пригласили в освещенную люминесцентными лампами комнату, где суровая на вид колумбийка попросила показать свидетельство о рождении Джоэль. В нем, конечно, не говорилось, что девочку зовут именно так. А что в нем говорилось, Пол понятия не имел, поскольку весь текст был написан по-испански. Хотя среди испанских слов наверняка было и имя ребенка – то, которое дала своей дочери при рождении мать.
– Марти, – проговорила колумбийка, делая какие-то записи.
Пол и Джоанна ничего не знали о биологической матери Джоэль. Мария Консуэло хотела предоставить им какие-то сведения о ней, но они тут же вежливо отказались. Сработал некий механизм отчуждения, нечто вроде отрицания очевидного – раз мы ее не знаем, значит, ее не было вовсе. А если ее не существует, следовательно, Джоэль целиком и полностью наша дочь.
Женщина задала им несколько вопросов. Она держалась вежливо, но холодно. Пол, хоть и ждал проявления неприязни со стороны колумбийцев, не углядел в них ничего каверзного. И все-таки, когда допрос завершился, он испытал облегчение.
* * *– Ваш ребенок абсолютно здоров, – констатировал врач.
Это был их второй визит за этот день.
Взятых на воспитание детей следовало подвергнуть медицинскому осмотру, и только после этого позволялось вывозить их из страны. Пабло отвез их к детскому врачу, который работал неподалеку от гостиницы.
Доктор Дальего, лысеющий мужчина среднего возраста, вел себя сдержанно и по-деловому. Он взвешивал, осматривал и ощупывал Джоэль с отрешенностью автомата, а Пол и Джоанна стояли поблизости и наблюдали за его действиями с немым беспокойством. А вдруг врач обнаружит какую-нибудь болезнь? Утренняя температура упала так же быстро, как и поднялась, но не могли ли в сиротском доме проглядеть скрытый недуг? Нечто такое, отчего им придется расстаться с девочкой и уехать из Колумбии с пустыми руками и разбитым сердцем.
В какой-то момент врача прервала сестра и позвала к телефону. Он передал ребенка Джоанне, а сам терпеливо слушал, как то ли отец, то ли мать другого крохи изливали в трубку свои страхи. Затем произнес несколько слов по-испански, кивнул как бы в подтверждение собственной мудрости и возвратил телефон сестре.
И снова занялся их ребенком.
Через некоторое время Пол устал искать на его лице ответы на волнующие его вопросы. И решил просто ждать окончательного вердикта.
Вердикт оказался просто превосходным.
– Все в порядке, – повторил врач. – Она вполне здорова.
Это было самое лучшее, что мог услышать отец.
Пол наконец позволил себе вздохнуть с облегчением.
Глава 9
Они вернулись в свой гостиничный номер.
В этот день Галина не приходила. Джоэль спала в своей кроватке. Полоски угасающего света падали по наклонной сквозь жалюзи окна.
Он надолго запомнил этот момент. Наверное, навсегда. Запомнил, как все выглядело, – как лучики скрещивались на покрывале и будто расщепляли обнаженную ногу Джоанны надвое. Будто сфотографировал этот миг и прилепил снимок в альбом самых плохих событий.
Джоанна лежала, наполовину укрытая простыней. И пребывала в глубокой мрачности.
Когда-то в прошлом Пол удержался бы от вопроса, чем она недовольна, потому что знал ответ на него, и этот ответ всегда подразумевал его вину. Но теперь он надеялся, что положение переменилось и они оба переполнены счастьем. Поэтому решился спросить:
– Что случилось?
– Ты решишь, что я свихнулась, – ответила жена.
– Не решу.
– Решишь. Ты же не знаешь, что у меня в голове.
– Знаю. У тебя в голове мысль, будто я могу решить, что ты свихнулась.
– Есть еще кое-что.
– Расскажи, Джоанна.
– Это бред.
– Хорошо. Пусть будет бред. Выкладывай.
– Она по-другому пахнет.
– Что? Кто?
– Джоэль пахнет по-другому.
– Как так «по-другому»?
– По-другому, чем раньше.
Пол толком не знал, что ответить.
– И что из того?
– Как это что из того?
– Пусть по-другому. Я не совсем понимаю…
– Не понимаешь, что я хочу сказать?
– Нет.
Джоанна перекатилась на бок и посмотрела на него в упор.
– Мне кажется, это не она.
– Что?!
– Я думаю, что это не она. – На этот раз Джоанна медленно и четко выговорила каждое слово, чтобы до него дошел смысл сказанного. И это сказанное было явным и совершенным бредом.
– Джоанна, разумеется, это она, – возразил Пол. – Сегодня мы носили ее к врачу. Ты с ней была целый день. Ты…
– …сумасшедшая?
– Я не это хотел сказать, – возразил Пол, хотя именно это напрашивалось ему на язык. – Просто… как же так… это же Джоэль.
– Откуда ты знаешь?
– Что значит: откуда я знаю?
– Очень простой вопрос: откуда ты знаешь, что это Джоэль?
– Потому что я был с ней рядом все эти два дня. Потому что она похожа на Джоэль.
– Ей всего один месяц. Сколько похожих на нее младенцев ты здесь видел?
– Ни одного.
– А я видела.
– Послушай, Джоанна, и это все оттого, что тебе почудилось, что она по-другому пахнет? Тебе не кажется, что это что-то вроде паранойи?
– Как тогда, когда мы решили, что ее украла Галина?
– Да.
– А если это не была паранойя? Если Галина ее в самом деле украла?
– Ты сама-то понимаешь, что несешь? Это же смешно!
– Вчера ты считал по-другому.
– Да. Вчера я считал по-другому. До того момента, как Галина вернулась с Джоэль. У девочки поднялась температура, и Галина пошла с ней в аптеку купить термометр. Припоминаешь?
– У Джоэль не было температуры, когда мы уходили.
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда, что я ее мать. И до того, как мы отправились на прогулку, держала ее на руках. Девочка прекрасно себя чувствовала.
– Дорогая, случается, что у младенцев поднимается температура.
Джоанна села на постели и заключила руку Пола между своих ладоней. Они были холодными и липкими от пота.
– Понимаешь, у Джоэль было родимое пятно вот здесь. – Она дотронулась до его ноги под коленом, и он вздрогнул от щекотки. – Я разглядела его. И потрогала. В первую ночь, когда ты заснул, я подошла к ее кроватке и просто смотрела. Никак не могла поверить, что она – наша. Бодрствовала, но мне все казалось, что вижу сон. И не решалась отвернуться, чтобы реальность не рассыпалась. Понимаешь?
