М. Георгиева - Огненные стрелы
— Вы так думаете?
— Вчера они опять говорили три раза. Снова передали уже известные нам девять чисел. Очевидно, им не удалось еще установить связь с тем, к кому относится этот шифрованный текст.
— А что вы сделали, чтобы расшифровать его?
— Пока ничего еще не мог сделать. Не на что опереться в поисках ключа.
— Передача была такая же, как прежде?
— Да, все то же. Сперва музыка, исполняют марш, потом передают текст.
— Ваши выводы?
— Прежние… Я убежден, что те там, в центре, стараются восстановить связь со своими агентами. То есть с теми, которые еще не раскрыты и остаются на своих местах.
— Правильно! — подтвердил Огнянов. — Но обратимся к известным уже фактам…
Один из трех телефонов, стоявших на столе, прервал его. Подполковник поднял трубку.
— Да! Слушает Огнянов. Мне уже донесли. Как? Второй? Вы не ошибаетесь? В котором часу?.. Да… Все?
Огнянов посмотрел на Везнева и Лечева, задумчиво помолчал и затем произнес:
— Мне сообщили, что в эту ночь около четырех часов сбит четвертый вражеский самолет в долине Марицы, вблизи Искрина.
— Третий, товарищ подполковник! — поправил его Лечев.
— Нет! Четвертый! Третий был сбит тоже этой ночью, около 12 часов, в районе Деберцы.
Лечев по привычке хрустнул пальцами.
— Два новых факта, — добавил подполковник. — О самолете, сбитом при Деберцы, известно, что он был двухместный. Летчики погибли.
— И все-таки… новость неважная, товарищ подполковник, — опять хрустнул пальцами капитан Лечев.
— Что тут плохого?
— Все… пока что. А хуже всего то, что нам не за что ухватиться. Ни одного надежного следа…
— Неправда, Лечев. Есть верный след. Вопрос уже не в следе.
— А в чем?
— В том, сумеем ли мы правильно его использовать.
— Не понимаю, о чем вы говорите?
— О том, что в данном случае наиболее бесспорно. Нет сомнений, что после поимки тех троих агентов и после бегства четвертого связь шпионского центра с нашим направлением нарушена. Вывод капитана Везнева правилен: центр «Юго-восток» будет стремиться в кратчайший срок восстановить прерванную связь. Вот на чем мы должны их поймать.
Подполковник Огнянов поднялся и прошелся по комнате. Оба его помощника тоже встали.
— Итак, — обратился Огнянов к Везневу, — вы отправитесь осмотреть сбитые самолеты. Обратите внимание не только на главное, но и на такие мелочи, которым другие не придают значения… А вы, Лечев, продолжайте заниматься прежней задачей: изучайте людей в секторе «С» завода № 36. Начните с конструкторского отдела. Естественно, что те там, на юге, интересуются прежде всего этим участком. Остановите внимание на инженере Трендове и токаре Ангелове. Постарайтесь открыть, что их связывает. На заводе много коммунистов и комсомольцев. Опирайтесь на них! Они вам окажут большую помощь.
Перед уходом Лечев задержался перед фотоснимками в журнале, лежавшем на маленьком столике.
— Что это за фотографии? — опросил он Везнева.
— Снимки наших заводов.
— Мне они кажутся знакомыми, — произнес Лечев и постучал пальцами по странице журнала.
— Один снимок — завода сельскохозяйственных машин в Русе, другой из Коларовграда, — пояснил Везнев.
— Нет, не может быть из Русе — там я не был, а здесь что-то знакомое. Я это видел где-то.
Огнянов не слышал разговора своих подчиненных. Он углубился в собственные мысли. Ему хотелось разгадать, что кроется в шифрованных передачах вражеской радиостанции…
На следующее утро в девять часов в дверях подполковника Огнянова раздался стук.
Вошел паренек — высокий, крупный, с живыми умными глазами. В левой руке он держал сверток, завернутый в газету.
— А, Петруша! — сердечно воскликнул Огнянов. — Как, ты не на занятиях?
— Какие там занятия, товарищ Огнянов! Ведь сегодня воскресенье!
— Правда, воскресенье.
Огнянов рассмеялся и положил авторучку на стол.
— Смотри-ка! А я и забыл.
Ему тут же вспомнилась первая встреча с этим пареньком в прошлое воскресенье. Перед зданием управления остановились три тяжело нагруженных пикапа. Огнянов, в светло-синем штатском костюме, легко соскочил с первого из них. Возле ограды толпились любопытные ребята. Один из них, с круглыми светлыми глазами, решился спросить:
— Ты, дяденька, из милиции?
— Нет, братец, не из милиции.
— А откуда?
— Зачем тебе?
— Нужно! — мотнул головой мальчик, поглядел хмуро, поднял руку для пионерского салюта и пояснил: — Бдительность!
— Ага… вот оно что… Значит, вроде госбезопасности, но только… пионерская! — сердечно рассмеялся Огнянов.
Однако мальчик все еще был нахмурен, и другие ребята тоже не откликнулись на шутку. Огнянов подошел к ограде.
— Ты что это, наверное, решил, когда вырастешь, стать разведчиком?
Мальчик поднял на него светлые глаза.
— Я буду радистом, как Петруша!
— Кто это Петруша?
— Старший брат. Он любитель-радист. У него есть и приемник и передатчик.
— Смотри-ка! — усмехнулся подполковник. — И я был когда-то радистом. А тебя как звать?
— Зарко!
— Можно нам здесь поиграть? — вдруг спросила одна девочка.
— Отчего же, можно, только на известных условиях.
Девочка опять спросила:
— А сейчас?.. Можно помогать?
— Помогать? В чем?
— Разгружать… переносить… Нас тут целая бригада…
— Ладно, носите, но только легкие предметы, — ответил Огнянов.
Ребята вбежали во двор.
Вечером, когда Огнянов выходил, его поджидал тот самый мальчик, который первым обратился к нему. Рядом с ним, с пакетом в руках, стоял высокий паренек.
— Вот он, Петруша! — объяснил Зарко.
Подполковник опять пошел к себе наверх и в коридоре, на еще не распакованном ящике, развернул поданный ему пакет. Это была схема любительского радиопередатчика. Юный радиолюбитель вложил в свой чертеж не только усердный труд, но и самостоятельную идею.
Так познакомились, неделю назад, подполковник Огнянов и Петруша Илиев, учащийся старшего курса электротехникума имени С. М. Кирова. Через несколько дней они встретились. Сейчас студент пришел в третий раз к своему старшему приятелю.
Петр Илиев — Петруша — был сиротой.
Он жил с сестрой и маленьким братом у родных. Отец его, слесарь, был партизаном и погиб в Малых Балканах, а мать умерла от жестоких побоев в полиции. Осталось четверо детей. Все они сильно увлекались техникой. Старший брат стал горным инженером, сестра училась в машиностроительном институте, Петруша в техникуме, а маленький Зарко участвовал в кружке по авиамоделизму. Петруша сразу привязался к Огнянову. Он будто нашел в нем то, чего ему недоставало.
За несколько лет до этого мальчик так же быстро сблизился со своим соседом, советским специалистом, электроинженером Николаем Виноградовым. Виноградов привил ему любовь к электротехнике. Он же первый стал называть его Петрушей.
Подполковник собрал разложенные на столе бумаги.
— Садись! — отрывисто обратился он к Петруше. — Ну как, разработал настраивающую систему?
— Да, товарищ Огнянов.
Петруша открыл портфель и вынул пачку листов. Оба склонились над ними.
— Как у тебя дела с азбукой Морзе? — неожиданно спросил Огнянов.
— Учусь принимать на слух. Использую передачи наших и иностранных радиостанций.
— Хорошо. А записываешь то, что услышал?
— Да.
— Куда? Петруша не ответил.
— Куда записываешь? — настаивал Огнянов.
— На отдельные листы.
— Неправильно. В тетрадку записывай. Заведи себе дневник. Так научишься аккуратнее работать. Привыкнешь к систематическому труду.
— Хорошо, товарищ Огнянов.
— А Зарко что делает?
— Строит реактивный самолет, — ухмыльнулся Петруша.
— Когда построит, пусть принесет.
Подполковник встал. Он увидел, что Петруша с интересом рассматривает иллюстрированный журнал на столике.
— Английский журнал, — заметил Огнянов. — Неплохо бы тебе выучить какой-нибудь западный язык, а то одного русского языка недостаточно.
— А вы знаете западные языки?
— Знаю английский и немецкий.
Петруша взял журнал и стал разглядывать. Его взгляд остановился на двух снимках.
— Фотоснимки наших заводов, — объяснил ему Огнянов.
— Какие большие залы!
— Да, вполне современные. Этот зал — на заводе сельскохозяйственных машин в Русе.
Петруша пригляделся внимательнее.
— Нет, товарищ Огнянов, — решительно сказал он. — Я думаю, что этот снимок не оттуда. На Русенском заводе помещения поуже и с двумя рядами колонн. А здесь на снимке нет ни одной колонны.
Подполковник удивленно посмотрел на него.
— Не ошибаешься ли ты, Петруша?
— Нет, я этот завод хорошо знаю. Был там в прошлом году на производственной практике.
