Роберт Ладлэм - Тайна личности Борна
— Я бы предпочел военный транспорт. Терпеть не могу эти коммерческие линии. Я думал, таможенник в аэропорту Кеннеди начнет отпарывать подкладку в моем чемодане.
— Вы выглядите слишком респектабельно в этой форме, — засмеялся Монах. — Явно контрабандист.
— Я до сих пор не уверен, что понял, зачем нужна эта форма, — сказал майор, поднеся свой портфель к длинному столу, стоящему вдоль стены, и отстегивая от пояса нейлоновую веревку.
— Нет необходимости объяснять вам, — ответил Эббот, — что самой надежной безопасности часто достигаешь там, где действуешь совершенно в открытую. Переодетый офицер армейской разведки, рыскающий в Цюрихе именно в это время, мог бы вызвать тревогу.
— Тогда я тоже не понимаю, — сказал помощник президента, остановившись у стола рядом с Уэббом и наблюдая за манипуляциями с нейлоновым шнуром и замком. — Разве открытое появление не должно бы вызвать еще большую тревогу? Я полагал, идея прикрытия в том, чтобы затруднить раскрытие.
— Поездка Уэбба в Цюрих была рутинной консульской проверкой, предусмотренной расписанием Джи-два. Все знают, что это за поездки, они именно то, что есть, и ничего больше. Выявление новых источников, оплата информаторов. Советы делают это постоянно, даже не давая себе труда скрывать. Честно говоря, мы тоже.
— Но у данной поездки была совсем другая цель, — сказал Стивенс, начиная понимать. — Значит, очевидное скрывает неочевидное.
— Совершенно верно.
— Могу я вам помочь? — Президентский советник был явно заинтересован портфелем.
— Спасибо, — сказал Уэбб, — проденьте шнур сюда.
Стивенс выполнил просьбу.
— Я всегда думал, что их прикрепляют наручниками.
— Было слишком много отрезанных рук, — объяснил майор и, улыбнувшись реакции человека из Белого дома, объяснил: — Внутри шнура — стальной провод.
Он высвободил портфель и, открыв его на столе, оглядел элегантно обставленный кабинет-библиотеку. В глубине комнаты — пара застекленных дверей, которые вели, по-видимому, в сад. Через толстые стекла смутно различались очертания высокой каменной стены.
— Стало быть, это и есть «Тредстоун-71». Я представлял ее иначе.
— Эллиот, будьте добры, задерните шторы, — попросил Эббот.
Президентский помощник подошел к дверям и выполнил просьбу. Эббот направился к книжному шкафу, открыл расположенное в его нижней части бюро и просунул руку внутрь. Послышалось легкое жужжание, шкаф выдвинулся из стены и медленно повернулся налево. В его тыльную сторону было вмонтировано электронное радио, одно из самых совершенных, какие только видел Гордон Уэбб.
— Это лучше, чем вы ожидали? — спросил Монах.
— Бог ты мой… — Майор присвистнул и стал разглядывать циферблаты, шкалы, выходы кабелей и сканирующие устройства, вмонтированные в панель. Командные пункты в Пентагоне оснащены более сложным оборудованием, но это было уменьшенной копией самых современных разведывательных станций.
— Я бы тоже присвистнул вместе с вами, — сказал Стивенс, стоявший у тяжелой портьеры, — но мистер Эббот уже устроил мне персональный просмотр. Это еще не все. Стоит нажать несколько кнопок, и вы — на базе стратегического авиационного командования в Омахе.
— И те же кнопки превращают эту команду в изящную библиотеку в Ист-Сайде.
Старик сунул руку в глубь шкафа, и в считанные секунды массивный корпус станции сменился книжными полками. Потом он подошел к соседнему шкафу, открыл его нижнее отделение и снова сунул руку в глубину. Раздалось жужжание, шкаф отошел от стены, и вскоре на его месте оказались три высоких бюро-картотеки. Монах вставил ключ и вытянул один из выдвижных ящиков с карточками.
— Я не рисуюсь перед вами, Гордон. Когда мы закончим, я хочу, чтобы вы это просмотрели. Я вам покажу, как вернуть все в прежнее положение. Если у вас будут какие-нибудь проблемы, хозяин дома обо всем позаботится.
— Что мне нужно найти?
— Мы к этому еще подойдем. Теперь я хочу послушать о Цюрихе. Что вы узнали?
— Извините, мистер Эббот, — прервал его Стивенс. — Если я не очень быстро схватываю, то лишь потому, что дело для меня новое. Но вот о чем я подумал, когда вы минуту назад говорили о поездке майора Уэбба.
— О чем?
— Вы сказали, что поездка была предусмотрена программой Джи-два.
— Верно.
— Почему? Открытое появление майора должно было смутить Цюрих, но не Вашингтон. Или его тоже?
Монах улыбнулся:
— Я понимаю, почему президент держит вас при себе. Мы никогда не сомневались в том, что Карлос купил одного-двух — или десяток — человек в известных кругах Вашингтона. Он находит недовольных и предлагает им то, чего у них нет. Без таких людей Карлос не мог бы существовать. Не забывайте, Карлос продает не только смерть, но и государственные секреты. И слишком часто Советам, хотя бы только для того, чтобы доказать им, сколь опрометчиво они поступили, выслав его.
— Президент захотел бы это знать, — сказал помощник. — Это бы кое-что объяснило.
— Именно для того вы и находитесь здесь, не правда ли?
— По всей вероятности.
— Самое время поговорить о Цюрихе, — сказал Уэбб, взяв портфель и усевшись в кресло напротив шкафов с картотеками. Он разложил листы из портфеля у себя на коленях и выбрал некоторые из них. — Вы можете не сомневаться, что Карлос в Вашингтоне, но я могу это доказать.
— Где? В «Тредстоун»?
— Твердых доказательств нет, но исключить этого нельзя. Он нашел эту карточку. И подменил ее.
— Господи милосердный, как?
— По поводу «как» могу только догадываться, а кто — знаю.
— Кто?
— Человек по имени Кёниг. Еще три дня назад он отвечал за первичные подтверждения в банке «Гемайншафт».
— Три дня назад? А где он теперь?
— Мертв. Загадочное столкновение на дороге, по которой он ездил каждый Божий день. Вот полицейский рапорт. Я перевел его. — Эббот взял бумаги и сел в соседнее кресло. Эллиот Стивенс остался стоять. Уэбб продолжал: — Тут ничего интересного. Ничего такого, чего бы мы не знали, но есть одна ниточка, которую я бы не упускал.
— Какая? — спросил Монах, продолжая читать. — Тут описывается происшествие: кривизна поворота, скорость машины, очевидное отклонение в попытке избежать столкновения.
— В конце. Там упоминается убийство в «Гемайншафте», гром, который поднял нас на ноги.
— Упоминается? — Эббот перевернул страницу.
— В последних фразах. Понимаете, что я имею в виду?
— Не вполне, — ответил Эббот, нахмурившись. — Здесь просто сообщается, что Кёниг был служащим «Гемайншафта». Где недавно произошло убийство… и что он был свидетелем начавшейся стрельбы. И все.
— Не думаю, что все, — сказал Уэбб. — Думаю, предполагалось сказать больше, но потом все замялось. Хотел бы я знать, кто прошелся красным карандашом по отчетам цюрихской полиции. Возможно, человек Карлоса, мы знаем, что у него там кто-то есть.
Монах продолжал озабоченно хмуриться.
— Предположим, что вы правы, тогда почему этот пункт не вычеркнут целиком?
— Бросилось бы в глаза. Убийство имело место. Кёниг был его свидетелем. Офицер, ведущий расследование и написавший отчет, мог бы законно поинтересоваться — почему.
— Но если он высказал какие-то предположения о возможной связи, то точно так же мог бы спросить, почему их исключили из текста?
— Не обязательно. Речь идет о швейцарском банке. Некоторые сферы там официально неприкосновенны, пока нет доказательств.
— Не всегда. Как я понял, вы очень успешно поработали с газетчиками.
— Неофициально. Я апеллировал к журналистскому зуду, и Вальтер Апфель — хотя он чуть не отдал концы — наполовину признал случившееся.
— Перебью, — сказал Эллиот Стивенс. — Я думаю, тут должен вмешаться Овальный кабинет. Полагаю, через газеты вы обратились к этой канадке?
— Не совсем так. Басне уже был дан ход, остановить ее мы не могли. Карлос связан с цюрихской полицией, и они опубликовали этот отчет. Мы просто его расширили и привязали к нему такую же фальшивую историю про миллионы, украденные из «Гемайншафта». — Уэбб замолчал и взглянул на Эббота. — Вот что нужно обсудить, в итоге это может оказаться и не фальшивкой.
— Я не могу поверить, — сказал Монах.
— Я не хочу верить, — ответил майор, — ни за что.
— Нельзя ли об этом подробнее? — попросил чиновник из Белого дома. — Мне надо как следует разобраться.
— Позвольте, я объясню, в чем дело, — вмешался Эббот, заметив, как удивился Уэбб. — Эллиот находится здесь по распоряжению президента. Речь идет об убийстве в аэропорту Оттавы.
— Скверная история, — признал Стивенс. — Премьер-министр чуть не потребовал от президента убрать наши станции из Новой Шотландии. Разгневанный канадец.
