Гэвин Лайалл - Очень опасная игра
— Я заметил… Слушай, тебе часто в голову приходят такие идеи?
Вертолет сместился на несколько ярдов и завис над берегом. Я протянул левую руку и включил подсос и зажигание.
— А вот и лестница, — сказал Джад. — Кто-то начал по ней спускаться.
Я нажал тумблер стартера. Пропеллер дернулся, двигатель запыхтел, выстрелил, замолчал, снова чихнул и заработал. Выхлопные газы голубым пламенем растекались по воде.
Очень медленно я подал сектор газа вверх до упора, толкнул влево руль направления, и самолет стал поворачивать на юг. Мой «Бивер» терпеть не мог разгоняться с места, и мотор не сразу удалось вывести на полную мощность. Но секунд пятнадцать спустя мы уже выбрались из тумана, поднялись над ним, обогнули скопище высоких сосен и, набирая скорость, взяли курс на северо-запад.
— Я больше его не вижу, — сказал Джад через пару минут и устроился поудобнее на своем сиденье. — Извини, что я вмешивался. Полагаю, на войне ты вполне привык к таким ситуациям.
— К ним нельзя привыкнуть. А как насчет Хартмана? Они же его найдут.
— Это ничего не даст. При нем нет ничего, что могло бы навести их на какой-то след. Он был человеком предусмотрительным, как ты знаешь.
— Да, знаю.
Очевидно, они могли поднять в воздух истребители, но я отправился по другому маршруту. На протяжении двадцати миль я шел на северо-запад до той самой железной дороги, которую мне хотелось избежать по пути сюда. Затем мы повернули на запад и держались вдоль горного кряжа, который находился в зоне видимости третьей радарной станции, не сумевшей засечь нас ранее. Наконец нам пришлось перевалить через горный хребет, и тут нас заметили. Но к тому времени мы уже находились у самой границы и всего в тридцати милях к северу от места первого ее нарушения.
В половине третьего мы уже садились на моем озере.
Глава 28
Перед посадкой я сделал лихой поворот, а потом подогнал «Бивер» к берегу и наблюдал, как Джад заливает остатки горючего в баки. После этого я оседлал один из поплавков и стал ждать. Наконец Джад спросил меня:
— Куда ты теперь собираешься? В Норвегию или Швецию? — Он помолчал немного, потом продолжал: — Когда мы планировали эту операцию и должны были воспользоваться «Остером», то собирались добраться до Норвегии. НАТО, и все такое. Мы считали, что так будет лучше. Это решение никто не отменял. После полуночи нас будут ждать наши друзья в Киркинесе. Ты готов воспользоваться нашим гостеприимством?
Я припомнил, как сам собирался воспользоваться базой НАТО в Киркинесе, и улыбнулся. А теперь, совершив еще несколько преступлений, почти обезопасил себя от выдачи.
— Согласен, — сказал я. — Вылетаем еще до рассвета.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я справлюсь.
Мой правый бок на каждое движение отзывался страшной болью, но кровотечение прекратилось.
— Даю слово, — заверил Джад, — я понятия не имел, что там может оказаться Хоумер.
Я кивнул. По берегу торопливой походкой к нам направлялась миссис Бикман.
Ее невысокая белая фигурка приближалась ко мне. Вскоре я уже мог рассмотреть ее улыбающееся лицо, и я готов был броситься к ней. Но теперь она была так далека от меня… и еще ничего не знала.
Я встал и спокойно сказал Джаду:
— Не вмешивайся. Это мои проблемы.
Она остановилась в ожидании, когда я подойду к ней, но я не тронулся с места.
Улыбка стала исчезать с ее лица.
— Я так и знала, что тебе это удастся. С тобой все в порядке?
— Он ранен, — вмешался Джад.
Лицо миссис Бикман сразу стало серьезным, и она шагнула ко мне.
— Заткнись, Джад, — сердито выпалил я. — Твой брат меня легко ранил. Я его убил.
Она окаменела и просто стояла и смотрела на меня. По ее лицу трудно было догадаться, о чем она думает. Именно так миссис Бикман должна была воспринять эту страшную весть. И не иначе. И я тоже не мог в данном случае повести себя по-другому.
Тут она, по обыкновению, выпятила свой подбородок и спокойно спросила:
— Ты знал, что его там встретишь?
— Нет. Человек, которого мы должны были подобрать, нанял его телохранителем. Парень оказался дерьмом, и у меня с твоим братом завязалась перестрелка. Я привез его тело.
— Мне кажется, он сам этого искал. Ты же знаешь, как я хотела, чтобы брат никуда не уходил. Нужно было рассказать тебе об этом…
— Это ничего бы не изменило.
— И ты ничего не смог?.. — Когда она попыталась строить логичные фразы, в ее голосе послышалось отчаяние. Тут миссис Бикман покачала головой. — Нет. Думаю, что это было неизбежно.
— В некотором роде. Потому что он жаждал подобной схватки, а я как раз оказался под рукой. Потому что я хорошо владею оружием. Это было неизбежно, но так не должно было случиться.
— Мне жаль, что там оказался ты, Билл.
— Окажись там не я, а кто-то другой, он мог бы остаться в живых.
— Он был очень одаренным любителем, — мягко заметила она. — А ты — опытный профессионал. Так это было?
Джад опять попытался вмешаться в нашу беседу.
— Да, так оно и вышло, — опередил я его.
— Зачем ты привез его сюда? — спросила миссис Бикман после некоторых раздумий.
— Потому… я не хотел оставлять его там.
— Ты сможешь похоронить его здесь?
— Конечно.
Она больше ничего не сказала, и я вернулся в самолет за лопатой.
Мы похоронили его на клочке поросшей мохом земли у дальнего конца озера. Когда настало время засыпать могилу и я обернулся, чтобы попросить ее не смотреть, она протянула мне его «магнум».
— Положи рядом с ним. Он… хотел бы этого.
Я принял винтовку из ее рук, открыл и проверил магазин. В нем оставалось только три патрона. Я нагнулся, нашел в его карманах еще два, зарядил и положил «магнум» в могилу.
Он до самого конца и даже после заставил нас жить в его мечтах, в его Счастливом Охотничьем Заповеднике. Но все же я продолжал любить Хоумера больше, чем многие люди, которых он не пытался убить.
— Спасибо, — тихо пробормотала миссис Бикман.
Когда я обернулся, она стояла, высоко подняв голову, и крупные слезы медленно катились у нее по щекам. В тот момент я больше ничем не мог ей помочь. Оставалось только смотреть, как она плачет в этом тихом безлюдном лесу.
Мы взлетели около половины пятого. На востоке уже появилась желтая дымка, когда я приземлился у берега озера Инари. Миссис Бикман вылезла из самолета без моей помощи.
— Слева от шоссе по эту сторону реки есть туристский отель, — сказал я. — Там ты сможешь перекусить и заказать такси до Ивало.
Она посмотрела на меня. Я сидел в кресле второго пилота.
— Что мне сказать Никканену?
— Все, что хочешь. Не думаю, что нам еще придется с ним встретиться.
— Официально ты был последним, кто видел моего брата живым, — спокойно заметила миссис Бикман. — Когда станет известно, что он исчез, ты попадешь под подозрение.
Я кивнул. Мне это не пришло в голову.
— Ты привез меня туда, и мы встретились. Он сказал нам, что собирается на охоту. Через несколько дней, когда я вернулась, его там не было. Никто больше ничего о нем не слышал, и в последний раз мы его видели вместе.
— Тебе не стоит туда возвращаться, — сказал я с раздражением. — Мы можем придумать что-нибудь получше.
— Это единственный выход, — покачала головой миссис Бикман. — Они решат, что его растерзал медведь.
А им ничего другого и не остается: ей обязательно поверят. Иначе Никканену придется начать дело по подозрению в убийстве, и оно долгие годы будет лежать на полке и ждать, пока я не окажусь в пределах досягаемости.
Она мягко улыбнулась:
— Я понимаю, как это произошло, Билл. Если не ты, то это был бы кто-нибудь другой, и он неизбежно погиб бы. А потом еще кто-нибудь, и так до тех пор, пока ему не встретился бы такой, как ты. Это было неизбежно.
— Такой, как я, — задумчиво повторил я. — Конечно. Это должно было произойти.
— Ты же говорил, что это должно было произойти… я никого не виню. — Она высоко задрала свой подбородок. — Прощай, Билл.
Я кивнул, это действительно были мои слова, и если я тогда был прав, то с тех пор ничего не изменилось. Я завел мотор и вывел «Бивер» на открытую воду. Когда я обернулся, ее одинокая фигура по-прежнему оставалась на берегу. Нас разделяли несколько ярдов, миллион долларов и одно убийство.
Глава 29
До норвежской границы оставалось около шестидесяти миль. Я старался держаться ближе к поверхности озера, потому что мы все еще находились в запретной зоне. Скорее всего, это было сделано по привычке — ведь еще одно нарушение теперь роли не играло.
— Что сейчас делают русские? — спросил я Джада.
— Не думаю, чтобы у них было много работы, да и жаловаться они постесняются, ведь поймать нас им не удалось. А в случае, если твоему приятелю Никканену пока ничего не известно о контрабанде соверенов, то мы можем помочь ему докопаться до истины. Тогда ему будет о чем торговаться с русскими. Не думаю, что какие-нибудь шаги будут предприняты официально. — Тут он посмотрел на меня. — А что будет с тобой?
