Десмонд Бэгли - Канатоходец
Второй чех вываливал на пол содержимое рюкзаков. Обнаружив разборную винтовку Маккриди, он издал удивленный возглас.
— «Никогда не теряй надежды», мистер Маккриди, — но я этого ожидал, — с улыбкой заметил Шмидт. — Вы останетесь в хижине. При попытке покинуть ее возникнет непосредственная угроза для жизни.
— Как долго?
Шмидт пожал плечами.
— Так долго, как я сочту нужным.
— Нам понадобится вода, — подала голос Диана. Шмидт задумчиво посмотрел на нее и коротко кивнул.
— Я не садист.
Он указал на Хардинга и Денисона.
— Вы принесите воду. Остальные пусть сидят здесь. Денисон взял два пустых ведра.
— Нам понадобится как можно больше воды, — заметил Хардинг. — Я возьму котелки.
Спутник Шмидта закинул автоматическую винтовку за плечо вместе с винтовкой Маккриди. Он взял теодолит и треногу и вышел из хижины, сопровождаемый Хардингом и Денисоном. Шмидт, державший в каждой руке по пистолету, вышел последним.
Маккриди проводил их взглядом до края болота и подмигнул Диане.
— Похоже, они купились, — мягко сказал он. — Следующие несколько недель во всех финских заповедниках будет полно чехов с теодолитами. Как бы у добрых финнов не проснулись нехорошие подозрения.
Денисон шагал к болоту, остро сознавая, что находится под конвоем. Он наклонился и начал наполнять ведра. Шмидт швырял пистолеты в болото один за другим, замахиваясь, как профессиональный игрок в крокет. У него был мощный бросок, и Денисон понял, что с оружием можно проститься.
— Как мы узнаем, что нам можно выйти из хижины? — выпрямившись, спросил он.
По лицу Шмидта пробежала угрюмая улыбка.
— Никак, — жестко ответил он. — Вам придется попытать счастья.
Несколько секунд Денисон глядел ему в глаза, а затем перевел взгляд на Хардинга. Тот безнадежно пожал плечами.
— Пошли в хижину, — сказал он.
Шмидт стоял, положив руки на бедра, и наблюдал, как они возвращаются к хижине. Хлопнула дверь. Чех подтянул лямки, пристроив рюкзак поудобнее, перекинулся парой фраз со своим спутником и двинулся вдоль края болота все тем же уверенным шагом в том направлении, откуда пришел.
Глава 35
Денисону казалось, что из всех испытаний, через которые ему довелось пройти с тех пор, как он взялся в эту немыслимую эпопею, лишь время, проведенное в хижине заповедника Сомпио, можно было охарактеризовать однозначным чувством — чувством досады и раздражения. Пять человек были пойманы — «закрыты, заперты и запакованы», как иронично выразился Хардинг, и никто не мог ничего с этим поделать.
— Пора что-нибудь предпринять, — сказал Маккриди через два часа. — Я высуну в дверь носок ботинка и посмотрю, что произойдет.
— Будьте осторожны, — предупредил Хардинг. — Я ошибался насчет Шмидта — он вовсе не шутит.
— Он не может держать здесь своих людей столько, сколько ему заблагорассудится, — заметил Маккриди. — Если снаружи никого нет, то мы выглядим полными идиотами.
Приоткрыв дверь, он осторожно выглянул наружу. Сухо щелкнул одиночный выстрел из автоматической винтовки, и в нескольких дюймах над его головой от притолоки отлетело несколько щепок. Маккриди быстро убрался внутрь и захлопнул дверь.
— Жарковато снаружи, — сообщил он.
— Как вы думаете, сколько их там? — спросил Хардинг.
— Откуда мне знать? — раздраженно отозвался Маккриди. Вытащив из щеки занозу, он посмотрел на кровь, испачкавшую его пальцы.
— Я видел того, кто стрелял, — сказал Денисон, стоявший возле окна. — Он прячется вон там, в камышах, — он повернулся к Маккриди. — Не думаю, что он хотел вас убить. Это было предупреждение.
— С чего вы взяли? — Маккриди показал окровавленные пальцы. — Пуля прошла совсем близко.
— У него винтовка с оптическим прицелом, — сказал Денисон. — Если бы он хотел убить вас, то вы уже были бы мертвы.
Маккриди впервые испытал на себе убежденную категоричность Денисона, так часто ставившую Кэри в тупик. Он неохотно кивнул.
— Скорее всего вы правы.
— Труднее сказать, сколько их там, — продолжал Денисон. — Как минимум двое: один ведет наблюдение спереди, второй сзади. Все зависит от того, как долго Шмидт хочет продержать нас здесь. Если больше суток, то нужно добавить еще двоих — ведь им когда-то нужно спать.
— И мы не можем ускользнуть под прикрытием темноты, поскольку таковой нет, — добавил Хардинг.
— Следовательно, можно расслабиться и отдохнуть, — заключил Денисон.
Он отошел от окна и уселся за стол.
— Черт меня побери, — пробормотал Маккриди. — Вы уже все решили, не так ли?
Денисон с легкой улыбкой взглянул на него.
— Хотите что-нибудь добавить?
— Нет, — кисло ответил Маккриди.
Он подошел к Диане и начал шептаться с ней в углу комнаты. Хардинг присоединился к Денисону.
— Итак, мы здесь заперты.
— Зато мы в безопасности, — заметил Денисон. — По крайней мере до тех пор, пока не сделаем очередной глупости вроде вылазки наружу.
Он развернул карту заповедника Сомпио и начал рассматривать ее.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Хардинг.
— Отлично, — Денисон поднял голову. — А что?
— Как ваш персональный психоаналитик, я пришел к выводу, что вы больше не нуждаетесь в моих услугах. Что у вас с памятью?
— Возвращается по кусочкам. Иногда у меня возникает такое чувство, словно я складываю картинку-головоломку.
— Мне не хотелось бы углубляться в деликатную область, но помните ли вы свою жену?
— Бет? — Денисон кивнул. — Да, я ее помню.
— Она умерла, — ровным голосом продолжал Хардинг. — Вы вспомнили, как это случилось?
Денисон отодвинул карту и вздохнул.
— Проклятая автомобильная авария. Я вспомнил ее.
— Какие чувства вы испытываете в этой связи?
— А вы как думаете? — в голосе Денисона слышалось с трудом сдерживаемое напряжение. — Гнев, печаль, но это было больше трех лет назад, а человек не может гневаться вечно. Мне всегда не хватало Бет — она была прекрасной женщиной.
— Гнев и печаль, — повторил Хардинг. — Все в порядке, это вполне естественно.
Он снова изумился великой тайне человеческого сознания. Денисон преодолел свое прежнее чувство вины, иррациональная составляющая его жизни исчезла без следа. Хардинг представил себе, какой резонанс в научных кругах могла бы вызвать статья о Денисоне — «Фактор множественной психофизической травмы в подавлении иррационального чувства вины». Он сомневался, что такая статья была бы воспринята в качестве серьезного исследования.
— Не выходите в отставку, доктор, — попросил Денисон. — Я хотел бы проконсультироваться с вами.
— Что-нибудь не так?
— Да, но не со мной. Я беспокоюсь за Лин. Взгляните на нее.
Он кивнул в сторону Лии: девушка лежала на койке, заложив руки за голову и глядя в потолок.
— Мне с трудом удается вытянуть из нее хотя бы слово. Она избегает меня — куда бы я ни пошел, она сразу же отходит в сторону. Это уже начинает бросаться в глаза.
Хардинг вытащил из кармана пачку сигарет и изучил ее содержимое.
— Придется ограничить свой рацион, — проворчал он. — Знаете, я тоже много думал о Лин. Она немного не в себе, но в этом нет ничего удивительного — у нее есть своя проблема.
— Любопытно, какая же? Само собой, кроме тех, которые стоят перед всеми нами.
— Сугубо личная, — Хардинг закурил сигарету. — Она говорила со мной на эту тему — разумеется, гипотетически и в завуалированной форме. Но ей так или иначе придется решить эту проблему, — он побарабанил пальцами по столу. — Что вы думаете о Лин?
— Она замечательная девушка. Немного взбалмошная, но это уже издержки воспитания. Мне кажется, большинство ее трудностей связано с ее отцом.
— Да, в некотором смысле, — согласился Хардинг. — Скажите-ка, а какая у вас с женой была разница в возрасте?
— Десять лет, — Денисон нахмурился. — А в чем дело?
— Ничего особенного, — отмахнулся Хардинг. — Теперь все значительно упрощается… я имею в виду тот факт, что ваша жена была значительно моложе вас. Вы носили бороду, не так ли?
— Да, — ответил Денисон. — Куда это, черт побери, вы клоните?
— На вашем месте я бы снова отрастил бороду, — посоветовал Хардинг. — Ваше лицо постоянно смущает Лин. Будет значительно лучше, если вы спрячете его за густыми зарослями.
У Денисона отвисла челюсть.
— Вы хотите сказать… Диана что-то говорила… она не может… это невоз…
— Вы просто болван! — свистящим шепотом оборвал его Хардинг. — Она влюбилась в Денисона, но видит перед собой лицо Мейрика, лицо ее отца. Этого достаточно, чтобы травмировать любую девушку, так сделайте же хоть что-нибудь! — он отодвинул стул и встал. — Советую поговорить с ней, но поспокойнее.
